– Он опознал Каланту, когда мы ее туда привезли… – начал было Эштон, но взбешенная жена прервала его:
– Да о чем вы вообще думали, когда потащили Каланту к подобному типу? А если бы он ее ударил? Меня бы ты туда повез? Полагаю, да, если бы счел, что доказательства достаточно сильны!
Эштон вздрогнул, услышав едкие слова Айрис, и Джаред поспешил защитить его.
– Это я решил отвезти к нему Кали. Я думал, так мы сумеем добиться правды.
– А вместо этого ты позволил ему оскорбить ее в вашем присутствии! Если твоя жена простит тебя раньше, чем ты состаришься и станешь дедом, ты счастливчик, Джаред Селуин!
Эштон положил руку на плечо жены.
– Успокойся, милая. Такое возбуждение не полезно ребенку.
– Когда мы занимаемся любовью, я тоже возбуждаюсь. Полагаю, ты намерен сказать, что мне следует отказаться от подобного до конца беременности! – взвилась Айрис.
Услышав это, Эштон заметно побледнел, а Джаред едва удержался от смеха, несмотря на отвратительное настроение.
– Похоже, неразумное поведение характерно для беременных, – произнес Дрейк, пытаясь приободрить зятя.
Тея свирепо сверкнула на него глазами.
– А это еще что значит?
Айрис одарила каждого в комнате самым недоброжелательным взглядом, какой Джаред когда-либо видел на милом лице сестры.
– Здесь единственный разумный человек – это я. Я не обвиняла сострадательную и добрую женщину в похищении ее собственного ребенка и в попытке его убить!
– Она еще не знала Ханну, когда нанимали Уиллема, – раздраженно произнес Эштон.
– Ты что, пытаешься сказать, что Каланта задумала причинить вред Ханне просто потому, что не знала ее? А ты забыл, как усердно она лечит заболевших деревенских ребятишек? И как она ласкова с ними? Ты прожил здесь дольше, чем я. Даже когда она была замужем за герцогом, за ней не водилось репутации жестокой и высокомерной дамы.
– И кто, в таком случае, стоит за нападениями на Ханну?
– Не знаю. А как насчет новоиспеченного герцога? Мне он никогда не нравился. Его брат – настоящий отец Ханны. Может, он пытается избавиться от возможного позора?
– Но ведь он не знает, что Ханна – дитя Деверила, – счел необходимым заметить Джаред.
Его сестра фыркнула.
– А откуда тебе это известно? Ты что, всеведущ? А мне всегда казалось, что это присуще только Всемогущему. А ведь ты знаешь, что его братец рассказал ему про Мэри. Может быть, этот монстр даже похвалялся, что изнасиловал ее.
Об этом Джаред не подумал.
– Мерзавца наняла женщина. И если это не была Каланта, значит, она очень на нее похожа, – рискнул заметить Дрейк.
Айрис это не убедило.
– Значит, он нанял кого-то для этого дела. Может, свою нынешнюю любовницу. Его супружеская неверность стала в округе легендой, хоть он и старается это скрывать.
Возможно, существует кто-то, помимо Каланты, имеющий причины причинить вред Ханне. Каланта призналась, что сначала испытывала горечь, но ведь теперь от нее и следов не осталось.
При этой мысли Джареду стало легче.
Глава 13
Каланта не могла думать. Кто-то пытался навредить Ханне, может быть, даже убить, а вину за это задумали возложить на нее. И Джаред счел ее виновной. Она посмотрела на Дженни, старательно паковавшую ее одежду, в то время как сама Каланта мерила шагами комнату. Она хотела приказать горничной перестать работать, но не могла заговорить.
Джаред не позволил ей повидаться с Ханной. Тея решила, что она угрожает ее детям. Ни одно из наказаний, придуманных Клэрборном, и близко не могло сравниться с этой болью. Кто стоит за этим? Кто? И почему кому-то захотелось навредить ребенку?
Каланта снова прошла к окну. Она не могла рассуждать. Она просто не понимала. Мысли снова и снова возвращались к тому полному бешенства и потрясения взгляду Джареда, когда Тея рассказала про щенка.
И Каланта понимала, что нельзя винить Джареда, но это не мешало ей чувствовать, что он предал ее. Если бы все было наоборот, она бы поверила в его невиновность. Она бы верила в Джареда, потому что любит его. Но ведь Джаред ее не любит. Он женился на ней, чтобы удержать при себе Ханну. Он хочет ее, но ведь понятно, что это всего лишь физическое влечение, а какие бы то ни было нежные чувства к ней мелки, как лужа после весеннего дождя.
Боль от его недоверия уничтожит ее, если она это допустит. Но она не допустит. «Я пережила куда худшее», – твердила себе Каланта, но в глубине души знала, что это не так.
