Искренне Ваш Берн».
Кристабель с недоумением несколько минут смотрела на записку, потом сердито скомкала ее. Какой надменный, самоуверенный тип! У них же есть договор, а он, черт бы его побрал, мчится в Бат, даже не вспомнив об ее уроках!
— Роза? Вместе с запиской принесли какие-нибудь книги?
— Да, кажется, они у лакея. — Довольно улыбаясь, горничная начала складывать в стопку одежду, которую Кристабель вчера бросила на стул. — Ну и что пишет ваш мистер Берн?
— Что уезжает в Бат по делам. — Кристабель зашвырнула записку в угол. — И Бог знает, когда вернется.
— Ручаюсь, что очень скоро. Ему же захочется вернуть себе это. — Хихикнув, Роза продемонстрировала хозяйке пару мужских кальсон. — Наверное, надо их постирать и сохранить до следующего визита. Кристабель вспыхнула:
— Хоть сожги их, мне все равно. — Встав с кровати, она начала нервно расхаживать по комнате. — Я выиграла их в карты вчера вечером.
— Вы выиграли у мистера Берна?
— Да, хотя и без всякой пользы для себя. Лицо Розы расплылось в улыбке.
— Интересно, чему ты радуешься? — раздраженно спросила Кристабель.
— Ничему, — ответила горничная, аккуратно складывая жилет. — Просто удивляюсь, что вы выиграли. Наверное, его что-то сильно отвлекало.
Если и отвлекало, то только желание заполучить ее одежду и саму Кристабель. А когда это не удалось, он понесся в Бат, даже не задумавшись о том, что до приема у Стокли осталось всего две недели.
Неужели он сделал это потому, что Кристабель ему отказала и он не сумел совладать с досадой?
Нет, это совсем не похоже на отлично владеющего собой Берна.
— Будете одеваться? — спросила Роза.
— Да, конечно.
Несмотря на отлучку Берна, надо по-прежнему придерживаться их плана, а значит, встречаться с портнихой.
Роза помогала хозяйке надеть очередное уродливое траурное платье, а Кристабель продолжала размышлять о внезапном отъезде Берна. Какие «дела» могут быть у него в Бате? Она ничего не слышала о том, что у него и там имеется клуб. А если это не связано с игорным заведением…
Кристабель побледнела. А что, если тут замешана женщина? В Бате у Берна вполне может быть любовница. Которая в отличие от Кристабель не откажется удовлетворить его желания.
Кристабель нетерпеливо ожидала, пока Роза зашнурует ей корсет. Если у Берна действительно любовница в Бате…
То что? У Кристабель нет на него никаких прав. Она не может ничего запретить ему. А сам Берн не спорил с леди Дженнифер, когда та утверждала, что он не способен хранить верность. С какой стати она, Кристабель, решила, что то, что вчера между ними произошло, имеет для Берна какое-нибудь значение?
Будь он проклят! Именно поэтому Кристабель и сопротивлялась. Она слишком хорошо знала, как будет страдать ее глупое сердце.
Нет, не сердце. Только гордость и чувство справедливости. Как смеет он уезжать в Бат, пока действует их договор?! «Не пренебрегайте пасьянсами»! Скажите на милость! Ей нужны не советы, а настоящие уроки!
Размышления Кристабель прервал стук в дверь.
— Миледи, портниха пришла, — объявила одна из служанок.
— Скажите ей, что я скоро спущусь, — откликнулась Кристабель.
Роза почти насильно усадила хозяйку на стул и постаралась быстро сделать из ее волос какое-то подобие прически. Пока щетка больно царапала голову, Кристабель старалась успокоиться. По крайней мере сегодня она сможет спокойно обсудить все с портнихой, не ощущая на себе постоянно жгучего и словно бы раздевающего ее мужского взгляда.
Кристабель рассердилась на себя, почувствовав, как неожиданно ослабли колени и вспыхнули щеки. Ну вот, кажется, и она превратилась в одну из этих дур, которые едят у Берна с руки. Филипп никогда не действовал на нее таким образом.
— Все, — объявила Роза. — Сойдет для портнихи?
— Да. И постарайся не путаться у нее под ногами. Она говорит, что горничные только мешают.
Не дав Розе возможности возмутиться, Кристабель быстро встала и вышла из комнаты.
На этот раз миссис Уоттс привезла с собой помощницу — хорошенькую юную девушку с непослушными каштановыми кудряшками, которая приветствовала Кристабель глубоким реверансом. Кристабель так и не смогла привыкнуть к знакам почтения, которые прилагаются к ее титулу. Она никогда по-настоящему не чувствовала себя маркизой. Она была всего лишь дочерью простого генерала — непутевой дочерью, которая очень подвела отца. И уж конечно, не заслуживает никаких реверансов.
— Миледи, — заговорила портниха, — я привезла платье, которое мистер Берн заказывал к сегодняшнему вечеру. Но раз он уехал из города, может, нет нужды в такой спешке?
Что миссис Уоттс имеет в виду? Переделанное черное платье? Но разве оно не должно быть готово к утру? Впрочем, какая разница, раз Берна все равно нет?
— Да, сегодня оно мне не понадобится.
— Нет, я, разумеется, доделаю платье, если вы потребуете. Сейчас мы его примерим, а потом подгоним по фигуре. Для этого я и взяла с собой Лидию: она очень проворно работает иголкой.
Имя девушки почему-то показалось Кристабель знакомым.
— Можете не спешить. Я не собираюсь выезжать сегодня вечером.
— Как пожелает миледи, — проговорила миссис Уоттс почтительно. — Но примерить его все равно необходимо. Отодвинься, Лидия, ты закрываешь от ее светлости вечернее платье.
Вечернее платье?
Лидия отошла в сторону, и Кристабель обнаружила, что на диванчике раскинуто платье из розового атласа, прекраснее которого она ничего в жизни не видела.
— Боже мой, — только и смогла прошептать она.
— Ваша светлость одобряет этот фасон? — с беспокойством спросила портниха.
— Нет… то есть да… Оно изумительно. Просто изумительно.
Миссис Уоттс облегченно вздохнула:
— В таком случае будет доволен и мистер Берн. Он очень настаивал, чтобы платье было готово к сегодняшнему вечеру.
Несостоявшаяся поездка в театр. Значит, платье предназначалось для этого.
Все недавнее раздражение куда-то испарилось. Наверное, он заплатил безумную сумму, для того чтобы туалет был готов так скоро, и все потому, что ей понравилась эта ткань.
Кристабель почувствовала, как к глазам подступают слезы. Как раз когда она собиралась возненавидеть его, Берн делает ей такой подарок.
— Не желаете ли примерить, миледи?
— Конечно, — согласилась Кристабель, не скрывая радости.
Когда платье было надето, миссис Уоттс развернула ее к зеркалу. Кристабель замерла, потрясенная увиденным. Что за шикарная леди смотрит на нее?
Кристабель никогда особенно не интересовалась нарядами, но ведь у нее никогда и не было платья, в котором она казалась бы такой… красавицей. От отблеска розового атласа кожа казалась сияющей, а прекрасный крой юбки скрывал округлость живота, привлекая внимание к сильно открытой высокой груди. Кристабель повернулась, и ткань, шурша, закрутилась вокруг бедер, а потом любовно приникла к телу.
