От жалости к самому себе у него даже дух перехватило. Ночью — гигант, днем — ничтожная тварь. А в среднем — что-то подобное существу из соседней тупиковой ветви.
Самое страшное в подобной ежеутренней метаморфозе — неизвестность. Ни у кого нет уверенности, что ночью он снова станет могучим великаном.
С дерева что-то упало. Ноо увидел, как на мягкий мох шлепнулся маленький живой комочек. Это был птенец, желтый и пушистый. Упругий мох спружинил, птенца подбросило вверх, он торопливо замахал крошечными крылышками, но тут же упал на прежнее место и, не удержавшись, ткнулся головой в траву. Шейка у него была тоненькая, вот-вот переломится под тяжестью большой головы с хищно загнутым клювом. Но пищал он жалобно, и лапки у него разъезжались. Ноо нагнулся и протянул руку. Птенец с готовностью долбанул клювом в палец. Ноо засмеялся и взял его в ладонь. Это был еще неоперившийся орленок. Весь желтенький, пушистый. Птенец попытался обхватить коготками палец исполина, потом поднял голову, широко раскрыл рот.
— Хочешь есть? — спросил Ноо.
Птенец запищал. Шейку он вытягивал очень старательно, даже переступил с лапки на лапку, чтобы казаться выше. При этом потерял равновесие, потешно замахал крылышками и снова шлепнулся в широкую ладонь.
— Ах ты, пташик, — сказал Ноо.
Он обошел дерево. Гнездо оказалось на самой верхушке дуба. В нем сидело еще два таких же птенца. Увидев Ноо, они запищали, задвигались и широко раскрыли потешные рты.
— Бедолаги, — сказал Ноо. — Ничего я вам не принес. Разве что братика.
Он усадил птенца в гнездо и погрозил пальцем. Сиди! В ответ птенец открыл рот и запищал. И вдруг все птенцы запищали особенно радостно.
Ноо оглянулся. С высоты быстро неслась большая птица. В когтях она держала небольшое лохматое животное. Козу или овцу.
Ноо поспешно отошел. Незачем пугать бедную пташку. Ишь как волнуется за детишек!
Он услышал шорох. Между деревьями пробиралось маленькое человеческое существо.
Ноо впервые видел представителя боковой ветви своего вида. Это была измученная девушка в стареньком сарафане, волосы ее отливали красной медью, босые ноги исцарапала жесткая трава.
Ноо, который прекрасно видел в предрассветной темноте, успел внимательно рассмотреть ее лицо. Молодая, глаза широко расставленные, темные, а в них — упорство и отчаянное желание выжить, уцелеть.
Ноо шелохнул ногой. Девушка едва не уперлась в его колено, она взглянула вверх и вскрикнула, тонко и отчаянно. Ноги у нее подогнулись, и она упала в траву.
— Встань, — сказал Ноо. — Не бойся, я не трону тебя.
Девушка не шевелилась. Ноо терпеливо ждал. Наконец она робко повернула голову и коротко взглянула одним глазом сквозь растопыренные пальцы. Посмотрела и сразу же в ужасе уткнулась лицом в траву. Плечи и спина ее задрожали мелкой дрожью.
Ноо понимал ее страх. Все живое трепетало перед гигантами. Его род не знал жалости. Где появлялись гиганты, там исчезала всякая жизнь. Реки переставали течь, деревья — приносить плоды.
— Встань же, — снова сказал Ноо негромко.
Девушка еще раз взглянула на него, потом приподнялась и встала на колени. На него она смотрела со страхом и отчаянием. По лицу ее текли слезы.
— Пожалей меня, могущественный, — сказала она. — Что тебе в моей маленькой жизни? Отпусти меня. Я заблудилась в лесу.
— Да не трогаю я тебя, — сказал он уже нетерпеливо и посмотрел на светлеющее небо. — Хочешь есть? Ты должна хотеть есть. Все вы только и делаете, что едите.
Он легонько стукнул по росшей рядом высокой груше. Дерево вздрогнуло, на землю посыпались плоды.
Девушка взяла плод и улыбнулась. Слезы ее мгновенно высохли.
— Спасибо, могучий, — сказала она. — Теперь я вижу, что ты не хочешь моей смерти. Но я очень боюсь тебя. Ты такой большой и сильный!
Ноо почувствовал, что похвала ему приятна. Он протянул руку себе за спину и сломал верхушку абрикосового дерева.
— На, — сказал он, — подкрепи свои силы. Ты голодна.
— Ты так легко сломал это дерево, — сказала она с восторгом. — Если мне удастся выбраться отсюда, то я не перестану рассказывать о твоей необыкновенной силе!
— Пустяки, — сказал он, — это совсем не трудно.
— А что трудно? — спросила она.
Вопрос застал его врасплох. А что в самом деле трудно? Никому из гигантов не приходилось встречать сопротивления ни со стороны живых существ, ни со стороны природы.
— Не знаю, — ответил он искренне.
— А вот это дерево ты сможешь сломать? — спросила она и указала на самый толстый из стоявших поблизости дубов. — Или хотя бы согнуть?
Ноо встал. Дуб был громадный, весь в чудовищных узлах и наплывах.
Ноо ударил кулаком в середину ствола. Дуб со страшным треском разлетелся в щепки.
— Как здорово! — воскликнула девушка. Глаза у нее сияли. Она смотрела на Ноо с восторгом. — Ты удивительно сильный, добрый великан! А скалу ты тоже можешь раздробить в куски?
— Нет ничего проще, — ответил Ноо.
Ему было очень приятно, что кто-то восхищается его достоинствами, вместо того чтобы восхвалять свои.
Он шагнул к скале и ударил. Гранитная глыба треснула и разлетелась на куски. Грохот пронесся по всему лесу, вспугивая зверей.
— Ты самый сильный на свете! — крикнула девушка с восторгом. — Ты самый сильный и самый добрый на свете.
Ноо почувствовал гордость.
— Ешь плоды, — сказал он. — Ты голодна, а идти тебе еще далеко.
Она вспомнила, где находится, и блестящие глаза погасли.
— Да, — сказала она потускневшим голосом, — мне еще очень много идти… И я не знаю дороги… Добрый великан, ты укажешь мне направление? Я хочу домой.
Он посмотрел на розовеющее небо и ощутил сильнейшую тоску. Скоро рассвет.
— Да, — сказал он, — я укажу тебе дорогу.
Он посмотрел на ее вспыхнувшее радостью лицо, на испачканный травами сарафан, на исколотые до крови босые ноги…
— Я помогу тебе выбраться из лесу, — сказал он неожиданно для самого себя. — Садись ко мне на плечо!
Девушка замирала от страха и обеими руками держалась за его шею. Он придерживал одной рукой ее ноги, чтобы она не трусила из-за высоты.
Он торопливо шел через лес, поминутно поглядывая на небо. Скоро, скоро, скоро! Дикие звери разбегались в ужасе. На протяжении всего пути его сопровождали гром и грохот расщепляющихся деревьев и крики разбуженных птиц. Он очень спешил!
Девушка уже перестала дрожать. Она восторженно озиралась по сторонам, что-то шептала ему, касаясь уха теплыми мягкими губами. Она держалась крепко, хотя он и так осторожно придерживал ее.
