Дварфы дали долинцам добротные охотничьи костюмы и теплые короткие плащи — в них-то братья и завернулись, спасаясь от холода раннего утра. Дварфы также снабдили их всем необходимым в дальней дороге, заботливо проследив, чтобы мешки были не слишком тяжелыми. Было у них и оружие: короткие охотничьи ножи, которые братья взяли с собой из Дола. Им предстояло идти по стране, которая славилась лучшими охотничьими угодьями во всей Южной Земле. Население небольших общин, разбросанных по этим лесам, в основном было дружественным дварфам и Алланону. Но здесь жили и гномы — давние жестокие враги дварфов. Оставалось надеяться только на то, что маленькому отряду удастся пройти незамеченным и не наткнуться на гномов-охотников. Секретность — их главное преимущество. Шиа еще рано утром, как только встал, заботливо спрятал эльфийские камни под рубашку. Он никому не показывал их, да и Алланон ни разу не упомянул о камнях. Может, хранитель сделал это сознательно, а может, просто забыл, ведь столько всего произошло. В любом случае, Шиа считал их единственным сильным оружием и решил всегда держать камни под рукой.
Менион Лия праздно слонялся по площади. Как настоящий охотник и следопыт, он подобрал себе свободный, не стесняющий движений костюм цвета сухой земли. Ботинки из мягкой кожи он пропитал специальным маслом — теперь он мог красться по сухому лесу совершенно бесшумно и не оставлять следов на вязкой земле. На спине Менион укрепил свой огромный меч, теперь спрятанный в ножны, — его мощная рукоять смутно поблескивала в бледном свете, пока принц беспокойно мерил шагами площадь. Не забыл он и длинный лук и стрелы — его любимое оружие в охотничьих вылазках.
Балинор надел неизменный длинный плащ. Он плотно закутался в него с головы до ног и опустил на лицо капюшон. При движении под распахивающимся плащом поблескивала кольчуга. Из оружия он взял длинный охотничий нож и громадный меч. Долинцы никогда не видели такого меча — казалось, одним ударом он запросто мог разрубить человека пополам.
Наконец, показался Алланон в сопровождении двух хрупких эльфов. Даже не приостановившись, он пожелал всем доброго утра и дал сигнал к выступлению. На ходу он коротко предупредил, что после переправы через Серебряную реку в нескольких милях отсюда они окажутся в местности, часто посещаемой гномами, поэтому все разговоры должны быть сведены к минимуму. От реки они пойдут прямо на север, через Анарский лес к горам. Дальше к западу простирались обширные равнины, где идти было бы гораздо удобнее, но отряд пойдет по лесам — так меньше угроза быть обнаруженными. Если Ведун-Владыка узнает о цели их похода, им — конец. Идти они будут только днем, при свете солнца, под прикрытием гор и лесов, а в конце путешествия, когда надо будет пересечь обширную северную равнину, им придется рискнуть и, несмотря на рыщущих Слуг Черепа, идти по ночам.
Как и следовало ожидать, своим представителем в этом походе дварфы-старейшины избрали Генделя — мрачного молчуна, спасшего Мениона от сирены. Гендель и повел отряд — никто не знал эту часть страны лучше его. Рядом с ним шел Менион, стараясь разговаривать как можно меньше, чтобы лишний раз не вызывать недовольства угрюмого дварфа и не привлекать к себе внимания. Сразу за ними шли братья-эльфы, двигаясь легко и свободно, как быстрые лесные тени, и переговаривались друг с другом тихими мелодичными голосами. Эльфы несли длинные луки, похожие на лук Мениона. У них не было плащей — только странные, плотно облегающие одежды из мягкой эластичной ткани, что так поразили долинцев еще вчера, на Совете. Шиа и Флик шли за эльфами; Алланон — следом за долинцами. Он шагал, опустив голову, глядя на тропу. Шествие замыкал Балинор. Оба, Шиа и Флик, быстро сообразили, что их не просто так поставили в самый центр — наиболее защищенное и безопасное место. Шиа конечно же понимал, что ему нужно во что бы то ни стало дойти до Паранора, ведь без него весь поход терял смысл, и его товарищи сделают все, чтобы с ним ничего не случилось. Но ему было больно сознавать, что они считают его неспособным защитить себя в случае реальной опасности.
Они вышли к Серебряной реке как раз в том месте, где крепкий деревянный мост нависал над сверкающей лентой воды. Перейдя на другой берег, все замолчали, тревожные взгляды впились в сумрачный лес. Тропа петляла сквозь дремучие заросли, но идти было легко. В просветы между ветвями лился солнечный свет, лучи падали на тропу, мягко касаясь лиц путешественников, — золотистые нити тепла в прохладном воздухе леса. Роса пропитала опавшие листья и ветви под ногами — влажный ковер заглушал шорох шагов. Отовсюду раздавались звуки леса, но путешественники видели лишь разноцветных птиц да еще пару белок — зверьки стремглав носились по верхушкам деревьев, осыпая путников градом ореховой скорлупы и сухих веточек. Из-за гигантских деревьев ничего невозможно было разглядеть. Некоторые стволы достигали в диаметре десяти футов. Громадные корявые корни, как пальцы великана, безжалостно впивались в землю. Отряд полностью положился на Генделя, на его знание этой страны и на охотничье искусство Мениона Лии, которые вели их сквозь сплетение деревьев.
Первый день пути прошел без приключений, путешественники остановились на ночь на небольшой полянке, севернее Серебряной реки и Кальхавена. Гендель, единственный из всех, знал точно, где именно они находятся. Алланон кратко обсудил с неразговорчивым дварфом их теперешнее положение и дальнейший маршрут. Пришлось удовольствоваться холодным ужином — огонь разводить не стали, опасаясь, что свет костра может привлечь врагов. Однако общее настроение было бодрым и беседа — приятной и легкой. Шиа воспользовался возможностью поговорить с эльфами. Родные братья, Дарин и Даел, приходились двоюродными королю Эвентину; они были избраны Советом эльфийского королевства сопровождать Алланона в поисках Меча Шаннары. Старший — Дарин, хрупкий, спокойный эльф, произвел на Омсвордов впечатление человека, которому можно безоговорочно доверять. Даел — младший, застенчивый, милый юноша, был на несколько лет моложе Шиа. Его мальчишеское очарование влекло к себе старших членов отряда, особенно Генделя и Балинора, закаленных и огрубевших в битвах ветеранов, как будто рядом с юностью Даела, с его чистым, радостным взглядом на мир они обретали нечто, когда-то прошедшее мимо, не замеченное в пылу битв, задавленное грузом ответственности. От Дарина Шиа узнал, что Даел покинул родной дом за несколько дней до своей свадьбы с прекраснейшей из дев запада. Сначала Шиа никак не мог поверить, что Даел уже достаточно взрослый, чтобы жениться, потом удивился: как же так можно — отправиться в такое опасное путешествие накануне собственной свадьбы? Дарин заверил долинца, что Даел сам так решил. Почему-то это взволновало Шиа. Ему было интересно, не сожалеет ли Даел о своем выборе: красавица невеста или рискованный поход в Паранор? Долинец не раз ловил себя на мысли о том, что ему искренне хотелось бы, чтобы юный эльф остался дома, под надежной защитой, ведь еще неизвестно, чем все это кончится. Мало ли что может случиться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
