Внутри контейнера стояли зеленые ящики с цифровой маркировкой. Акихито поддел ножом доски, присел на колени и заглянул внутрь ящика.
Металлические конусы.
Оружие.
Ракеты.
Разведчик отшатнулся и быстро включил счётчик: так и есть, боеголовки с обеднённым ураном. И ведь хватило ума стрелять по замкам!
Разведчик резко встал на ноги, перед глазами поплыли цветные круги.
– Ничего-ничего, – успокоил он себя, – Фон чуть выше нормального, радиация тут не при чем.
С каждым шагом идти становилось труднее. Разведчик покинул склад и едва не упал в мутную лужу полную странной зеленой тины. То ли мох, то ли водоросли росли повсюду. Там, где старый асфальт раскрылся рваными щелями, росли невысокие, чахлые деревья. На коре зеленели те же нездоровые пятна, что и в лужах.
Разведчик отшатнулся от непонятной зеленой массы.
Перед глазами пульсировал цветной туман. О том, какая у него температура, Акихито предпочитал не думать. Как же он раньше не заметил эту лужу? Как-как!? Когда он шел на склад, по сторонам смотреть было некогда.
Акихито выбился из сил, пока добрался до конвертоплана. Вполз внутрь, прикрыл люк и сделал шаг в сторону кабины. Сознание покинуло его, и он не почувствовал удар падения.
Несколько часов он провел без сознания, за это время наступило утро нового дня. Акихито пришел в себя и с отвращением отполз от лужи собственной рвоты. Он собрался с силами, переоделся, набрал на улице песка и высыпал на пол кабины, брызнул струей огнетушителя и выгреб мусор на улицу. Туда же отправил испачканную форму.
От свежего воздуха в голове прояснилось.
– Стоп, – сказал себе Акихито и посмотрел на крылья конвертоплана.
Ракеты.
Не пойманный, как говорится, не вор. Кто видел, что он взлетал с ракетами на борту? Лётчик-рейдер? Много ли будет стоить его слово после того, как техники признаются в том, откуда у них неучтённое спиртное?
Акихито задрожал. Но это был не озноб, а возбуждение. Ещё вчера он был готов признать, что карьера, а то и жизнь, закончились. Теперь всё могло обернуться иначе.
Пол дня он потратил на поиски катков. Автопогрузчик не работал, но он поднял конвертоплан и переместил его в нужное место. Ракеты упали на лапы погрузчика с высоты полуметра, удар смягчила подстилка из брезента.
К вечеру конвертоплан освободился от смертоносного груза, а ракеты перекочевали в дальний угол склада. Если их найдут, вряд ли станут разбираться, откуда на русском складе японское оружие. Кто их знает, что там было раньше, до Утра Смерти.
Акихито снова сел за штурвал.
И все-таки болезнь не отступала: после физической работы снова поднялась температура. Акихито достал аптечку и проглотил несколько таблеток с антибиотиками, он пожалел, что не сделал этого раньше.
Двигатель странно хрипел, когда машина взлетела над лесом. Акихито полетел на небольшой высоте, чтобы найти какую-нибудь речку, слить морскую воду и наполнить бак пресным топливом. Тогда есть шанс долететь до Ниххона. Можно, конечно, вернуться к руинам и наполнить баки талой водой, но он опасался странной зелени по берегам водоемов.
Акихито летел и напряженно разглядывал землю, боль пришла неожиданно. Пилот опять потерял сознание и выпустил штурвал.
Его спасла высота полета. Когда винты остановились, машина завалилась на крыло и рухнула в тайгу. До побережья оставалось не больше десяти километров.
Разведчик оставался без сознания, и в этом состоянии ударился головой о приборную доску. Деревья и острые камни распороли обшивку конвертоплана, буквально вывернули машину на изнанку. От удара крылья и моторы отлетели в стороны, изуродованный фюзеляж остановилась в сплетении поваленных деревьев.
Пилот получил лёгкое сотрясение мозга. Жар и лихорадка держали в плену его сознание, но все-таки он был жив.
Акихито думал, что всё ещё управляет конвертопланом. Он никак не мог понять, откуда неприятный зуд, что жжёт ему лицо? Разведчик попытался поднять голову, но оказалось, что он лежит лицом вниз на какой-то грубой подстилке. Руки связаны за спиной. Ноги тоже связаны. Он с трудом разлепил веки, они ссохлись от слёз. Или не от слез? Тяжелый металлический запах ударил в ноздри. Это кровь? Неужели он ранен? Что с машиной?
Чьи-то руки коснулись его лица. Пощупали виски, убрали с лица сухие, грязные волосы.
Акихито повернул голову и попробовал рассмотреть того, кто прикоснулся к лицу. Но в глазах мельтешили цветные пятна. Пульсировали и отдавались болью внутри головы.
– Лежи тихо, – раздался уверенный женский голос.
Акихито не понял ни слова. Незнакомка говорила по-русски.
Он заёрзал сильнее, попытался высвободить руки.
– Lay silently!
Эти простые слова он понял.
– Окей, – еле слышно прошептал разведчик.
Теперь он ощутил, что руки щупают его под одеждой. Причём в таких местах, которые считаются интимными.
Акихито возмутился. Он тут же вспомнил кадры документальной хроники. В середине двадцатого века японские медики проводили опыты над пленными. Старые кадры чёрно-белой плёнки оставили глубокое впечатление. В голове эхом прозвучали слова русской женщины со стройки. И он испугался. Так, как не боялся никогда в жизни. Понимал, что не столько он сам, сколько вся его нация могла заслужить наказание. В их понимании. Ведь даже Утро Смерти мало чему научило тех, кто стоял у власти. Разведчику стало нестерпимо холодно, а в животе стянулся тугой комок.
– I said don’t move, бляха муха, – прикрикнула девушка, и легонько стукнула его по плечу, – Балда, – добавила она чуть тише.
Последние два слова Акихито не понял. Хотел возразить, что он не может спокойно лежать, пока его… ему… Прежде, чем он подобрал английские слова, организм решил проблему по своему: разведчик опять потерял сознание.
Когда сознание снова вернулось, Акихито обнаружил себя на самодельной постели из наваленных веток. Плотная шинель послужила матрасом, лежать было довольно удобно. Сверху разведчика прикрыли старой штормовкой. Ее длины хватил не на много, Акихито собрался с силами и подтянул к себе ноги, спрятал их под штормовку. С него сняли мокрую обувь, а ступни замотали плотной сухой тканью.
Сбоку от себя Акихито почувствовал пламя костра и повернулся лицом к теплу.
Там он встретил сосредоточенный взгляд незнакомки.
В первый миг он подумал, что перед ним японка. Но потом пригляделся внимательнее. Да, у неё были раскосые глаза, но в чертах лица было много европейского.
– Привет, – поздоровалась она по-английски.
– Да, привет, – с трудом проговорил Акихито. Потрогал голову, коснулся рукой повязки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
