Я стоял в одной из комнат и смотрел из окна, как внизу собирается все большее количество приглашенных. Все они стояли, порой переговариваясь друг с другом, но не пытаясь разбрестись или тем более зайти в дом. Нет, обычаи такого не рекомендовали, если только не желаешь проявить неуважение к приглашавшему.
Впрочем, мне тоже не следовало затягивать с выходом. Хотя... Не прибыло еще главное действующее лицо – Вадим Изяславович, чтоб ему шею не ровной дороге сломать. Стоп! Беру свои слова обратно... Мне не нужна ТАКАЯ его смерть, что даст возможность улизнуть о того позора, который я собираюсь обрушить на голову этого наемника на службе сильных мира сего. К тому же...
– Пора, Мрачный, – раздался голос неслышно подошедшего Ярополка, вырвавший меня из круговорота мыслей. – Наемная шавка наместника уже на подходе. Весь из себя грозный. Глаза молнии мечут. Ну такой из себя страшный, что Сурт бы в затылке почесал, прежде чем с таким на Рагнарек выходить. Только плохо ему придется, Змейка головы принесет и такое начнется...
– Обязательно начнется, – кивнул я. – А ты не забудь, чтобы караулы на стенах удвоили и оружие с броней принесли. Чую, оно мне понадобится.
– Уже. Но насчет первого ты зря, никто не осмелится.
– Возможно, ты и прав. Просто после недавних событий я имею право быть осторожным. А пока... Пошли, Яр, время не ждет.
Спуститься со второго этажа и пройти небольшое расстояние – дело нехитрое. А вот идти под любопытствующими взглядами многих, очень многих знакомцев – это уже иной расклад. Любопытство, недоумение, глубокое безразличие... В общем, я мог наблюдать почти всю гамму эмоций рода человеческого.
Магнус. Он появился, словно чертик из коробочки. Явно подгадал момент, этого у него не отнять. Одеты не в свою обычную хламиду, а закутанный в плащ черного шелка с вышитыми на нем языками пламени. Вроде привычная для него цветовая гамма, но вот торжественность явственно ощущается. В руке резной дубовый посох, где священные руниры переплетаются в сложные коды, ведомые лишь жрецам высоких ступеней посвящения. Церемониальная штука, вот только и практическое назначения у посоха может быть. Особенно если учитывать охватывающие его стальные кольца да кованое острие, пригодное для колющего удара.
Ой как пригодное! На моей памяти он всего два раза использовал посох в качестве оружия. Один раз просто оглушил наглеца, ну а второй... Тогда мощный удар острием пробил усиленную пластинами кольчугу, отправив находившегося в ней в иные миры. Жрец. Но не только.
– В круг! – раздался возглас адепта Локи. – И оставьте проход для ответчика, чьи ноги уже несут того к воротам этого дома.
Собравшиеся ярлы, их советники, хирдманы сопровождения привычно образовывали тот самый круг. Круг, в котором две стороны должны будут остаться и выяснить, на чьей стороне сегодня боги. Пять секунд, десять, двадцать... Все. В круге остался я, Магнус, да стоящая чуть позади и слева Роксана Змейка, державшая на руках нечто, закрытое тканью.
И где же Вадим со своими? Неужто решил в последний момент скрыться, бросить все и, признав тем самым вину, податься в бега? К сожалению, нет. Голоса, шаги, и вот уже в оставленный в круге проход шествуют трое: сам Вадим, его советник, мне доселе не встречавшийся и Доброслав, жрец Перуна.
Старый жрец, его в Переяславле многие знали. Действительно авторитетная фигура. Наверняка Вадим Изяславович решил прихватить именно его из-за сложившейся у старика репутации. Состарившийся не проводя обряды на капищах а в боях и походах, помнивший не то что Святослава Великого, но даже Игоря, даже прибитый на врага Царьграда щит Хельги Вещего. Ошибся ты, Вадим, сильно ошибся! Твоя же затея по тебе ударит по принципу бумеранга. Что же до советника... Нет, точно не знаю, он для меня темная лошадка.
