— Часть камер свободна, но в некоторых из них находятся тела. Как вы видите, на руках и ногах прикреплены бирки, на которых написаны дата поступления и номер ячейки, где хранится тело.
Мы с Хартом рассматриваем труп и бирки с любопытством, тогда как остальные предпочитают держаться подальше.
Наставник закрывает ячейку, предлагает снять одежду, которую нам выдали, и бросить в контейнер. После этого мы направляемся к выходу из здания. Алти вздыхает:
— Тана, и как тебе не страшно было находиться настолько близко к трупу?
Пожимаю плечами:
— Бояться следует живых и зомби. В мертвых ничего страшного нет.
— Но они же мертвые!
— И что? Некоторые живые выглядят гораздо отвратительнее. И тебе лучше тоже постараться побыстрее привыкнуть — все-таки в будущем нам часто придется иметь с ними дело.
— Ох… Ты права, но все равно… Не понимаю, как ты можешь оставаться такой спокойной.
Пожимаю плечами. Мне вот понять его тоже сложно. Хотя, может быть, дело в том, что я с детства вижу призраков? Не знаю.
Вернувшись к воротам Академии Магии, наставник Двейн с нами прощается и исчезает в окне портала, Айрис садится в другой экипаж и уезжает, а мы направляемся к общежитию.
Вдоль дорожек горят голубые осветительные магические шары, которые делают парк уютным и таинственным. На небе перемигиваются звезды и полная луна сияет настолько ярко, что кажется, будто и без магических шаров хватало бы освещения. Хотя, возможно, так кажется потому, что у некромантов ночное зрение развито лучше, чем у остальных. На полпути к общежитию видим, как в нескольких метрах перед нами дорожку пересекает мужчина, одетый в обноски и волокущий на плече огромный мешок. Удивляет, что он выбрал такой странный путь, хотя с другой стороны, может быть ему так ближе?
Когда доходим до места, в котором он пересек наш путь, замечаю на плитках темные капли. Удивленно произношу:
— Ого! Что это?
Приседаю, чтобы рассмотреть поближе и обнаруживаю, что капли больше всего напоминают следы крови. Озадаченно смотрю на Харта. Он макает палец в каплю и принюхивается:
— Это кровь. Странно!
— Может быть, это кто-то из кухонной обслуги?
— Наверное.
Алти передергивает плечами:
— Очень на это надеюсь.
Пожимаю плечами, и мы продолжаем путь.
Зайдя в комнату, обнаруживаю Элану, окруженную ворохом одежды. Интересуюсь:
— Что делаешь?
— Пытаюсь выбрать, в чем завтра пойду. Ты не передумала? Может быть, составишь мне компанию?
— Не передумала.
После ужина принимаю ванну, повторяю анатомию и ложусь спать. Сон долгое время не идет. Все никак не могу выбросить из головы того странного мужчину с мешком.
* * *
Мальчик подбегает, запыхавшись, к девочке, смотрит на нее с тревогой в глазах, показывает рукой себе за спину и невнятно бормочет:
— Там… там…
Девочка осуждающе качает головой:
— Сделай несколько глубоких вдохов и выдохов, подумай, что хочешь мне рассказать, а потом спокойно все объясни.
Парень следует совету и через минуту дрожащим голосом произносит:
— Там мертвец!
— Ты шел сюда и увидел мертвеца?
— Да!
— Рядом с ним кто-то был?
— Нет.
— Хорошо. Веди.
Мальчик торопливо направляется в обратную сторону. На его лице легко читается нетерпение, тогда как девочка выглядит спокойной и сосредоточенной.
Через двадцать метров мальчик останавливается и показывает рукой в сторону реки:
— Там!
На берегу лицом вниз лежит человек. Кожа у него зеленая и набухшая, поэтому сомнений в том, что он мертв, не возникает. Девочка подходит ближе, осматривает труп, какое-то время о чем-то размышляет, затем произносит:
— Сейчас я пойду искать стражей, а ты возвращайся домой — не нужно, чтобы тебя тут видели.
— Ты совсем не боишься?
— Чего?
— Трупа!
— Но он же мертв. Зачем его бояться? Бояться следует живых и зомби.
На какой-то миг в ее глазах мелькает грусть, но она сжимает кулаки и берет себя в руки. Затем решительно направляется обратно на дорожку:
— Тебе пора и мне тоже. Пока!
Разворачивается и уходит. Мальчик какое-то время стоит в нерешительности, затем на дрожащих ногах осторожно приближается к мертвецу. Стоит какое-то время, опасливо его разглядывая, затем разворачивается и убегает в сторону дома.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 27
После завтрака Элана принаряжается и уходит в город, а мы с Хартом отправляемся к Смату. К Алти приехали родственники, поэтому он с нами не идет.
В лазарете спрашиваем у вахтерши, где найти одногруппника, и она отправляет нас в левое крыло на медицинский пост.
