теорию, правда выдав ее не за собственные убеждения, а за некую безумную игру ума…
Как ни странно, она не показалась им настолько уж безумной. Мне даже показалось что дедки переглянулись между собой, со значением.
А в общем-то, хорошо провели время. Только вот я нифига не выспался сам, и не дал толком поспать своим друзьям. Потому как частенько наши споры принимали весьма бурный характер. …Так что, возможно наши вопли будили людей и далеко за пределами нашего дворика!
Если расценивать принесенный нам завтрак, как признак успешности сдаваемого мной экзамена, то дела похоже, у нас шли совсем даже неплохо!
А вот после завтрака, как я ни рыпался, а нас таки развели по разным углам. Меня и Грат’ху, пригласили на ученое собрание математиков. Засранец Воорзаак, оказывается ничего не забывал, и мою похвальбу о продвинутости простого воина в этой дисциплине, не забыл.
Впрочем, за Грат’ху я особо и не волновался. Парнишка, вырванный мной когда-то давным-давно из лап Асииаака, потом еще долгие годы ходил в моей оикия, заглядывая в рот своему командиру, и слушая каждое поучение Великого Шамана.
Каюсь, на нем я немало практиковался разрабатывая методы вдалбливания разных абстрактных истин, в глубоко практичные мозги доисторического человека.
Мы и с зернышками играли, и абак осваивали, и долго долбились головой о булыжник науки, пытаясь вникнуть в концепцию нуля.
…Так что, спустя почти пятнадцать лет, мне за своего ученика краснеть не пришлось!
А вот за себя… Нет, не то чтобы окружающие меня ученые мужи, и впрямь знали очень много, или были все сплошь гении и корифеи высшей математики!
Но ведь, блин! Я знаете ли тоже, в школе проходил по шкале «твердый троечник», что означало, «сколько об него не бейся, выше не поднимется».
А тут еще эта ихняя незнакомая система цифровых записей — гибрид из обычных палочек, и графических изображений узелков! У нас в Мос’кве, даже аиотееки, обычно очень быстро переходили на привычные мне арабские цифры.
В общем, пару раз я чуть конкретно не облажался, да еще и, ПОЗОРИЩЕ, на тех самых задачках, которые вполне успешно решал в классе третьем-пятом.
Ну, типо поделить яблоки между мальчиками, …в зависимости от диаметра их кулаков. (шутка). Или вычислить общее количество ништяков, в зависимости от доли доставшейся каждому отдельному купцу. …Да что там говорить, каждый решал в детстве такие задачки. Ничего в них сложного нет, нужна только аккуратность мышления и скрупулезность. …Ну и знание некоторых математических законов.
Я признаться и сам составлял такие задачки для своих учеников. Но над некоторыми, что мне предложили храмовые математики, пришлось поломать голову. …Хорошо что еще в тригонометрию не полезли. Тут я чистой воды бестолочь!
Ну, в общем, бешенного фурора своими знаниями, я тут не произвел. …Хотя и надеялся. Однако, чувствовалось что определенное уважение окружающих все-таки выслужил! По крайней мере, как мне показалось, как на бездарного выскочку и хвастуна, на меня больше не смотрели, и даже всерьез взялись обсуждать предложенную мной десятеричную систему. — Сами-то они пользовались двенадцатеричной, искренне считая ее куда более совершенной и удобной.
…Но ведь, сволочи такие… То на чем всяческие попаданцы завсегда гребли зафигенные ништяки и баллы репутации, — сиречь на «нуле», я круто обломался. Местные ребята его знали, хотя и обозначали крестиком в петле, и прекрасно им пользовались при подсчетах.
В общем-то, нечему удивляться. Всяческие Пифагоры, жили задолго до изобретения компьютеров и фаянсовый унитазов! А сутки на две дюжины часов, и круг на 360 градусов, раздели еще древние вавилоняне …Вот как раз, примерно в эти же каменно-бронзовые времена, собирались они в своих пирамидах и прочих храмах на всяческие симпозиумы[8], и запивая это дело чашами разбавленного вина, и треская козлятинку в оливках, закладывали основы этой самой науки, которой я тщетно надеялся блеснуть сегодня. …Тока вот, в отличии от меня, это были действительно гениальные и пытливые умы, а не двоечники, пытающиеся паразитировать на чужих заслугах!
…Однако, обед, который я решил считать главным критерием успешно сдаваемых экзаменов, снова был обилен и роскошен.
Нет, определенно стоит податься в науку, коли тут научные кадры так хорошо питаются. …Откармливают, можно сказать. Еще бы узнать по какой причине.
…А после обеда, ко мне снова заявился Воорзаак. Я уж мысленно сделал тоскливое лицо, и хотел было сослаться на нормативы РОНО и Министерства Образования, не позволяющие так издеваться над экзаменуемыми. Но оказалось, что дедок пришел, чтобы повести меня на экскурсию по Храму.
И хотя чапать по солнцу после обильного обеда было влом, экскурсия того стоила!
В общем, это было как раз то, что я мечтал устроить в своем Университете. …И когда-нибудь обязательно устрою… Может быть.
У меня-то пока что происходит? Где-нибудь на отшибе, чтобы не мешать серьезным людям, собирается кучка подростков… или людей постарше. И несколько других подростков… ну или людей постарше, пытаются вбить им в головы нечто полезное.
Получается хреново…
Вернее, могло бы получаться лучше, кабы вместо пацанов и относительно молодых парней, преподавали бы убеленные сединой старцы. А еще лучше, дюжие мужики в дорогих доспехах, (что есть символ престижа), обвешанные скальпами и чертящие закорючки на песке не обычными палочками, а наконечниками боевых копий.
Да, что и говорить, такие люди пользуются авторитетом и вызывают уважение окружающих. Взрослые, солидные, выглядящие достаточно богато и солидно, одним своим видом вызывающие восторг и зависть окружающих, и желание подражать во всем.
Увы, мы до такого, пока не доросли. Самые старые и солидные преподаватели в моем Университете, были в основном из банды Дрис’туна, и было им лет по двадцать — двадцать пять, максимум.
Нет, и более почтенные товарищи тоже приходили преподавать. К примеру Бот’аники Эуотоосик или Гок’рат, да и других почтенных старцев, из числа ремесленников или знатных животноводов, пахарей, рыбаков-мореходов, я активно привлекал к преподаванию.
Но признаюсь, больше для того чтобы придать солидности своему заведению.
Нет, конечно они знали много полезного. Такие знания, в которых я был абсолютно некомпетентен. И хранили в своих головах мудрость, и жизненный опыт тысяч поколений своих предков. Тот
