мрачные и тяжелые образы дней, проведенных в плену фанатиков. Воспоминания, которые он старался забыть, но которые постоянно терзали его разум. Он видел перед собой моменты, когда в него стреляли из автоматов, видел грязные и холодные стены, испачканные кровью и рвотой. Каждый миг в плену был как погружение в ад, где он был лишен свободы, и где страдания становились его единственными компаньонами.
В его воспоминаниях звучали его собственные крики, которые до сих пор пронзали его уши. Он продолжал их слышать даже тогда, когда молчал, слышал собственные стоны боли, а также зловещие голоса и угрозы своих палачей. Он чувствовал боль и изнеможение, которые пронизывали его тело и душу. Каждый день был испытанием, когда он боролся за выживание и сохранение последнего кусочка своего человеческого достоинства.
Такие воспоминания пронизывали его настолько глубоко, что он иногда ощущал, будто они стали частью его самого. Они переплелись с его существованием, заставляя его ощущать тошноту и тревогу даже в самых обычных моментах.
— Какой-то ты очень скучный. — заметила девушка, после чего легла головой на сложенные руки, что прямо сейчас находились на барной стойке. — Такие однообразные и односложные ответы. Жуть! Как можно так жить? — с раздражением спросила она.
— Было бы странно, если бы я в своём возрасте был очень активным и заряженным. — усмехнулся Дженсен. — Меня бы явно каким-нибудь дурачком признали.
— Даже это звучит куда интереснее, чем то, как ты ведёшь себя прямо сейчас! — надулась Лола.
— Если ты хочешь, чтобы всё вокруг стало веселее, ты можешь вызвать комедиантов. Ну, или же просто выпить. — предложил два варианта Тодд, внимательно следя за реакцией Мелтон.
— Никогда не притронусь к этой дряни. — тут же ответила Лола, указывая на пустой стакан. — Он лишь портит людей.
— Или делает их лучше. Всё зависит от самого человека. — подметил Тодд.
— В твоём же случае, похоже, он никак не действует на тебя, ибо хуже уже быть не может. — съязвила девушка.
— Чем же я так тебе не понравился? — спросил бывший солдат с невинной улыбкой на лице.
— Не люблю бородатых и нудных мужчин. — даже не думая, ответила Лола.
— Ох, чёрт! Я оскорблён! — наигранно изобразил обиду Тодд. — Ты должна искупить свою вину!
— И чем же? — с небольшой заинтересованностью спросила Мелтон.
— Думаю, одной ночи будет достаточно для твоего прощения. — решил пойти в это русло Дженсен.
— Боюсь, что эта ночь может стать для тебя последней, старик. — с ухмылкой произнесла девушка. — У тебя же сердце остановится в самом начале. Найди себе ту, что будет комфортна твоя скорость.
— Думаешь, что я настолько стар, что окажусь ТЫ мне окажешься не по плечу? — со смешком в голосе спросил бывший солдат.
— Именно. — ехидно ответила она. — Да и старику мне отдаваться как-то не хочется. Но ты можешь попытать свою удачу чуть позже. Быть может, я сделаю тебе подарок перед твоей смертью, если ты, конечно, будешь хорошо себя вести.
— Обязательно буду вести себя хорошо. Только не забудь отстоять очередь — сегодня ты попала аж в её конец. Надеюсь, ты не будешь сильно старой к тому моменту, когда пройдёшь её всю. — ответил Тодд и самодовольно ухмыльнулся.
В этот момент телефон, что Лола положила на стойку ещё в самом начале разговора, завибрировал, а на экране высветился подписанный контакт. Как только Тодд прочёл имя звонившего абонента, ему стало немного грустно, но он смог не подать этому виду.
«Отец»
Лола начала игнорировать звонок, будто ничего не происходит. Ее лицо выражало полное безразличие, словно звонок от отца был всего лишь непримечательным шумом в фоне. Но Дженсен заметил, как она будто бы пытается убедить себя в том, что она всё делает правильно. Её движения были резки, она старательно пыталась отвлечь своё внимание на что-нибудь другое, а её поза сменилась на более напряжённую — всё это показалось Дженсену странным.
Понаблюдав за этой картиной, бывший солдат решил задать интересующий его вопрос:
— Почему не отвечаешь?
Мелтон посмотрела на него с раздражением и злобой в глазах. Видимо, ей не сильно нравилось, когда кто-то лез в её личные дела.
— Не твоё дело. — отрезала она, убрав телефон со стола.
Однако, Тодд не остановился, ибо его внимание уже было привлечено, и пока он не узнает истинной причины произошедшего на его глазах, он точно не успокоится.
— Дай-ка угадаю: отец мудак, который всё время думает лишь о собственном благополучии, а ты для него лишь способ получения чего-либо. Например, при помощи унижения тебя он повышает собственную самооценку, или же он усиливает чувство собственного достоинства. — решил предположить Дженсен.
— Ни одного попадания. — ответила Лола и скрестила руки. — Слишком заботливый. Настолько, что аж тошнит. Постоянно лезет со своей гиперопекой, будто бы мне десять лет. — буркнула она.
— Должно быть, он сильно переживает. Почему бы просто не ответить на звонок? — задал вопрос Тодд, выдвинув перед этим своё предположение.
— Вы, старики, такие надоедливые. — прошипела Лола. — Вам бы лишь бы поучать. Что толку с того, что я скажу ему, что всё хорошо? Сделает ли это его жизнь лучше? — с малым гневом в голосе спрашивала она.
— Если отец действительно тебя любит, то, наверное, да. Это, безусловно, поможет ему чувствовать себя лучше. — рассуждал Дженсен. — Моему старику всегда было всё равно на меня, как и мне на него, но последнее, скорее, лишь ответная мера, порождённая чувством обиды. Можно даже считать, что это моя своеобразная месть ему. — улыбнулся мужчина.
— И что сейчас с ним? — задала вопрос Мелтон.
— Не знаю. Мы уже пять лет с ним не общались. — безразлично ответил Тодд. — Надеюсь, он ещё живой.
— В таком случае, не тебе меня учить, раз ты поступил со своим отцом подобным образом. — сделала свой вывод девушка.
— Может быть. — не стал протестовать бывший солдат. — Однако, мой никогда не звонил мне и не интересовался тем, что со мной происходит. Не представляешь, как раньше мне этого хотелось.
— Очень грустная история, наверное. — с сарказмом и раздражением произнесла Мелтон.
Хоть Лола и делала вид, что игнорирует слова своего собеседника, в ее глазах пробудился смешанный комплекс эмоций. За безразличной
