Алекса, недоверчиво окидываю взглядом светлое, уютное помещение.
– Был мой, – бурчит парень, собирая вещи. – Еще вчера Сокульская приказала тебя запихнуть в комнатушку возле туалета, а сегодня Валевский лично распорядился «выделить для дизайнера Льва Царева нормальный кабинет». Что ты там шьешь такого сверхъестественного, что для тебя все условия создали? Будто ты лично коллекцию Валевского к показу готовишь, – завистливо тянет.
– Закончил? – осекаю его. – Проваливай из МОЕГО кабинета, – грубо выталкиваю его. И ощущаю легкое удовлетворение. Он меня подставил и отправил в постель к Цареву, а я «украла» его рабочее место. Мы почти квиты.
Бросаю свою папку на стол, а сама падаю в кожаное кресло. Прокручиваюсь в нем, успев осмотреть помещение. Мысленно прикидываю, как его обустроить и чего мне здесь не хватает. А затем склоняюсь над эскизами. Сегодня я должна показать невесте Льва ее будущее платье.
Раскладываю бумаги, отделив два наброска. На одном – то, что описала мне Марина, с камнями и «дорого-богато». Его я нарисовала за пару часов, и каждый раз морщусь, когда вижу результат. Отодвинув, беру свой изначальный эскиз. Над настоящим платьем я сидела всю ночь, выводила каждую деталь и даже определилась, какие ткани нужны. Правда, среди них одна очень редкая…
Впрочем, неважно! Надеюсь, мадам Царева остановится на первом варианте, а второй… я оставлю себе. Спрячу. И дождусь собственной свадьбы. Потому что такого вдохновения, с которым я его создаю, я не чувствовала никогда. У меня горит все внутри, а пальцы сами порхают над бумагой, выводя карандашом изгибы.
– Шикарное, – кусаю губы и улыбаюсь, продолжая рисовать. – Просто идеальное.
Грохот резко распахнувшейся двери заставляет меня отбросить карандаш, который летит в сторону входа, и подскочить с кресла.
– Алена Туманова на месте? – заглянув в кабинет, крутит головой Валевский. Фокусируется на мне и довольно кивает, когда я выпрямляюсь по струнке. – Отлично.
Отходит от дверного проема и пропускает… ухмыляющегося Льва. Тот важно переступает порог, как хозяин, и скользит по мне взглядом так медленно и внимательно, будто раздевает. Выгибает бровь, изучая мое платье, «облизывает» припудренное лицо, скрытое под очками. Усмехается, когда доходит до пучка.
– Обслужи, – несколько двусмысленно выдает Валевский.
Мы с Царевым одновременно выстреливаем в него взглядами, и модельер ретируется в коридор.
– Мы дальше сами разберемся. Спасибо, – произносит Лев таким тоном, будто не благодарит, а посылает его в «увлекательное путешествие» далеко и надолго.
Закрывает за Валевским дверь, зачем-то поворачивает защелку – и оглядывается на меня. Хитро ухмыляется, заставляя меня тяжело сглотнуть. Что он задумал?
– Привет еще раз, красавица, – бросает с лукавой улыбкой, неторопливо приближаясь ко мне.
Остановившись напротив и не сводя с меня прищуренных, потемневших синих глаз, начинает расстегивать рубашку.
– Меня зовут Алена, если вы забыли, – лепечу, не отрывая глаз от его груди.
Из последних сил пытаюсь дерзить, но голос предательски вибрирует и срывается в хрип под конец фразы. Дыхание сбивается и становится все чаще с каждой новой расстегнутой пуговицей. Взгляд следит за уверенными движениями мужских рук. Загорелых, бронзовых, как у статуи Геракла. Надеюсь, этого-то на подвиги не потянет? Ведь в случае Царева все они закончатся постелью. Сомневаюсь, что он умеет «геройствовать» как-то иначе.
