— Довольно! — гневно оборвал ее Маноло, поднимаясь из-за стола. — Теперь мне все ясно. Я имел глупость думать, что нужен тебе как мужчина, а не как денежный мешок, с помощью которого ты решишь свои проблемы! Я давно должен был догадаться, что ты просто в очередной раз решила одурачить меня… поймать на приманку!
— Нет, — в отчаянии вскричала Граси, — ты ошибаешься! Послушай меня, Маноло… Ты должен мне верить!
Однако ее мольба не возымела действия.
Глаза Маноло сверкнули яростью, и, не позволив Граси договорить, он обрушился на нее с такой злобой, с какой не бросился бы и на злейшего врага.
— Хватит, Граси! С меня довольно! Сначала твой отец чуть не отправляет моего в могилу, затем твоя мачеха хочет во что бы то ни стало выйти за меня замуж, а теперь еще и ты пытаешься соблазнить меня! И все это из-за какой-то дурацкой клиники, стоящей на грани банкротства!
Маноло повернулся, собираясь уйти, но Граси догнала его у двери и преградила дорогу.
— Подожди!
— Оставь меня, — отмахнулся он, — мне больше ничего от тебя не нужно. Я не позволю тебе загубить и мою жизнь!
— Да послушай же меня! — воскликнула она. — Если ты утверждаешь, что все хотели лишь обмануть тебя, то почему же Пилар была уверена, что ты женишься на ней?!
— Да потому что мне нужна эта чертова клиника! — проревел Маноло, выходя из себя.
— В таком случае, как же она узнала об этом?
Внезапно его лицо вытянулось, выражение ярости и гнева сменилось гримасой недоумения.
— Должно быть, — задумчиво промолвил Маноло, — кто-нибудь рассказал ей об этом. Твой отец, например.
— Возможно. Но был и еще один человек, посвященный во все дела, связанные с финансированием клиники. Чарли Реймер. Он работал там с самого первого дня и был правой рукой моего отца.
— Ну и что же? — спросил Маноло, все еще не в состоянии понять ее мысль.
— А то, что Чарли знал о вашей семье очень многие вещи, а однажды даже признался мне, что совершил что-то, о чем сейчас очень сожалеет.
Глаза Маноло сверкнули, и Граси поняла, что он принял решение.
— Где он может сейчас находиться? — спросил Маноло коротко.
— Не знаю, может быть, еще на работе… Он часто задерживается…
— Поехали! — бросил Маноло. — Скорее!
* * *
Через полчаса они уже входили в здание клиники. Без стука ворвавшись в кабинет Чарли и обнаружив его там, Маноло без промедления приступил к делу.
— Я согласен вложить деньги в клинику, — заявил он, — но лишь при условии, что вы не утаите от меня ни малейшей детали ваших планов. Я хочу знать также, откуда у вас информация, что я намереваюсь бороться за управление. И, естественно, вы должны рассказать мне, что связывало вас с Энрике Науресом.
— Хорошо, хорошо, — испуганно затараторил Чарли, трясущимися руками вытирая выступившую на лбу испарину. — Я уже давно хотел обо всем рассказать вам, но не знал, как лучше сделать это. Право, мне очень неловко…
— Ближе к делу, — перебил его Маноло.
— Энрике Наурес был вором! — выпалил Чарли.
Маноло с тревогой взглянул на Граси. Она побледнела как полотно и, казалось, вот-вот лишится чувств, но времени успокаивать ее сейчас не было. Силой усадив Граси в стоящее рядом кресло, Маноло крепко сжал ее руку и властно распорядился:
— Продолжайте, Чарли.
— Мне очень жаль, Граси, — сконфуженно начал тот, — но Пилар настояла на том, чтобы ты ничего не знала. Она хотела, чтобы ты сохранила об отце лишь самые добрые воспоминания.
— Сокрытие правды — не самый хороший способ добиться успеха, — ответила Граси. — Я поняла это, еще когда пыталась защищать Пилар от опасности стать жертвой брака по расчету…
Чарли напоминал сейчас шарик, из которого выпустили воздух. Ему ничего не оставалось делать, кроме как рассказать все, что он знал про задуманную Науресом махинацию, в благодарность за участие в которой ему был обещан высокооплачиваемый пост управляющего клиникой.
— Мы тщательно разработали сложную финансовую операцию, при которой все вложения Альберто Морадильо окажутся как бы «потерянными». После того как деньги поступили на счет, я уничтожил все документы, удостоверяющие заключение сделки. Никто не мог ничего доказать, и Наурес становился безраздельным владельцем всего предприятия. Но по закону клиника принадлежит и семье Морадильо, что я конечно же подтвержу в суде…
— Но я же прямо спросила тебя, говорил ли Альберто правду, и ты заверил меня, что мой отец ни в чем не виновен! — возмутилась Граси. — Ты солгал мне тогда, Чарли, и ранее солгал на суде, находясь под присягой! Как ты мог?!
— Прости меня! — попросил он, в отчаянии ломая пальцы. — Обманув тебя, я поступил подло, но я боялся потерять работу… Сейчас я соберу свои вещи…
— Да, — сурово отчеканил Маноло, — и не появляйся здесь больше!
— И обещай, что позаботишься о Пилар! ― добавила Граси, еле сдерживая слезы.
— Конечно, я позабочусь о ней, — вздохнув, пообещал Чарли. — Ведь я люблю ее. Мы счастливы вместе.
— Теперь — уходи, — коротко подытожил Маноло, и Чарли, пятясь, исчез за дверью кабинета.
Слезы ручьями текли по щекам Граси. Маноло заботливо наклонился к ней и, заключив в объятия, принялся нежно гладить по волосам.
— Прости. По отношению к тебе это было чересчур жестоко.
— Если бы я знала об этом раньше, — прорыдала она, — то, наверное, просто умерла бы со стыда. Но, видимо, я ничего не хотела знать! Никогда не прощу себе этого! Закрыть на все глаза было самой жуткой ошибкой за всю мою жизнь.
— Успокойся, — Маноло нежно похлопал ее по плечу, — теперь это уже не имеет никакого значения. Так или иначе, но мы узнали правду. И это все, что мне нужно. Мой отец теперь отомщен. И я люблю тебя. Разве есть что-нибудь важнее этого?!
— Как ты можешь любить меня сейчас, после всего, что ты узнал?! — воскликнула близкая к истерике Граси.
Утратив над собой контроль, она вскочила на ноги и в неистовстве принялась сметать все, что оставил на своем столе Чарли.
Маноло остолбенел, глядя, как по полу разлетелась лежавшая на углу груда бумаг… как разбилась вдребезги наполненная окурками пепельница… как, жалобно звякнув, рухнул на пол телефонный аппарат…
— По-моему, будет лучше, если мы поедем домой, — сказал он наконец.
— Домой?! У меня нет дома! — выкрикнула Граси и снова дала волю слезам.
— А как же Каса де ла Роса? Я не допущу, чтобы моей жене пришлось жить где-нибудь еще.
— Жене? — переспросила Граси, едва веря собственным ушам.
— Послушай, Граси, мы любим друг друга. Теперь ты знаешь, что я никогда не обманывал тебя, а я уверен в том, что ты не имела отношения к делам своего отца. Так что я не вижу поводов дольше оттягивать нашу свадьбу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
