— С юго-востока, — нехотя ответил я. Святой отец? Он что отсталый? Ах тыж, чёрт побери, на мне эта дурацкая ряса.
— Так там же тучи этих проклятущих москитов! Самые маленькие как шершень. Как вам удалось? — непрошеный собеседник и впрямь казался весьма наивным человеком, такое восхищение в голосе не подделать.
— С шершня это ещё мелкие, — устало ответил я. — Проедешь чуть дальше, там такие особи водятся! Как вертолёт шумят, когда летят. Пока ехали они нам на машину сели начали топать, будто солдаты в сапогах, а потом прокусили крышу. Я еле успевал им жалы молотком загибать с обратной стороны.
— Очуметь. Не в жизь бы не подумал что такое может быть.
— Это всё мелочь. Знаешь что у комаров только самки кровь пьют? — не дожидаясь ответа продолжил. — Так вот там ещё и самцы кровищу хлещут, вот где ужас.
— А как вы узнали что это самцы? — проявил он неожиданный интерес.
— Так у них яйца свисают. Во! — поднёс ему под нос не маленьких размеров кулак, дабы оценил размеры.
— А? Эм, я пожалуй пойду, моя очередь, — пролепетал он и быстренько усеменил за руль УАЗика.
Эх, жаль ушёл. Надо было расспросить про местную обстановку. Но теперь уже поздно, придётся опять изучать нововведения собирая все шишки своей головой. Буханку пропустили почти сразу, стоило пассажиру показать какую-то бумажку. Настала наша очередь и я аккуратно подвёл автомобиль к шлагбауму сваренному из труб. К нам подошла парочка охранников: зрелый с чутка выдающимся животом и помоложе, оба в одинаковой камуфляжной форме и вооружённые АКС-74У.
— Предъявите документы, — сухим казённым голосом потребовал старший, пока его напарник стоял за спиной.
— Документы утеряны. В прошлый раз с меня лишь плату взяли и всё, спокойно прошёл. Сейчас так нельзя? — тратить время категорически не хотелось.
— Вы мне что взятку предлагаете!? — возмутился постовой.
— А вы берёте?
— Нет.
— Ну тогда не предлагаю, — платить лишнее мне не хотелось ещё больше, до зуда между лопатками.
— Так! — зло ощерив зубы произнёс старший. — В посёлке запрещено ношение оружия и наркотики. Если хочешь въехать сдавай всё и можешь получить одноразовый пропуск за 50 сущности.
— Эй, а чё так дорого? В прошлый раз всего десятка была, — возмутился я.
— Не нравится? Можешь ехать на все четыре стороны, — влез в разговор молодой.
— Да не, нравится. П….ц как нравится. У меня из оружия всего лишь ружьё, — показал пальцем в салон, который уже осматривали два их прытких коллеги.
— Разберёмся.
— Отец настоятель, прошу выйдите из машины, — уважительно обратился к попутчику один из охранников.
А ко мне не проявили никакого уважения, безобразие. Я ведь тоже в рясе. И почему интересно? Может из-за того что поверх рясы разгрузка с броником? Или сквозь мешковатое одеяние проступают мышцы, а не пузо? Хотя думаю грязные берцы в разводах крови выглядывающие из под платья тоже сыграли свою роль как и пояс с пистолетом, мечом и кинжалом, а так же каска, ну и самое явное — отсутствие креста.
Покрутив ружьё в руках без лишних вопросов они запихали его во вместительный мешок, как и патроны.
— Пистолет давай, — потребовал от меня обладатель мешка.
Я уже про него совсем забыл и за оружие то толком не считая. Тем не менее пришлось тащить его из кобуры.
— Шпагу свою тоже сдай мушкетёр, как и нож. И показывай что там у тебя в разгрузке, — влез в неприятный процесс тот самый старшой, сделав его ещё неприятней.
— Парни нож то нафига? — тихо возмутился я.
— А вдруг ты кого-нибудь зарежешь?
— Может ещё и член отберёте? Вдруг я кого-то изнасилую.
— Меньше девяти сантиметров не считается за оружие. Можешь проносить, — хохотнул обладатель мешка, осознавая свою власть.
Ыхы грёбанные юмористы. Прикусил свой язык чтобы не сказать лишнего как это обычно бывает со мной и отстегнул ремень со всем добром, передав шутнику.
