- Билли должен выйти из этой группы, господин Рюбзам. - Я пыталась звучать строго и по-взрослому. - Она вредит ему. Кроме того он не музыкален.
- Нет, это не так! И никто не может его заставить прекратить этим заниматься, никто! - У меня было такое чувство, будто господин Рюбзам уже больше не говорил о Билли. Я подумала, что он говорил о самом себе. - Не каждый, кто играет в музыкальной группе, плохой парень, и не каждый, кто отращивает волосы, из-за этого автоматически неухоженный или принимает наркотики ...
Я с сомнением посмотрела на редкие волосы на макушке господина Рюбзама. Длинные волосы?
- Люси. - Он схватил меня, расплывшись в улыбке, за плечи. - Ты этого не понимаешь, ты скорее спортсменка и они тоже должны быть. Но в музыкальной группе Билли будет хорошо. Она отвлечёт его от неприятностей дома. И когда он будет стоять на сцене и включаться прожектора ... тогда он сможет на какое-то время забыть всё остальное. Если я буду играть с ними, то буду приглядывать за ним. Не беспокойся, Люси! Это будет здорово. Очень здорово!
- Да. Конечно. Здорово. - Здорово в смысле полное дерьмо, подумала я ошеломлённо и позволила окрылёно напевающему господину Рюбзаму затолкать себя назад в класс. Этот разговор прошёл впустую. Объяснить ему насчёт Леандера с треском провалилось и только подтвердило то, что я и так уже думала: Я должна была вмешаться - только как, я не знала. Для Сеппо, может быть, было решение. Но не в течение одной недели.
К тому же для этого я должна была предать его. Нет, я уже предала его ... Что касалось безумия Билли, я даже достигла прямо противоположное того, что намеревалась. Его собственный классный руководитель хотел попасть в группу, вместо того, чтобы наставить его на путь истинный и пригласить выступать на школьном празднике вместе с Шаком и Рейллом. А так как господин Рюбзам, со времени проведённом в Ландшульхайме, был любимым учителем Билли - также, как Сеппо и Сердана - это даже заставит его гордиться. Шаку так и так всё было до лампочки. Я даже думала, что он способен вовсе не заметить присутствие господина Рюбзама.
Или не понять, что мужчина за органом наше доверительное лицо в школе. Не поднимая головы, я промчалась назад на своё место. Другие всё ещё писали, чему научились благодаря нашему проекту. Когда я проходила мимо Сердана, то почувствовала, что он смотрит на меня и на один момент моё сердце сжалось. Мне его не хватало.
Я не прикоснулась к моей ручке, потому что и я кое-чему научилась из нашего проекта. Не имело смысла записывать свой опыт. Мне всё равно никто не мог помочь. Я должна была сама позаботиться обо всём. Это была отрезвляющая правда. Отныне я могла полагаться только на себя.
Глава 13. Внимание, письмо-бомба
Хорошо, ещё пять. Пять я ещё смогу сделать. Я скрестила руки за головой, глубоко вдохнула и поднялась вверх. Теперь я делала мои вечерние приседания одна. Уже в течение нескольких дней. Охранники с проблемами алкоголя, которые проводили своё время лучше в грязных комнатах для репетиций, чем со мной, не придавали никакого значения физическим упражнениям.
Собственно они и для меня были бесполезны. Для чего мне тренироваться? Моя мечта о паркуре рухнула, и от дела с моими тремя подопечными я тоже отказалась. Это было просто невозможно, защищать ребят. Уже после двух дней я решила, что мне на них наплевать.
Леандер всё равно почти больше не показывался, а если и появлялся, то не был ни к чему восприимчив, потому что у него всё время в ушах торчали наушники, и он как полумёртвый лежал на своём диване и спал. Билли напротив сразу же увиливал, как только я затрагивала тему о паркуре.
Для него существовало теперь только одно: музыкальная группа. Группа, группа, группа. Группа, в которую с недавних пор вступил господин Рюбзам лично. И это никого не отпугнуло. Потому что господин Рюбзам заманил Шака и Билли их первым большим выступлением. Он даже выдумал для группы имя. Они назвали себя Led Purple. Очень креативно. С того времени группа стала темой разговора номер один - не только у Билли, но также в классе и у всего преподавательского состава.
Всё же я попыталась дискредитировать перед Билли комнату для репетиций, Шака и прежде всего крысиную морду Рейлла. Последнее не должно было быть таким уж сложным. Но всё как об стену горох.
- Блин, да пойми ты, Катц, мне там нравится! Я нахожусь там с удовольствием! Когда я сижу в комнате для репетиций, то чувствую себя прекрасно, тогда я не одинок! Там я никогда не бываю одиноким! - наконец закричал Билли и сразу состроил лицо, будто в голове мыльный пузырь, когда заметил, что разговаривал с девчонкой о чувствах. Меня это не удивляло, то что он не чувствовал себя одиноким в комнате для репетиций. Это был тот же феномен что и у мамы.
Когда она смотрела «Следующая топ модель Германии», «Экстремально красиво!» или «Поп звёзды» она тоже никогда не чувствовала себя одиноко. Потому что рядом сидел Леандер. Каким-то образом Билли и мама это замечали. Но Билли приписывал всё Шаку, Райлли и музыке. Что мне ещё против этого сказать? Что это было только потому, что мой сбежавший, бывший ангел-хранитель лежал за ним в нише? Он подумает что я сумасшедшая.
О том, что случилось с Сеппо, я тоже могла забыть, хотя при мысли о его предстоящем бегстве в Италию я всё больше нервничала и в тоже время чувствовала себя, будто меня парализовало, потому что не знала, что делать. Но я не могла больше подойти к нему. С того времени, как я рассказала господину Рюбзаму, что Сеппо хочет сбежать, он осыпал его бесчисленным количеством заданий на общественных началах. Надзор во дворе в школе. Обслуживание в столовой. Копирование контрольных работ. Опека непослушных учеников.
Помощь по домашнему заданию. Раздача еды. Наверное, мне нужно было бы подать сначала заявление в управление школы, чтобы назначить с ним время для разговора наедине.
Что же, всё говорило о том, что я не справилась. Я не была рождена для того, чтобы защищать других. Я могла надеяться только на чудо. Или реализовать то, что придумала в одну из бессонных ночей. Это было коварно, подло, вероломно. Но ...
- Люси! - Голос мамы прогудел по квартире как гудок американского грузовика, перевозящего брёвна. - Телефон!
Телефон? Кто в этот вечер хотел ещё поговорить со мной? Точно не Софи. Она, как и прежде не разговаривала со мной, и постепенно это начинало действовать на нервы. Но она застопорилась на идеи, что я была эгоистичной, чёрствой стервой и не уставала везде об этом рассказывать.
Я замерла и прислушалась. Принесёт ли мне мама телефон или мне придётся пойти на кухню?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