Едва они оказываются внутри, как круг замыкается окончательно. Теперь все здесь, пришло время разбираться между собой. Взыскующий суда, его друг и жрец, которому он доверяет. Ну а по необходимости могут призываться те или иные люди, если их слово или действие необходимо для установления истины.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я, Хальфдан Мрачный, ярл Трагтон-фиорда, в присутствии вольных ярлов, их хирдманов и просто достойных воинов взываю к богам. Пусть они рассудят меня и ярла Вадима Изяславовича.
– Я, князь Вадим Изяславович, готов ответить на вызов, – делает шаг вперед наймит наместника. Глаза его настороженно зыркают, не останавливаясь на одном объекте, но голос звучит твердо и уверенно. – В чем ты обвиняешь меня, ярл?
– В том, что твои доверенные воины пытались убить меня и моих хирдманов, когда мы возвращались с устроенного наместником праздника. Убить не в законном поединке, а коварно, из-за угла, уподобясь ничтожным нидингам, что отвернулись от чести и за это вечно будут страдать в ледяном аду Нифльхеля. Кое-кому из моих хирдманов эта ночная засада стоила жизни. Я также подозреваю, что это ты послал убийц на это позорное дело, подражая коварством инеистому великану. Вот только их замыслы всегда раскрывались мудрыми асами и хитрым Локи. Так пусть покровительство божества поможет и мне...
Сложные фразы, заковыристые обороты. Увы, но я был вынужден использовать именно их. Сложно все это... Был бы на моем месте скальд, так его привычная глотка мигом выдала бы обвинительную речь на порядок более длинную и заставляющую свидетелей внимать и желать продолжения. Дети Одина любят подобное...
Впрочем, кое-что получилось и у меня. Хотя Вадим наверняка знал, что именно я предъявлю ему, но получить от ранее не славившегося словоблудием Мрачного такую вот конструкцию он не ожидал. Вот и замешкался на пару секунд, промедлил с ответом, вызвав неодобрительный шепоток собравшихся здесь.
– Ты ошибаешься, ярл. Я сочувствую приключившейся с тобой беде, вместе с тобой горюю по убитым, павшим от рук ночных татей. Но при чем здесь мои дружинники и тем паче я сам? Или ты видел лично меня, готового вонзить клинок в твою спину?
– Нет, ТЕБЯ я не видел. Зато других – да. Так же ясно, как вижу присутствующих здесь, пришедших по моей просьбе и ставших очевидцами этого суда богов. Несмотря на ночную пору, я узнал кое-кого. Например, ведомы ли тебе такие имена, как Тарас и Богуслав?
– Имена... Пустые слова все равно что ветер в степи, – в улыбке, зазмеившейся на губах Вадима было нечто радостное, довольное, как у обожравшейся гиены. – Это тебе не какой-нибудь там ромейский Велизарий или Юстиниан. Вот если бы ты такое имечко изрек и оно среди моих дружинников нечаянно встретилось, вот тогда да. Облыжные твои слова, Хальфдан Мрачный!
– Роксана! Покажи доблестным воинам то, что им надо видеть. Пусть говорят не слова, а дела, в этом я согласен с Вадимом Изяславовичем.
На мгновение убрав одну руку и продолжая удерживать доску с грузом другой, Роксана сдернула покрывало, обнажая скрытую доселе от собравшихся тайну. Обнажая отрубленные головы, лишь недавно извлеченные из сосудов с крепким вином и потому не испортившихся. Головы, в которых все знающие состав дружины Вадима Изяславовича могли признать как Богумила, так и Яншу – не самых близких к князю людей, но и не зеленых новиков.
– Пусть ветер гоняет по степи пустые слова, но вот отрубленные головы покусившихся на подлое убийство меня и моих хирдманов он даже с места не сдвинет. Смотрите, дети богов... Видьте, жрецы, слышащие голос Асгарда, в Гардарике называемого иначе, но суть от того не меняющего! Внимайте просьбе сына своего, боги!
Настроение собравшихся явственно поменялось. Если минуту-другую назад они, за некоторыми исключениями, довольно скептически отнеслись к моим обвинениям – уж больно жесткими по отношению к такому же по сути своей вольному князю-ярлу они были – то теперь дело иное. Появились доказательства, причем действительно весомые.
Даже Доброслав, которого Вадим привел сюда добровольно, наверняка еще и поуговаривав, теперь смотрел на него не подозрительно, но испытующе. Старому жрецу было не отказать в логике, и теперь он ожидал, какие именно контраргументы предъявит в ответ князь.
