– А как же! – важно ответила Ириска. – Известная личность! В Москве много зданий по его проектам.
– А внутри часовни имеется мозаичное панно, и выложено оно по рисунку самого Васнецова.
– И о нем наслышаны, – зачем-то сказала Злата.
Ириска тихо хихикнула и толкнула меня локтем в бок. Монашка глянула на нас сурово и поджала губы. Но помолчав с минуту, она продолжила:
– А в часовне захоронен поистине святой человек и семейство его. Григорий Анатольевич Захарьин там покоится. Много он добра при жизни делал! Врачом он был, в Москве работал, а здесь, в Куркино, усадьбу имел, бедным помогал всячески, когда тут бывал, и деньги раздавал, и бесплатно лечил, и на эту церковь огромные средства жертвовал. Такие ране люди были, – добавила она и вздохнула.
– Спасибо, очень интересно, – сказала Ириска и достала кошелек.
Она опустила купюру в сто рублей в ящичек для пожертвований. Монашка одобрительно за ней наблюдала.
– Выйдем на улицу? – предложила Злата.
– Да, лучше там подождем, да и часовню осмотрим, – ответила я.
И мы вышли из церкви. Но к часовне почему-то идти расхотели и уселись на деревянную скамью с высокой спинкой, которая находилась недалеко от входа в церковь.
– Но какие раньше мужики были! Щедрые, с широкой душой, – заметила Ириска. – И чего они перевелись? А?
Она повернула к нам румяное лицо. Ее тонкие брови приподнялись, большие голубые глаза смотрели пристально и как бы удивленно.
– Это ты про господина Захарьина? – улыбнулась я. – Ну и сейчас наверняка подобные ему есть.
– Ага, – усмехнулась Злата. – Только где они? Ау! – громко позвала она.
И мы прыснули.
– Нет, ну что это за настроение! – возмутилась Ириска. – Сейчас Лена с детьми появится.
– И что? – удивилась Злата. – У нас замечательное настроение. Господи, я так за нее рада! Дети – это наше все!
– А мы потом куда? – озабоченно поинтересовалась я.
Прошло четыре дня после той злополучной ночи, когда мы с Герой ездили к Марике, и я с тех пор ее так и не видела. Несколько раз разговаривала с Норой, она сообщала о ее состоянии. И, конечно, она все еще не пришла в себя после шока. Я помимо воли ужасно волновалась, словно Марика была мне родной дочерью.
– А что, ты куда-то торопишься? – с подозрением поинтересовалась Ириска.
– Так у них же с Герой любовь! – заявила Злата. – Наверняка на свидание. Или ты снова к знахарю?
– Да, этот Ян просто супер! – с воодушевлением начала Ириска. – Он меня взялся лечить от остеохондроза! Я уже на двух сеансах побывала!
– С вами можно сойти с ума! – вздохнула Злата. – То гадалки какие-то, то знахари!
«Значит, у нас с Герой любовь, – подумала я и погрустнела. – Так это со стороны выглядит. На самом деле я сильно увлечена, а вот что он чувствует ко мне – полная загадка».
– Оля что-то задумалась, – услышала я и повернула голову.
Ириска ясно мне улыбалась.
– У тебя свидание? – спросила она. – Насколько я знаю, Лена хотела отметить это событие.
– Да? Что ж, я особо никуда не тороплюсь, – сказала я. – Сегодня никаких дел.
– Ты книгу о знахаре продолжаешь писать? – поинтересовалась Злата.
Я молча кивнула.
Примерно через час появилась Лена. За ней шли родители, неся малышей. Их лица выглядели одинаково умиротворенными и какими-то просветленными. Мы начали поздравлять, потом преподнесли подарки.
– Мне нужно на работу, – неожиданно заявила Лена, когда все немного успокоились. – Я сейчас родителей отправлю домой, такси уже ждет, а мы поедем в Москву. У меня есть около часа, чтобы посидеть с вами в ресторане. Я уже заказала столик, это недалеко от моего офиса.
Мы буквально потеряли дар речи. Но родители по-прежнему выглядели безмятежными и счастливыми. Видимо, они уже смирились, что главное для их дочери работа. Когда Лена посадила их в такси, она вернулась к джипу.
– Ну чего стоите с такими лицами? – весело поинтересовалась она. – Поехали!
– Знаешь что, Ленка, – не удержалась Ириска, – ты мать все-таки! И я удивляюсь и возмущаюсь! И это в день крестин твоих ангелочков! Какая, на хрен, может быть работа?!
– Не ворчи, – рассмеялась Лена. – Ведь все отлично! И я счастлива!
Мы забрались в джип. Ириска устроилась на переднем сиденье, а мы со Златой на заднем. Лена медленно выехала на дорогу. Ириска что-то начала ей выговаривать, а Злата повернулась ко мне и спросила:
– Что там за история с твоей малолеткой? Гера упоминал, но вскользь.
