– Но философски… – начинает Ричард, но слово «философски» вызывает такую волну смеха, что конец фразы не слышен, и он садится.
– Джери?
– Чрезвычайно, чрезвычайно, чрезвычайно удивительно, – говорит Джери с широкой улыбкой, – почему мне так хорошо? Я не согласен с тем, что ты говорил, но я чувствую, как будто парю в двух футах над землей. Почему? Это невероятно… (Аплодисменты.)
– Бери, что получил, Джери. Некоторые машины находят, что когда они перестают пытаться не быть машинами, жизнь становится несколько легче… Люди, которые ведут свою машину по жизни на полной скорости с тормозом, вжатым в пол, имеют довольно… припадочную поездку. (Смех.)
– Куда это ты идешь? – спрашивает Мишель у высокого мужчины, который встал со своего места и направляется к выходу.
– Я получил это! Я получил это! – отвечает тот с улыбкой. – Это грандиозно, и я решил пойти домой. (Смех и аплодисменты.)
– Сядь, – говорит Мишель с карикатурно строгим выражением лица, – ты согласился остаться до конца тренинга. То, что ты узнал, что ты – машина, не повод думать, что тренинг окончен.
– Но я получил это!
– Велика важность! Помни, ты всегда это имел. Тут нечего получать. Садись.
Широко улыбаясь, высокий мужчина возвращается на свое место.
– Хорошо. Все кончено… – говорит Мишель, потягивается и наигранно зевает. – Просветление – это знание, что ты – машина. Просветление – это брать, что получил, когда ты это получил, и не брать того, что не получил, когда ты этого не получил. Вернер говорит: «То, что есть, есть». Мишель делает паузу и с любопытством смотрит на аудиторию. Довольно похоже на правду, верно? (Смех.)
– Будда сказал по-другому, но это то же самое. Он сказал: "Ты не можешь вырваться из колеса смертей и рождений, пока не осознаешь, что ты не Деятель… "Ты не можешь вырваться из колеса смертей и рождений, пока не осознаешь… что ты не Деятель. Колесо, конечно, было первой машиной. (Смех.)
– Да, Дженифер?
– Я хочу поблагодарить тебя. Последние полчаса освободили меня от пяти лет вины за смерть моей дочери.
(Аплодисменты.)
– Да, Фил?
– Я подавлен, – коротко говорит Фил. Он действительно выглядит подавленным.
– Грандиозно, – говорит Мишель, – бери то, что получил… Да, Донна?
(Аплодисменты Филу)
– Как могут машины чувствовать себя так хорошо?
Это невероятно.
– Бери, что получила, Донна… когда получила…
Если ты не получила, то не бери того, что ты не получила.
Мишель встает и отходит от своего стула.
– Хорошо, – говорит он, – сейчас вы все делитесь на три категории. Либо ты это получил и знаешь, что ты это получил, либо ты знаешь, абсолютно уверен, что ты этого не получил, либо, наконец, ты не уверен, получил ты это или нет. Ясно? Три категории. Сейчас мне не нужно ваше говно. Не врите. Вы врали всю свою жизнь. Пора остановиться. Мне не нужно ваших одолжений. Мне насрать, к какой категории вы себя причисляете. Будьте честны перед собой. Ты получил это и знаешь, что получил это, – это категория номер один. Ты знаешь, ты абсолютно уверен, что ты этого не получил, – это номер два Или ты получил, а может и нет, ты не уверен. Это – номер гри.
Теперь я хочу, чтобы все, кто получил это и знает, что получил это, встали. Встаньте.
Встают около половины учеников. Это все те, которые смеялись. Они улыбаются, их лица сияют. Встают также несколько человек с мрачным или растерянным выражением лиц.
– Теперь пусть все, кто получили это и знают, что они это получили, но которым не нравится то, что они получили, встанут тоже.
Встают еще несколько человек.
– Все, кто знают, что они это получили, но уверены, что они имели это еще до того, как сюда пришли, встаньте тоже.
Еще несколько человек встают.
– Все, кто знают, что они это получили, но слишком упрямы, чтобы признать, что это – это, встаньте.
Еще несколько человек, смущенно улыбаясь или смеясь, присоединяются к стоящим.
– Теперь встаньте те, с которыми что-то случилось, пока я говорил, и они теперь знают, что получили это.
Встают еще двое учеников.
– И, наконец, все, кто знают, что они получили это, но хотели бы не получать.
(Смех.)
Встают еще человек десять. Теперь стоят не меньше трех четвертей учеников.
– Прекрасно. Может быть, еще кто-нибудь тайно знает, что получил это?
Встают еще двое.
– Хорошо. Садитесь.
Пока первая группа садится, Мишель отворачивается и пьет из своего термоса.
– Теперь я хочу, чтобы встали те, кто знает, кто уверен, что не получил этого.