Тем временем на капоте проверяли барахло священника, разворачивая свёрток с церковной утварью.
— Осторожней! — предостерёг священник когда караульный взял в руки не большой ларец. — Это мощи святого Пантелея!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Простите отец настоятель, но я должен проверить, — извиняющимся тоном ответил тот и открыл крышку.
Я аж приподнялся на цыпочках чтобы увидеть что там находится. На красном сукне лежала сушёная пятка довольно миниатюрного размера. Как-то не верилось что это может принадлежать взрослому человеку, даже для женщины размер не очень подходил. Разве что ребёнку.
Охранник потёр мощи рукой и перекрестился, после чего с излишней аккуратностью закрыл крышку, и окинув оставшуюся парочку икон и прочую утварь взглядом, завершил досмотр.
— Что это такое? — бесцеремонно извлекая шар GES4 прямо из разгрузки спросил старшой.
— Граната, — сквозь зубы процедил я.
— Да ты смотрю, тот ещё боевик.
— Чья это одежда? — подал голос постовой что обыскивал попа извлекая на свет старый камуфляж.
— Моя.
Он брезгливо начал обыскивать карманы и вскоре извлёк на свет глаз, уже немного подсохший. А я уже забыл что хотел насекомой гостинец отдать.
— Ты что еб….ый!? Ты на. ра глаз с собой таскаешь? — смотрел он на меня как на полоумного.
Я стоял и не знал что сказать, все слова что крутились на языке куда-то сразу пропали.
— Мы попали сложную ситуацию, пришлось вступить в бой. Может случайно там оказался, — священник попытался меня отмазать.
— Батюшка не стоит его выгораживать лишь потому что он вас подвёз. Не заметить такое невозможно!
— Так, хорош! — начал я выходить из себя. — Запрет на глаза есть? Нет! Захочу сделаю себе ожерелье из писюнов. Это не ваше дело. Завершайте своё тёмное дело и пропускайте нас.
— Больной ублюдок.
Наверно не стоило возмущаться, а следовало придумать что-нибудь похитрее, но в голове мелькали лишь мысли о членовредительстве. Ребята подошли к делу со всей ответственностью и шмонали автомобиль с такой старательностью, будто я главный мире наркобарыга, торговец оружием и террорист в одном лице. Хорошо хоть в зад не полезли, иначе всё могло закончится плохо.
Через полчаса всё что нашли упаковали в мешок, после чего отвели в специальную комнату где осуществили опись имущества и поставили пломбу. Заодно содрав 20 сущности за хранение этого самого мешка и ещё полтинник за проезд. Взамен выдав две рукописные бумажки с рваными краями. Просто грабёж посреди белого дня.
Я проехал дальше так чтобы не видеть этот сраный пост и припарковался возле дома, за углом.
— И куда дальше? — устало спросил поп.
Куда дальше? Теперь я сам не знал куда. Нужен ночлег — однозначно. Проситься к Надежде? Нее, и так себя чувствую как кусок этого самого после центрифуги. А если ещё к ней обращусь с просьбой принять грязного меня и грязного священника, стану презирать себя. Пока думал над вариантами на глаза попалась та самая девчонка что слупила с меня денег за свою работу, кажется её Анна звали.
— Эй мелкая иди сюда! — кликнул приоткрыв дверь.
— Чего тебе дылда? — не спеша подходить ответила та.
— Мне ночлег нужен на двоих, с ванной.
— А мне то что?
— Десять процентов от сделки твои.
Она молча подошла и открыв дверь села позади меня. Хоть и возраст пассажирки весьма мал, сразу почувствовал себя неуютно и отсутствие оружия лишь усугубляло ситуацию.
— Двадцать, — серьёзно произнесла она.
— Эй побойся бога, сделай скидку духовным лицам, — тратить больше необходимого не хотелось.
— Из тебя духовное лицо, как из моей сестры монашка, — с кислой миной ответила Анна.
— Дочка, а чем занимается твоя сестра? — влез с вопросом Николай.
— Она шлюха, — всё с тем же невозмутимым видом продолжила она.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И тут священника проняло, он потерял присутствие духа и раскрыл рот собираясь что-то сказать затем передумав закрыл и снова открыл, не найдя ничего лучше сказал:
— Что ты говоришь? Ты ведь ещё ребёнок!
— У меня по крайней мере нет воображаемого друга. Так что ещё неизвестно кто из нас ребёнок
