видел его ночью, Кублай-хан, — продолжил стражник, обвиняюще тыча в меня пальцем. — С вашей сестрой.
«Ты что, издеваешься надо мной?»
Кублай-хан поднял идеально подведенную бровь, когда посмотрел на нее.
— Это правда? — спросил он, изображая неведение. Но все это было театром. Поскольку, очевидно, было подстроено заранее. Или нет.
— Это правда, что я спас её, — ответил я, глядя на него в ответ.
Шепот, доносившийся из толпы, прокатился шоком и неверием. Большинство стражников со знаком Белого Козла на доспехах потянулись за оружием.
Очевидно, это был неправильный ответ.
— Уходите, государь, — проворчал Добрыня, делая шаг вперед и держа ладонь на рукояти меча.
«Куда?» — подумал я, опережая его. Мы окружены чертовыми обозами!
— Итак! — сказал Кублай-хан достаточно громко, чтобы его было слышно над толпой. — Я оказался перед выбором.
Он посмотрел на свою сестру немного разочарованно. Не могу сказать, было ли это тоже игрой.
— Мой гость спасает караван, затем разворачивается и оскверняет мою сестру.
«Нет, я этого не делал, ты, кусок дерьма!»
— Что мне делать? — Кублай-хан продолжил, несмотря на гневную реакцию толпы. Краем глаза заметил, как Олаф отступает к обозам с ножом в руке.
— Алтынсу — знаменитая красавица. Её ценность, огромное состояние, — Кублай-хан задумчиво огляделся. — У меня осталось два варианта.
— Содрать с него кожу! — взревела толпа в один голос. То есть большинство из них.
Кто-то предложил «Ямы Кыр-Зидан», что бы это нафиг ни значило. Наверняка что-то с ядовитыми змеями. Сарказм и извращенное ожидание насилия.
Перемена в их поведении была разительная. Я сделал осторожный шаг назад, потрясенный всем этим.
«Это нифига не выход,» — подумал я, нервно сглатывая, в поисках лазейки.
Прорваться сквозь группу женщин в вуалях, стоящих за Кублай-ханом, казался самым идеальным.
«Что дальше? Здесь на многие километры вокруг ничего нет!»
Лошадей нет, а пешком мы далеко не убежим по степи.
— Или содрать кожу с его лучшего раба, — Кублай-хан несколько дипломатично смягчил фразу, и я понял, что хитрец ищет сделки.
«Что за сделка…»
— Алтынсу должна была стать женой знатного хана, — задумчиво сказал Кублай-хан, и это успокоило толпу. — Это всем хорошо известно.
Я почувствовал, что взгляд Алтынсу пронизывает меня насквозь.
Кублай-хан продолжил свою речь:
— Моя семья настаивала на другом браке для нее, — сказал он мне голосом, лишенным теплоты. — Они говорили, что ее лучшие годы прошли даром. Я медлил, искал того, кто бы был достоин ее. Что я получу за испорченное сокровище, Ярослав? Вы причинили мне большой вред.
Его слова пронзили меня. Черт возьми, как я попал в эту переделку?
— Вы думаете, что убить меня будет достаточным возмещением? — спросил я, стараясь сохранить спокойствие, несмотря на панику. Моя жизнь на кону, поэтому я знал, что нет времени на колебания.
— Либо вас, либо убить вашего слугу, — произнес Кублай-хан, его голос звучал угрожающе. — Мне нужно восстановить свою репутацию.
— Какой у меня есть ещё выбор? — мои мысли бегали в поисках выхода из этой тупиковой ситуации. Я был бы не прочь избавиться от пирата, но нужно найти что-то получше.
Кублай-хан презрительно покачал головой. Его веки, подведенные карандашом, добавили ему отталкивающую неприязнь.
— Вы покупаете то, до чего дотронулись, — холодно ответил он. — Но, к сожалению, Алтынсу гораздо выше вашего уровня.
Его последние слова сопровождала едва заметная ухмылка, и я понял, что моя жизнь висит на волоске.
— Возможно, — начал я, и в глазах Алтынсу замелькала тревога. Я почувствовал, что что-то не так.
«Она не знает, бедняжка,» — подумал я.
Но я не мог остановиться сейчас. Это была бы ужасная смерть для Олафа, если бы он знал.
— Я повелитель Руси и князь Новгорода, — мое откровение ошеломило собравшуюся толпу до полной тишины.
— Повелитель Руси — хорошая отправная точка, — неожиданно сказал Кублай-хан. Его ястребиный взгляд не отрывался от моего лица, и наш разговор перед всеми этими людьми был странным.
И вдруг я понял, что они все были свидетелями. Хитрый Кублай-хан действительно устроил великолепное представление. Просто спектакль из живых актеров, которые сами не подозревали о своей игре.
— Государь, — предостерегающе сказал мне Добрыня, но было уже слишком поздно.
— Я все еще молод, — невозмутимо ответил я.
«Но я знал, что старше его сестры».
— В таком случае, каково самое сокровенное желание князя всея Руси? — театрально спросил Кублай-хан. Более шестидесяти пар глаз повернулись ко мне, чтобы услышать мой ответ.
«Желание твоего сердца,» — сказала мне Дана, когда мы сидели на острове. Она спросила меня чего я больше всего хочу.
И теперь мне пришлось раскрыть это. Хотя я не имел представления, что это может быть. О том, чтобы уединиться с очаровательной сестрой хана, не могло быть и речи. Несмотря на то, что это был желанный исход.
