— Приказывайте, дядя! — сказал Хаген. О том, что именно было сказано за время их первого откровенного разговора, он давным-давно позабыл. — Я сделаю всё, что нужно.
Нужно было всего-то спуститься в лавку, где кузены беседовали с каким-то покупателем, хорошенько этого незнакомца рассмотреть — но так, чтобы он ничего не заметил, — и надеть его лицо. После этого следовало отправиться в дом к тому самому художнику, войти по-хозяйски, не обращая ни на кого внимания, и забрать пакет. Дядя заботливо приготовил подробный план дома — и где только раздобыл? — описал печать, которая скрепляла столь необходимое ему письмо, и даже отыскал где-то плащ, украшенный богатой вышивкой.
Итак, если не брать во внимание муки совести, дело было плевое.
— Тебя не остановят, ни о чем не спросят, — сказал Пейтон. — Хозяин дома сегодня ужинает у правителя Фиренцы. А этот человек… ну, которого тебе нужно изобразить… они очень близкие друзья…
Хаген поморщился — он уже знал о странных привычках Соловьев и прекрасно понял, что подразумевалось под «близкими друзьями». Но волшебные слова «во благо клана!» прозвучали…
— Я всё сделаю в лучшем виде, не беспокойтесь!
И сделал. Спустился на первый этаж, скользнул взглядом по одинокому посетителю, которого обихаживали сразу два дядиных помощника, а через порог шагнул уже с новым лицом — смазливой физиономией изнеженного юноши, с капризным ртом и причудливо изогнутыми бровями, правая выше левой. Волосы он с первого дня в Фиренце красил в черный цвет, и это оказалось весьма кстати. Никто — кроме, быть может, умелого щупача — не распознал бы подделки!
По пути к особняку художника Хаген с трудом сдерживался, чтобы не побежать, но вовсе не от страха — просто во всем теле появилась странная легкость. Казалось, он мог бы и взлететь! Не замедляя шага, самозванец вошел в чужой дом, походя отвесил пощечину мальчишке-слуге, не успевшему вовремя открыть дверь, и нахально украл из вазы красное яблоко.
Забрал пакет и был таков.
Обратно Хаген шел уже со своим лицом, не торопясь — и попал под ледяной ливень. Дома пересмешник только и успел, что передать пакет дяде, а потом рухнул на кровать, где целых пять пять дней пролежал в лихорадке, то и дело проваливаясь в беспамятство.
* * *
Как и подозревал Хаген, Кристобаль Крейн не стал задерживать отплытие: ещё до захода солнца «Невеста ветра» вышла из гавани Каамы и направилась на северо-запад. В тот же вечер капитан собрал в своей каюте тех, с кем привык советоваться — и как-то вышло, что пересмешник оказался в их числе. Компания и без него была довольно странной: Джа-Джинни, чьи крылья то и дело задевали что-нибудь из предметов обстановки, молчаливая Эсме, уделявшая больше внимания своему ручному зверьку, чем важному разговору, и злой Умберто, сильно исхудавший и осунувшийся.
— Дело принимает интересный оборот, — сказал Крейн. — Хотел бы я знать, кого Лайра послал бы в Ямаоку, не окажись мы поблизости…
— Он отправился бы туда сам, — хмыкнул крылан. — И тебе это известно не хуже, чем мне. Давай-ка ещё раз попробуем разобраться в этой истории — ну, пока есть время.
История и впрямь была странная. Правитель города Ямаока сообщал Его Величеству, что вся питьевая вода в городе отравлена каким-то неизвестным ядом, от которого люди погружаются в беспробудный сон. Пока что правителю удалось остановить распространение заразы, но город без воды оказался в бедственном положении — и просил помощи у короля.
— …Самое главное! — проговорил Крейн, завершая рассказ. — Из письма следует, что в этом замешаны магусы. Правитель изъясняется очень витиевато, но всё-таки ошибки быть не может — небесные дети имеют отношение к происходящему. Конечно, мы всё увидим, прибыв в Ямаоку, но мне кажется, кое-какие выводы можно сделать сейчас.
Он замолчал, выжидающе глядя на своих помощников.
— Трудно сказать что-то определенное, не видя больного… — задумчиво произнесла Эсме. — Если бы я хоть знала, что попытался предпринять их целитель и почему у него ничего не вышло…
— В Ямаоке нет целителя, — сказал Крейн. — Как и в Кааме, а также в Лейстесе. Слуги Эльги здесь, на Окраине, встречаются необычайно редко. Разве ты это не поняла после того, что приключилось с сыном Зубастого Скодри?
Эсме растерянно взглянула на капитана.
— Но почему?!
— А я откуда знаю? — Магус пожал плечами. — Их здесь нет, вот и всё. Это всем известный факт.
— Гм, Кристобаль, а ведь она права, — встрял в разговор Джа-Джинни. — Я как-то раньше не задумывался, в чем причина… Неужели целители на Окраине просто не рождаются? Те немногие, кто всё-таки сюда попадал, были родом из других краев, вот как наша Эсме. Странно, не находишь?
Крейн дернул плечом, неохотно кивнул — да, странно. Капитану явно не нравилось, что разговор начал плавно утекать в другую сторону, но почему-то он не торопился осаживать крылана, которого неожиданное открытие очень увлекло. В конце концов, это сделала Эсме:
— Ладно, Джа-Джинни! Рождаются целители в здешних городах или нет, это нам сейчас не поможет. Я тут вот о чем подумала: из известных ядов три или четыре вызывают сон, подобный смерти… — «Восемь», — мысленно поправил её Хаген. — Точнее я смогу сказать, когда увижу отравленных.
— И ты с любым ядом сумеешь справиться? — поинтересовался Джа-Джинни.
— Хотела бы я сказать, что справлюсь хоть с одним… — Она вздохнула. — Не забывайте, у меня мало опыта. В Тейравене не так уж часто случались отравления.
— Ничего страшного, — с усмешкой проговорил Крейн. — У нас есть ещё один знаток.
— Да? — Глаза крылана от удивления сделались совершенно круглыми. — И кто же он? Не я и не Умберто, это точно. Уж не ты ли, Хаген?
— Угадал, — ответил капитан вместо пересмешника, которому отчаянно захотелось провалиться сквозь землю… точнее, сквозь палубу. — Но об этом мы ещё успеем поговорить. Сейчас меня гораздо больше интересует, кому и зачем могло понадобиться подобное.
— Так ведь ясно всё! — впервые подал голос Умберто. — Кто-то устроил ловушку для Лайры, а он отправил в неё нас. Проще некуда, капитан!
— Но кто именно? — переиначил свой вопрос Крейн. — Не похоже на Вейлана или Торре, слишком уж изобретательно.
— Считаешь, Капитан-Император нашел нового помощника? — спросил Джа-Джинни. Его когти барабанили по столу, выдавая беспокойство. — Думаешь, нас поджидает кто-то незнакомый?
Магус пожал плечами — дескать, увидим.
— Хаген, а тебя не тревожит, что в Ямаоке мы можем встретиться с Грейди? — вдруг произнес Умберто невинным тоном, как будто речь шла о пустяке. Пересмешник вздрогнул от неожиданности — и наконец-то понял, отчего при слове «Ямаока» его всякий раз охватывало не только ожидание приключения, но и тревога. Грейди, конечно же…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