– Неохота мне про это рассказывать, – ответила я. – Извини! К тому же в такой день только настроение и тебе и себе портить. Я тебе потом расскажу.
Этот безотказный прием «я тебе потом расскажу» я переняла у своих дочек. Когда они не хотели что-то мне говорить, то всегда его применяли. И это «потом», как правило, не наступало никогда.
Злата кивнула и после паузы спросила, как мне Гера.
– Практически влюблена, – улыбнулась я. – Да ты же все и так знаешь!
– Дай-то бог, – вздохнула она. – Хороший он парень! А про Никитку что-нибудь слышно? – неожиданно поинтересовалась она.
– Нет, – ответила я и с недоумением на нее посмотрела. – А что?
– Да Ириска тут говорила… – начала она и замолчала.
Почувствовав, как екнуло сердце, я опустила глаза и постаралась унять подступившее волнение. Но расспрашивать не стала. И до конца поездки Злата тоже не начинала разговор на эту тему. Я знала, что бабушка Никиты живет неподалеку от дачи Ириски. Ее дочь Зоя общалась с ним, когда приезжала на дачу. Там-то, собственно, мы с ним и познакомились.
«Может, Зойка что-нибудь рассказала? – раздумывала я, стараясь унять мучительное любопытство. – А ведь Ириска как-то говорила, что бабка жаловалась ей, что Никитка вообще перестал ездить в гости, просто месяцами не появляется».
Когда мы приехали в ресторан, эти мысли все еще мучили меня. Мы уселись за столик. Подняв бокалы с шампанским, еще раз поздравили Лену. Она выглядела довольной. После торжественной, если можно так сказать, части мы расслабились и начали болтать на самые различные темы. Правда, Ириска еще не могла какое-то время успокоиться и все начинала выговаривать Лене, что нельзя так бросать детей, что она как-никак мать и так далее. Но Лена только отшучивалась. Когда и эта тема была исчерпана, Ириска вдруг решила, что пора переключиться на меня.
– Что у тебя с Герой? – тоном прокурора спросила она и даже чуть перегнулась через стол, глядя мне в глаза. – А то мы тебя сейчас и не видим, и не слышим!
– Здрасьте! – возмутилась я. – Да мы по телефону ежедневно общаемся, да и по магазинам с тобой два дня назад чуть ли не до ночи бегали!
– Не отвиливай! – перебила она меня. – Мы хотим знать!
– Дружба и секс, – после паузы ответила я. – Довольна?
– И это серьезно все? Или как? – не унималась она.
– Ты вот что лучше скажи, – перевела я разговор на другую тему, – ты видела Никиту недавно?
Лена и Злата мгновенно повернулись к Ириске. Мы молча смотрели на нее и ждали.
– Ты же сама говорила, – начала Злата. – Думаю, Оле стоит знать.
– Ну да, видела, – после паузы ответила Ириска нарочито равнодушным тоном. – В прошлое воскресенье. Мы ездили картошку копать, будь она неладна! И он ближе к вечеру приехал к бабке, да не один. Ой, девочки! Видели бы вы эту тачку! Какая-то спортивная машина, узкая, длинная и двухместная, да еще и ярко-красного цвета.
– «Феррари»? – усмехнулась Лена. – Но откуда у этого щенка деньги на такую машину?
– Вот уж не знаю ее марку, но внешний вид впечатляет! – сказала Ириска, округлив глаза. – Оля, – обратилась она ко мне, – надеюсь, ты к нему уже остыла? Ты ведь сейчас в Геру влюблена?
– Типа того, – ответила я, сдерживая волнение.
Но сердце колотилось, даже ладони вспотели. Я налила в бокал минеральной воды и быстро выпила.
– Никитка за рулем был, – продолжила Ириска. – А с ним мадам! Я как раз ботву к забору подтаскивала и в кучу собирала. И очень хорошо ее рассмотрела.
– Надеюсь, ты за этой кучей по-пластунски не ползала, как партизан? – засмеялась Злата.
– Да мне и так все хорошо видно было! – отмахнулась Ириска. – Я вначале оторопела, потому что решила, что это наша Оля из его машины выходит. Но потом пригляделась и поняла, что эта мадам просто походит на тебя. Но сходство на первый взгляд разительное. Даже как-то не по себе стало, честно, девочки! Но, конечно, одета совсем по-другому! За версту богатством разит, и все пальцы в бриллиантах, клянусь!
– Ты и это успела разглядеть? – улыбнулась Лена.
– А как же! На солнце так и сверкали! И лет ей примерно около сорока.
Ириска замолчала, вздохнула и глянула на меня виновато.
– Ну мало ли, – сказала я, видя, что все молчат. – Может, знакомая или по работе.
– Да не работает он нигде, вот что я скажу! – удрученно заметила Ириска. – Я потом не утерпела, и когда они уехали, а были они всего ничего, может с полчаса, к его бабке пошла.