Встают шесть учеников. Мишель по очереди спрашивает каждого из них, уверен ли тот, что не получил этого. Каждый уверяет, что уверен, что не получил этого.
– Хорошо, мы поговорим с вами чуть позже. Я прошу вас сесть, но постарайтесь не забыть, кто вы такие.
(Смех.)
– Хорошо, третья категория. Встаньте все, кто не уверен, получил он это или нет.
Встают двадцать пять – тридцать учеников.
– Прекрасно. Если пока я говорю с одним из вас, кто-то, кто не уверен, вдруг станет уверен в том, что он получил это, пусть просто сядет. Мария, ты получила это?
– Я не знаю, – отвечает Мария, – я не уверена.
– Прекрасно! Что ты получила?
– Я не знаю.
– Ты должна была что-то получить.
– Ну… я поняла, что тут нечего получать…
– ТЫ ПОЛУЧИЛА ЭТО!
(Смех и аплодисменты)
Мария садится. Она сбита с толку, но улыбается.
– Хорошо, Ларри. Ты получил это?
– Я не уверен. Это кажется слишком… простым, слишком… абстрактным.
– Прекрасно. Ты получил это, и это кажется слишком простым?
– Я не уверен…
– Что ты получил?
– Я понял, что, ну… что мы все – машины… и, ну, мы можем расслабиться и получать удовольствие.
(Смех, аплодисменты, Ларри, вдруг заулыбавшись, садится)
– Хорошо. Барбара. Ты получила это?
– Я не уверена.
– Прекрасно. Что ты получила?
– Замешательство. Полное замешательство.
– Грандиозно! Потрясающе! Ты получила полное замешательство. Это восхитительно! Что еще ты получила?
– Это все. Полное замешательство. Мрак. Темнота.
– Прекрасно, Барбара. Позволь тебя спросить: ты понимаешь, что получила замешательство?
– Да.
– И ты донимаешь, что не получила ясности и веселья?
– Верно, не получила.
– И ты понимаешь, что когда ты получаешь замешательство, то это то, что ты получаешь?
(Смех.)
– Да.
– И что когда ты не получаешь замешательства, то это то, чего ты не получаешь?
– Да.
– И что когда ты получаешь то, что ты получаешь, то ты это получаешь.
– Да.
– Грандиозно! Ты получила это!
(Аплодисменты и смех.) К этому моменту около половины тех, кто стояли, садятся.
– Барри? Ты получил это?
– Я не уверен. Я подумал, что получил это, но все находят это смешным или восхитительным, а я нахожу это тяжелым.
– О! Ты получил это и находишь это тяжелым?
– Я не уверен.
– Что ты получил?
– Я понял, что мы тратили свое время в надежде, что что-то выведет нас из нашей механичности… а выхода нет…
– Ты получил это!
(Смех и аплодисменты.)
– Дональд? Ты получил это?
– Я встал только для того, чтобы сказать, что вы заставили нас потратить двести пятьдесят долларов и четыре дня жизни, чтобы мы могли услышать, что мы – механические машины; что здесь нечего получать; что мы получаем то, что мы получаем, когда мы это получаем, а не раньше, что то, что есть, есть, нравится нам это или нет, и что мы имели это всю жизнь и тут нечего получать.
Это самое большое надувательство, про которое я когдалибо слышал… и это также лучшие в моей жизни двести пятьдесят долларов.
(Смех и аплодисменты.)
Некоторые из тех, кто думает, что не получил это, остаются тверды в своем убеждении, и Мишелю приходится работать с ними иногда и по десять минут, с одним даже двадцать. Двое или трое садятся с выражением, означающим, что они так и не получили этого. Как говорит Мишель, в любом случае очевидно, что некоторые люди, получившие это, видят в этом освобождение, тогда как других это подавляет. Они не только не разделяют общей радости, для них вообще необъяснимо, почему другие ученики испытывают освобождающие переживания, когда им говорят, что они – машины.
Но снятие тормозов – это всегда освобождение, и многие явно обнаруживают, что переживание, через которое они прошли, дает им неведомые ранее возможности. В последующие сорок минут оживление в зале постепенно возрастает и доходит до апофеоза. Мишель объявляет обеденный перерыв, после которого он расскажет нам о разнице между просветленным человеком и непросветленным человеком и все о сексе, любви, выборе и решении.
* * *
Хотя буфет при отеле невероятно плох – несъедобная пища, надо полагать, тщательно отбирается из самых подозрительных мест во вселенной, – девять учеников, сидящие за нашим круглым столом, не замечают этого.
Четверо из них все еще парят над землей, сияют, смеются и охотно дурачатся. Пятеро других сдержанно и подозрительно наблюдают: веселая четверка либо спятила, либо обманывает, претендуя на то, что просветлилась. Наблюдают внимательно, пытаясь определить, что это.