Как и в первый раз, ее брак закончился, не успев начаться. Ей достались всего лишь один день и одна ночь счастья. Это больше, чем ей довелось испытать за долгие шесть лет, но стоит ли это боли, терзающей сейчас ее душу? Даже если она сумеет убедить Джареда в своей невиновности, такого счастья ей больше не видать. В конце концов она выучила урок, который Деверил так усердно пытался ей преподать.
Она недостойна любви.
Что сделает Джаред? Отдаст ее судье? Каланта знала, что бить ее он не будет. Он может ее ненавидеть, но не станет кулаками вымещать на ней свой гнев.
Она вспомнила слова герцога в ту роковую субботу, его обвинения, выдвинутые против Джареда и его семьи. Она поверила Джареду, невзирая на скандальные факты, потому что любит его.
Но он-то ее не любит. Он ей не верит.
Как это больно!
Каланта вообще ничего не хотела чувствовать, но не могла с этим справиться. Она любит, и ей невыносимо больно.
Она так сильно любит Джареда, что не может вернуть назад лед, чтобы защитить свое сердце от боли, которая теперь гложет его. Джаред ее презирает. Он поверил, что она способна убить их дочь. Как он мог? Она никогда не была жестокой.
Каланта стиснула кулаки, и короткие ногти впились ей в ладони. Должно быть, Джаред совсем ее не знает, если решил, что она способна на такую мерзость. Джаред не требовал от нее совершенства, но при этом не верил в ее порядочность.
Только чудовище может пытаться убить невинного ребенка.
Но Каланта не чудовище.
Она любит Ханну. Кто-то пытался убить девочку, но Каланта скорее погибнет сама, чем позволит подобному случиться. Мысль о том, что можно потерять ребенка, которого она так полюбила, разрывала ей душу. Ханна, со своими очаровательными улыбками и ямочках на коленках… Чем больше Каланта узнавала этого ребенка, тем больше видела в ней очарования Мэри, ее матери. Женщины, которую Джаред наверняка считал достойной любви. Единственное, чего она не понимала, – это почему они так и не поженились. Но с другой стороны, стоит вспомнить собственное прошлое, и поймешь ответ. Столько выстрадав от жестокости Деверила, сама Каланта не хотела больше выходить замуж. Как должна была бояться этого Мэри, изнасилованная Деверилом!
Но даже эти мысли не могли надолго завладеть вниманием Каланты. Ханна обожала ее засахаренные розы, и кто-то воспользовался этим, чтобы навредить малышке. Как сказала Тея, могли пострадать все дети. Единственный известный Каланте человек, способный на такое злодеяние, был мертв. Сколько этой злобности унаследовал его брат? Ханну необходимо защитить, и не важно, какой ценой. Это значит, что Каланта должна доказать свою невиновность, иначе Джаред будет считать, что преступница – она, и ослабит бдительность. Этого допустить нельзя, потому что истинный негодяй останется в тени, готовый снова нанести удар.
Вспомнив те два года, когда ей приходилось справляться с жестокостью и болью, Каланта снова ушла в себя, в то безопасное место, которым, как она надеялась, ей больше никогда не придется воспользоваться. Она подавила все эмоции, страх отступил, и Каланта обрела ясность мысли. Она вспоминала последние три недели, пытаясь сложить точную картинку последовательности событий. Явился с визитом Генри. Он категорично высказался против ее отношений с Джаредом. Она поехала повидать Ханну, но уехала, так и не познакомившись с девочкой, снова смалодушничав.
Джаред привел Ханну к ней. Каланта полюбила малышку и ее приемного отца. Снова явился с визитом Генри, на этот раз с Эллен. Оба были крайне недовольны ее отношениями с Джаредом и грядущей свадьбой. Можно ли считать названные ими причины достаточными для такого отвращения? Нужно признать, что с точки зрения Клэрборнов – вполне.
Каланта выяснила, что ее тело с готовностью откликается на прикосновения Джареда. Нет, сейчас об этом думать нельзя, и она затолкала эту мысль подальше. Снова явился с визитом Генри, пытаясь отговорить ее от замужества. Он приехал в субботу. Сладости появились тоже в субботу.
Все пути вели к герцогу.
И ради чего он мог это сделать? Генри считал, что Ханна – дочь Джареда. Но считал ли? Ни один из Клэрборнов понятия не имеет о честности. Похвалялся ли Деверил своим «завоеванием» Мэри? Знает ли герцог правду об отце Ханны? Если да, то до каких пределов он готов дойти, лишь бы предотвратить скандал? Если Генри так же испорчен, как Деверил, то он не сочтет смерть ребенка слишком высокой ценой за свое спокойствие.
