чем тут деньги вообще? Я о другом приехала поговорить, – повышаю голос, потому что устала от ее неуместных комментариев.
– Ну так говори. Сама тянешь, а теперь злишься. Никто не виноват, что ты ходишь вокруг да около, – говорит мама и ставит на столик рядом с диваном кружку чая.
– Мы с Костей разводимся, – бросаю бомбу и закрываю глаза в ожидании неизбежного. Проходит около тридцати секунд, и я открываю глаза, смотря на притихшую мать. Она стоит, сверля меня внимательным взглядом. Ждала, значит, когда обращу на нее все внимание.
– В каком смысле разводитесь? – уточняет она, но не спешит отчитывать.
– Ну а как люди разводятся? Через суд.
– Никакого суда. Встаешь и едешь мириться с мужем. Слышать не хочу, почему тебе взбрела в голову подобная мысль. Разводиться она собралась. Вы на нее посмотрите, – вскидывает руки и наконец-то садится на стул рядом.
– Я уже подала документы. Никто мириться не собирается.
– Значит, заберешь свои документы! Ты о дочери подумала? О Костике? Досталась же мужику в жены такая дура. Ты ему спасибо должна сказать, что он терпит твои выходки.
– Он в долгах как в шелках. Костя не выплатил деньги за ремонт машины, пострадавшей в ДТП, и должен почти два миллиона рублей, – начинаю оправдываться в слепой надежде, что мама поймет меня и мое решение.
– А кто в этом виноват? Он пашет на семью, пока ты жопу просиживаешь. В семье всем должна заправлять жена и контролировать бюджет. Если ты по собственной тупости позволила ему распоряжаться деньгами, значит, виновата. Костя хотел подзаработать для вас с Камиллой. Ты хотя бы знаешь, каково это – работать? Он устал.
– Хочешь сказать, что я должна была отобрать у него зарплату? Как ты себе это представляешь? – смотрю на маму удивленно. Она, как и Валентина Георгиевна, выдает самые безумные версии.
– А вот так! Женщина в семье шея, и только от нее зависит, в какую сторону посмотрит мужнина голова. Но о чем я тебе рассказываю. Ты же уже сбежала с тонущего корабля. – Она даже не замечает, как ее слова бьют наотмашь. Вместо того чтобы проявить понимание, обвиняет меня.
– Что мне оставалось делать? Остаться без жилья и по съемным мыкаться?
– Даже если так. Тебе самой не стыдно бросить мужика, который для тебя все делает? Где ты собралась искать еще одного идиота? А жить вы с Камиллой у меня собираетесь? Если хочешь повесить это мне на шею, то я не твой муж. Со мной такой фокус не пройдет.
Интересно, если бы мне с дочерью и правда негде было жить, я бы тоже не нашла у нее пристанища?
– Мы с Костей разъехались две недели назад. И как видишь, с сумками на порог к тебе никто не заявился.
– Хочешь сказать, что таскаешь мою внучку черт знает где? Лера, неужели я воспитывала тебя такой плохой матерью? Отобрала отца у ребенка и сидишь довольная. На что ты жить собираешься? Побираться? Или заставишь мужа платить тебе алименты? Я тебе помогать деньгами не собираюсь.
При упоминании дочери в груди болезненно сжимается сердце. Даже мама успевает подумать о чувствах внучки, а я это упустила. Стараюсь отмахнуться от ее слов, но они зудят на подкорке.
– Не нужны мне алименты! Я уже нашла работу и где жить. Весь этот разговор только для того, чтобы оповестить тебя о происходящем.
– Выросла? Можешь позволить себе кричать на мать? Послушай меня, Лера. Помирись с мужем. С долгами рассчитаетесь по чуть-чуть. Денег от продажи вам хватит на новую квартиру, пусть не в таком хорошем районе. Ты должна понимать, что Костя – твой лучший вариант. У вас ребенок, в конце-то концов. Сейчас в тебе говорит гордость, а что потом будешь делать? Такие мужчины на дороге не валяются, – бросает в мою сторону высокомерный взгляд. – Ты, деточка, далека от идеала. Мужика ублажать надо, ценить, а не сбегать при первых трудностях. Будь лисой, а не дурой. Если ты его упустишь, то потеряешь свой единственный шанс на нормальную и сытую жизнь.
Сколько раз за эти годы я слышала подобные слова. Сотни? Тысячи? Мама даже не допускает мысли, что я чего-то стою без дополнения к Косте. Он в ее глазах идеален, а я получила золотой билет.
– Неужели, по твоему мнению, я настолько плоха, что не смогу построить свою жизнь с кем-то еще? – сама не знаю, зачем спрашиваю. Просто хочется узнать, что обо мне думает мама. Человек, который, по идее, должен быть моей поддержкой и опорой.
– Лера, ты готовишь не очень. Хозяйка никакая. Мать тоже не самая лучшая. Внешности выдающейся у тебя нет. Чем ты собралась держать мужика? Причинным местом? Так таких, как ты, вагон и маленькая тележка. Тебя в будущем ждет либо алкаш, либо тунеядец. Может, хуже, тот, кто руку поднимать будет. Ты мать и должна заботиться о дочери. Желать для нее самого лучшего, и нет ничего лучше родного отца.
Вот, значит, как мама оценивает мои шансы? Алкоголик. Безработный. Домашний тиран. Выбирай любого, как говорится.
– Мам, я уже приняла решение и менять его не собираюсь. Если не сложится, значит, буду одна. Мне для счастья достаточно дочери, – говорю честно и пытаюсь сдержать подступающие слезы.
– Ну раз так, то иди. Оставайся дурой до конца. Когда пожалеешь, не приходи ко мне плакаться. Я знаю, что права, но, видимо, с дочерью не повезло, умная больно. Отобрала у ребенка отца, молодец. Горжусь тобой, Лера! Надеюсь, когда она вырастет, то припомнит содеянное, – машет руками мама, забивая последний гвоздь в крышку моего гроба.
Внутри все обрывается после этих слов. Собственная мать считает меня виноватой в мучениях дочери. Сюда же накладываются воспоминания о слезах Камиллы, и весь груз вины ощущается просто неподъемным. Если я такая плохая, то зачем вообще нужна? Для чего продолжаю трепыхаться, как рыба, выброшенная на берег?
Словно безвольная кукла встаю с дивана и иду в коридор. Слова мамы не слушаю, они звучат фоном. Если она снова пытается унизить меня, пусть не старается. Я свой самый главный критик.
Молча надеваю куртку и обувь, хватаю сумочку. Когда выхожу за дверь, на нее не смотрю. Нет ничего хуже, чем видеть разочарование на лице матери.
До лифта еще сдерживаюсь, но как только створки закрываются, предохранители перегорают. Громкие всхлипывания срываются с губ. Я стараюсь удержать их, прикрывая рот ладонью. Кусаю кожу в надежде, что боль поможет прийти в себя, но становится только хуже.
Не оправдавшая ожиданий дочь.
Разочарование собственного ребенка.
Никчемная жена.