Коновальцем, бывшим командиром “сичевых стрельцов”.
Любченко мне в 1936 г. рассказывал, что от центра националистической украинской организации связи с Коновальцем осуществляет он, Хвыля и Порайко.
Капуловский, в свою очередь, в 1936 году, когда он по поручению Любченко установил со мной связь, рассказывал, что он лично связался с Коновальцем еще в 1930 году, находясь на учебе в Берлине (при германской военной академии).
Как он мне говорил, он лично встретился с Коновальцем, проинформировал его в том, что в Красной армии имеется группа командиров, завербованных в националистическую организацию, и договорился с Коновальцем о дальнейшей связи. Эта связь осуществлялась Любченко, который имел свои линии связи с Коновальцем…
Любченко и Капуловский в своих переговорах с Коновальцем получили от него заверения, что он обеспечит подготовку командных кадров из галичан для будущей украинской армии…
Таковы в основном те факты, которые я скрыл от следствия.
Записано с моих слов правильно и мною прочитано.
Дубовой.
Допросили: Нач. 5 отдела ГУГБ НКВД СССР
комиссар гос. безопасости 3 ранга
(Николаев)
Пом. нач. 5 отдела ГУГБ НКВД СССР
майор гос. безопасности (Ямницкий)
Зам. нач. 1 отд-ния 5 отдела ГУГБ
мл. лейтенант гос. безопасности (Казакевич)»[34].
Когда читаешь вышеприведенные материалы, то невольно создается впечатление о дружной совместной работе следователя и подследственного на протяжении всего периода от ареста до суда. Но это впечатление ложное, не соответствующее действительности. На самом деле И.Н. Дубовой пытался сопротивляться, периодически отказываясь от ранее данных показаний. После чего его снова брали «в обработку», возвращая к ранее данным показаниям и требуя дополнительных сведений о «заговорщиках» и «националистах». И такой «ввод в строй» мог продолжаться в течение длительного времени – до недели и больше. Тому примером служит приводимый ниже документ.
«ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
обвиняемого ДУБОВОГО Ивана Наумовича
от 31 марта – 5 апреля 1938 года.
ВОПРОС: Следствие располагает данными, которые говорят о том, что Вы скрываете ряд фактов из своей антисоветской деятельности и связях по антисоветскому подполью на Украине. Предлагаем Вам прекратить запирательство и говорить правду до конца, все равно Вы будете разоблачены.
ОТВЕТ: Я действительно скрыл ряд фактов и участников по украинской националистической организации, с которыми я был связан, о чем я обещаю рассказать все, ничего не скрывая от следствия.
ВОПРОС: Рассказывайте, что Вы скрывали до сих пор от следствия.
ОТВЕТ: В своих предыдущих показаниях я не рассказал подробно о совещании руководства украинских националистов, которое происходило в 1936 году в служебном кабинете Любченко.
Присутствовали на совещании: председатель СНК УССР Любченко, я – Дубовой, наркомпрос УССР Затонский, зам(еститель) председателя СНК УССР Порайко и комкор вузов КВО Капуловский.
На этом совещании мы обсуждали перспективы антисоветского восстания и пришли к выводу о необходимости создания областных повстанческих организаций со своим руководством. Мы назвали это руководство в областях “штабами повстанческих армий”…
По предложению моему и Капуловского нашим совещанием были утверждены командующие этими повстанческими армиями.
ВОПРОС: Кто именно?
ОТВЕТ: Мы решили назначить во главе повстанческих армий следующих лиц:
По Киевской области – комдива Борисенко.
По Винницкой области – комбрига Мишук.
По Одесской области – комбрига Прокопчук.
По Харьковской области – комдива Квятека.
По Днепропетровской области – комбрига Зубок.
По Черниговской области – комдива Тарасенко.
Кроме того, мы решили создать самостоятельную “украинскую конную армию”, которую должен был возглавить и сформировать комкор Криворучко. Формироваться она должна была из всех областей Украины.
На этом совещании нами были назначены политические комиссары украинских повстанческих армий.
ВОПРОС: Назовите их.
ОТВЕТ: По Правобережью Украины (Киевская, Черниговская и Винницкая области) – Соколенко, начальник политотдела 45 механизированного корпуса.
Южная группа (Одесская область) – начальник политотдела 51 дивизии Адаменко.
Левобережняя группа (Харьковская и Днепропетровская области) – Бубличенко, начальник политотдела 23 дивизии.
В 1937 году мне Капуловский, Квятек и член военного штаба украинской националистической организации Соколов-Соколовский сообщили, что областные повстанческие штабы уже наладили связь с большинством районных штабов, которые были им подчинены.
Главкомом всей украинской национальной армии намечался я – Дубовой. Об этом я уже рассказал следствию.
ВОПРОС: Вы говорите о “назначении” комдива Тарасенко командующим Черниговской повстанческой армией. В своих предыдущих показаниях вы в числе участников националистической организации не называли Тарасенко. Как Вам стало известно о его участии в украинской националистической организации?
ОТВЕТ: Вскоре после вербовки меня в антисоветский военный заговор Якир, а затем и Амелин рассказали мне, что Тарасенко является участником заговора…
ВОПРОС: Еще о ком из участников украинской нацоналистической организации Вы не показывали ранее?
ОТВЕТ: В дополнение к названным мною в предыдущих показаниях участниках украинской националистической организации хочу рассказать о следующих лицах:
Гоев – начальник АВТ 23 дивизии. Гоев бывший галицийский офицер, родственник Порайко…
От Порайко же, а затем от Квятека я знал, что в украинскую националистическую организацию завербован им – Квятеком Кащеев – бывший командир Богунского полка, работавший последнее время уполномоченным комитета заготовок СНК на Полтавщине.
В состав украинской националистической организации входил также начальник курсов усовершенствования комсостава в гор. Киеве – Рябинин, бывший офицер, которого ввел в нашу организацию начальник Киевского военкомата Рябоконь (завербованный мною лично).
Капуловский в 1936 году мне сообщил, что им завербован в военную организацию Титов – начальник Киевской школы связи…
ВОПРОС: О милицейской националистической организации мы Вас еще допросим. Сейчас расскажите, что Вам известно об антисоветской деятельности участников националистической организации, названных Вами выше?
ОТВЕТ: Более подробно о работе Гоева и Кащеева я не знаю.
О Титове и Рябинине мне, со слов Рябоконя и Капуловского известно, что они проводили вербовочную работу в украинскую националистическую организацию в руководимых ими военно-учебных заведениях…
ВОПРОС: Что за особая роль была у Квятека?
ОТВЕТ: До того, как я вовлек Квятека в украинскую националистическую организацию, я при его вербовке говорил ему лишь о своем участии в антисоветском военном заговоре, скрывая свою связь и роль в националистической организации.
После того, как Квятек рассказал мне о своих антисоветских делах, я счел возможным открыться ему, как националист. И по моему предложению он был намечен нами командующим повстанческой армией Харьковщины.
ВОПРОС: Что же рассказал Вам Квятек о своей антисоветской деятельности?
ОТВЕТ: Квятек рассказал мне в 1936 году, что на протяжении ряда лет он является участником польской военной организации и имеет свои связи в польском националистическом подполье.
ВОПРОС: Говорите конкретно, с кем был связан Квятек?
ОТВЕТ: Квятек рассказал мне, что с польской военной организацией он связался в Виннице в 1930–1931 гг. через бывшего начальника особого отдела корпуса (которым Квятек командовал) – Бржезовского.
Квятек рассказал мне, что через Бегайло, Бржезовского, а затем через