Вот и сейчас. Зачем раздевается? Кто в здравом уме, переступив порог кабинета, сразу же начнет рубашку снимать? Оголяя мускулистый торс все больше. И больше…
Невинная девочка Аленушка внутри меня требует немедленно зажмуриться, чтобы не смотреть на все это непотребство. Пусть шикарное, но все-таки безобразие!
Дизайнер Алена Туманова деловито оценивает «параметры модели» и мысленно готовит эскиз идеального одеяния для этого бога. И просит меня не только позволить ему продолжить, но и помочь сделать это как можно быстрее.
Тем временем просто Алена… беззастенчиво любуется красивым мужчиной. И не знает, к кому прислушаться: к скромнице или к профессионалу?
А может, опять огреть этого хама чем-нибудь, как в нашу первую встречу? Краем глаза скользнув по столу и мельком изучив имеющийся «арсенал», вновь поднимаю взгляд. Мне показалось или Лев все-таки отступил назад, увеличив расстояние между нами?
– Не забыл, – еще одна пуговица вылетает из петли. – Но я решил называть тебя красавицей. Считай, что это терапия. Будем избавлять тебя от комплексов, – невозмутимо чеканит, пока мои нарисованные брови ползут на лоб. Шире улыбается, демонстрируя белоснежные зубы с заостренными клыками. Точно хищник! Сейчас еще шкуру сбросит…
Царев серьезно или издевается? Ему самому не помешает терапия, которая наконец-то излечит его от озабоченности. Хотя я бы тоже не отказалась от парочки сеансов. Никогда за собой подобного не замечала, но сейчас чувствую себя так, будто меня Лев покусал и заразил постельным бешенством. Внутри все пылает, но я могу лишь встряхнуть головой, чтобы как-то остудить мысли.
– У меня нет комплексов, – как можно тверже произношу я, а сама цепляюсь взглядом за показавшийся из-под рубашки рельефный пресс. Спускаюсь от пупка вдоль темной дорожки волос – к ремню. Застегнутому. Пока что…
– Тогда в чем проблема, красавица? – Лев скидывает рубашку и аккуратно вешает ее на крючок у двери.
Какой приличный насильник. Еще и рукава расправил, чтобы не помялись.
Стоп! А я почему сегодня в роли послушной жертвы?
Стою и жду, пока Царев претворит свои больные фантазии в реальность. Молча наблюдаю, как он подходит ко мне. Шаг за шагом. Крадется. Гипнотизирует обволакивающей синевой, в глубине которой подозрительно вытанцовывают черти.
– Приступай, – еще шаг.
Нас разделяет лишь небольшой стол, в край которого Лев упирается бедрами.
– А ваша невеста не будет против? – осторожно уточняю, а сама тянусь за степлером. Взвесив его в руке, возвращаю на место. В прошлый раз он несильно мне помог, а лишь полетал по кабинету. Нет, мне нужно что-то потяжелее.
– Она только за, – шокирует меня Лев неожиданным ответом. – Это была ее идея, – настороженно следит за каждым моим движением, пока я перебираю канцелярию и все никак не могу найти нормальное оружие против зверя.
– Свободные отношения? – поддерживаю нашу странную беседу, чтобы выиграть время. – И ни капли не ревнует?
– К тебе, красавица? – сводит брови к переносице и скептически изучает мое бесконечное ровное платье. – Нет, конечно, – бросает с тенью насмешки. – Вот если бы тебя переодеть…
Чем дольше всматриваюсь в его ехидное лицо, тем сильнее у меня начинают чесаться ладошки от жгучего желания зарядить нахалу оплеуху.
– Мне и так комфортно, – хмыкнув, с трудом подавляю победный клич.
Нашла! Накрываю рукой нож для бумаг. Не убью, конечно, однако попорчу шкурку. Сжимаю пальцы, но мое запястье вдруг оказывается в плотном кольце мощной лапы. Укоризненный взгляд прожигает меня насквозь и заставляет почувствовать себя виноватой. А в