Отделение встречает запахом лекарских снадобий. У входа за стойкой нам приветливо улыбается молодая девушка, которая рассказывает, что Смат лежит в палате номер пять и уже вполне хорошо себя чувствует — через два дня его, скорее всего, выпишут. И что нужно записать свои имена в журнале для посещений. Мы так и поступаем.
Постучавшись, входим в небольшую уютную комнату с белыми занавесками, двумя креслами и двумя койками, одна из которых пустует, а на второй со скучающим видом лежит Смат. Постельное белье белое с желтыми уточками, а сам одногруппник одет в розовую пижаму с голубыми цветочками. Наш красавчик выглядит бледным, но кроме этого ничего не выдает его недавнего состояния — взгляд острый, ясный и не особенно дружелюбный. Неуверенно произношу:
— Привет! Мы пришли тебя проведать.
— Присаживайтесь, — он кивком показывает на соседнюю кровать. — Это правда, что вы меня сюда принесли?
— Да. Тебе рассказал начальник охраны?
— Он. Спасибо! Если бы не вы, даже не знаю, как бы все обернулось.
— Как ты себя чувствуешь?
— Я жив. И это отличная новость. Только вот лежать здесь — скука смертная. Совершенно нечем заняться.
— Если хочешь, можем принести тебе учебники, — улыбается Харт.
— Буду благодарен, — серьезно кивает Смат. — Тут настолько нечем заняться, что я уже даже согласен грызть гранит науки.
— Давно пришел в себя?
— Вчера вечером. Хотите расспросить меня, как я смог так влипнуть?
— Если не хочешь — не рассказывай.
— Чего уж там. Вы мне все-таки жизнь спасли. Думаю, вы имеете право знать.
Он замолкает. Какое-то время, кусая губы, что-то обдумывает, затем принимает какое-то решение и произносит:
— Ладно. Я вам все расскажу. Мой отец был графом. Однажды во время охоты он погнался за кабаном, но в запале перестал следить за дорогой и заблудился. Егеря отстали, и с ним осталась только пара телохранителей, которые не особенно хорошо ориентировались в лесу и помочь ему ничем не могли. В результате они выехали из леса и добрались до поместья барона, в котором решили переночевать, а уже утром отправиться обратно. У барона оказалось три дочери. Моя мать была младшей и самой тихой. Пока ее сестры старались всячески завоевать сердце молодого графа, она скромно сидела в сторонке. Отец потом рассказывал, что в какой-то момент их взгляды встретились и он утонул в глазах цвета штормового неба. На следующее утро, после завтрака, он пригласил барона с младшей дочерью погостить в его замке. Причем сказал, что присутствие остальных членов семьи не обязательно. Через неделю они и правда приехали и гостили в течение недели, и по истечении этого срока граф сделал моей матери предложение, которое она приняла. Они прожили три года вместе. Отец рассказывал, что очень не любил, когда к нам приезжали мамины сестры — после их приезда у нее всегда портилось настроение. Он как-то невольно подслушал их разговор и выяснил, что сестры оскорбляли и унижали мать, и после этого запретил им ее навещать. Он говорил, что мама была тихой и доброй женщиной, которая совершенно не могла противостоять грубости. А потом она забеременела мной. Беременность и роды протекали очень тяжело. Отец пригласил лучших лекарей, но они оказались бессильны, и мать умерла во время родов. Отец очень тяжело воспринял ее смерть. До пяти лет меня в основном растили няни, а его я видел очень редко. Теперь я понимаю, что он участвовал во всех военных операциях в попытках забыться — и в последнем нападении кочевников, и в стычках с нежитью. Именно в одном из таких столкновений он и погиб, потому что всегда старался оказаться в самой гуще схватки. После его смерти титул перешел ко мне. Дедушка к тому времени тоже скончался, поэтому моим опекуном стала старшая тетка. По документам она имеет право распоряжаться моим состоянием до моих двадцати лет, и в день оглашения завещания они вместе с сестрой переехали жить в замок. Оказалось, что они все это время люто ненавидели моих родителей. Мать — за то, что она выскочила замуж раньше них. Отца — за то, что выбрал младшую сестру. Тетки сменили всю прислугу, поэтому из верных нам людей осталось только несколько военных друзей отца — по завещанию они имели право жить всю жизнь в замке с выплатой им зарплаты и занимать руководящие посты в охране. Тетки пытались их выжить, но безрезультатно. Именно благодаря друзьям отца я получил образование — они оплатили мне его из своего кармана. Так же они занимались со мной воинским искусством, но делали это втайне, потому что сестры матери такое не одобряли. В общем, моя жизнь в замке была не сахар. Сейчас мне девятнадцать, а моими опекунами они могут оставаться, пока мне не исполнится двадцать лет. В последний год они несколько раз пытались меня опоить и женить на сестре мужа старшей из теток — у меня только чудом получилось выкрутиться. Я подслушал — после женитьбы меня планировали отравить и заграбастать все мое наследство. В прошлом году у меня открылся темный дар, поэтому друзья отца посоветовали поступить в Академию Магии. Я старался быть максимально осторожным, даже в город не выходил и ел только у себя, но, как вы видели, происки этих мегер достали меня и здесь.
