В конце марта 1942 года отряд особого назначения передислоцировался в поселок Сухиничи для пополнения и довооружения, а несколько дней спустя 450 бойцов и командиров двинулись к линии фронта. Недалеко от города Кирова Калужской области отряд благополучно перешел в тыл врага и направился на юго-запад, по направлению к Дятьковскому партизанскому району.
На рассвете 3 апреля, когда отряд находился на марше, он был обнаружен фашистским самолетом-разведчиком. И когда утомленные многокилометровым ночным переходом бойцы располагались на отдых в деревне Дубровка, гитлеровская авиация обрушила на них удары с воздуха. Бойцов спешно стали выводить из деревни в ближайший лес. Во время бомбежки был тяжело ранен Альфред Кенен.
Итог первого дня во вражеском тылу был неутешителен. Трое раненых. Один — убит. Отряд еще не приступил к боевым действиям, но уже есть жертвы. Что делать? Как быть с ранеными? [...]
В селе Бытошь, верстах в двадцати пяти, находилась больница, а немцев не было. Туда и доставили раненых.
В конце мая обстановка в районе действий отряда резко осложнилась. Немцы активизировали карательные операции против партизан. Начались тяжелые бои. В связи с этим Альфред, который начал слепнуть, был эвакуирован.
О судьбе брата он узнал спустя много лет. Виктор в составе десантной группы был заброшен самолетом 25 января 1942 года в глубокий тыл противника. На другой день в Центре была принята радиограмма: «Приземлились благополучно. Приступаем к работе...» Это была последняя радиограмма группы14.
5.3.3. Оперативные группы разведки Брянский фронт.Оперативная группа разведки майора Вершигоры
В 1942 году партизанское движение в тылу вражеских войск окрепло. К тому времени в Брянских лесах была создана зона, свободная от оккупантов, — партизанский край. На Украине успешно дей-
ствовало крупное соединение партизан под командованием Ковпака.
Для улучшения организации действий партизан и сбора необходимой разведывательной информации в тыл противника забрасывались разведгруппы. Некоторые действовали самостоятельно, опираясь на помощь партизан, некоторые находились в составе партизанских отрядов.
Одним из легендарных разведчиков Великой Отечественной войны, возглавившим впоследствии ковпаковскую партизанскую дивизию, был Петр Петрович Вершигора. Ниже приводится с небольшими сокращениями очерк Петра Брайко, воевавшего под непосредственным руководством П.П. Вершигоры.
Война застала Петра Петровича на Киевской киностудии, где он работал тогда режиссером.
Его направили во вновь формируемую стрелковую дивизию; пости- Пе™р ПетРович гая азы военного дела на практике, Вершигора стал командиром взвода... Позже принял назначение в бригаду кинофотокоров, но без особого энтузиазма.
Поездив по действующим частям, Вершигора решил проситься в тыл врага — к партизанам.
Петр Брайко
Одержимый человек
Путь в разведку
В первых числах мая сорок второго года Вершигора поехал в штаб Брянского фронта. Там Петра Петровича встретили сразу два человека: плотный, среднего роста, с торсом тяжелоатлета майор и стройный синеглазый лейтенант, чем-то особенно приглянувшийся Петру Петровичу.
Когда Вершигора представился и напрямик выложил, зачем он приехал и чего хочет, майор и синеглазый лейтенант молча переглянулись. Потом майор заметил многозначительно, с еле заметной усмешкой на губах:
— Да-a, просьба у вас серьезная... Для начала расскажите нам, пожалуйста, о себе подробней.
Когда Петр Петрович рассказал о том, что в 1938 году закончил киноакадемию, он добавил:
— Пожалуй, это все уже лишнее...
Молодой синеглазый лейтенант, слушавший его с большим вниманием и симпатией, сказал:
— «Лишних» знаний у тех, кто работает в тылу врага, не бывает. Всё может пригодиться!..
Впоследствии, много лет спустя после войны, этот человек рассказывал мне об их беседе в штабе фронта:
— Нас с майором тогда порадовали эрудиция, ум и разносторонние дарования Вершигоры. Мы, не сговариваясь, пришли к одному и тому же выводу: Петр Петрович, несомненно, представляет для нас большой интерес.
Вспоминая о своей работе с Петром Петровичем, старый разведчик добавил:
—Заниматься с ним было легко — ив то же время тяжело!
Легко и приятно потому, что всё, о чем я еще только начинал ему рассказывать, он понимал с полуслова. А тяжело потому, что надо было держаться на уровне, достойном такого ученика.
И мне нередко казалось, что в сравнении с ним я чуть ли не ученик. Такие были способности у этого человека!..
* * *
Через три недели после начала занятий все тот же голубоглазый лейтенант сказал Петру Петровичу с чувством удовлетворения:
— Ну что ж, товарищ майор, я считаю, что я вам больше не нужен. Вы вполне готовы к выполнению задания в тылу врага.
— Как, уже? — спросил Вершигора, обрадовавшись.
— Да... Осталось только решить: под каким псевдонимом вы будете там работать?
Петр Петрович чуть прищурил глаза, в которых мелькнул лукавый огонек:
— Зовите меня Лезвием.
— А что, неплохо! — одобрил лейтенант.
Вершигоре оставалось подобрать себе надежных помощников и получить конкретные указания.
В напарники Вершигора облюбовал себе, на удивление всем, двадцатилетнего инвалида Володю Зеболова. В результате несчастного случая Володя еще в детстве потерял кисти обеих рук. Может быть, это и воспитало в нем такой несгибаемый характер. [...] Быстро оценив личные качества этого парня, отлично знающего свои родные Брянские леса, Вершигора уже без всякой опаски отнесся к инвалидности своего помощника. «Эти культи там, в тылу врага, смогут послужить парню вместо пропуска!» — сообразил Петр Петрович.
Радистку он подобрал себе тоже родом с Брянщины. И внешностью своей она тоже меньше всего походила на военного разведчика: обыкновенная деревенская девчонка с хитроватым личиком и светлыми, как у ребенка, ржаными волосами.
Брянский лес
Наконец 13 июня 1942 года был подписан долгожданный приказ, обязывавший П.П. Вершигору, который отныне стал называться Лезвием в штабе фронта, вылететь в фашистский тыл.
В задачу Вершигоры входило: информировать штаб Брянского фронта о передвижении войск противника через Брянский железнодорожный узел, а также вскрыть дислокацию вражеских войск и установить точную численность их в районе действия группы.
Вечером того же дня Вершигора вместе со своими помощниками Володей Зеболо-вым и радисткой Аней Лаврухиной вылетел с прифронтового аэродрома, и через полтора часа, в полночь, разведчики приземлились юго-западнее Навли.
Спрятав парашют и собрав груз, выброшенный вслед за маленькой группой, Петр Петрович присел на пенек, чтобы перевести дух и собраться с мыслями. Беспокоили больше всего Володя и радистка: удачно ли приземлились?..
— Ну как, приземлились нормально? — вдруг услышал он за своей спиной незнакомый, но дружелюбный девичий голос.
Машинально вскинув автомат наизготовку, Вершигора обернулся. Около него, совсем рядом, стояли девушка и парень, стройные фигуры их отчетливо вырисовывались на белом фоне берез, посеребренных лунным светом.
— Пришли вас встречать,— объяснил парень.
Вскоре Петр Петрович узнал, что приземлился он со своей группой на территории, контролируемой партизанами. Вот уже несколько месяцев прошло, как советские патриоты изгнали отсюда захватчиков и являются полновластными хозяевами района.
На следующий день Петр Петрович разыскал две разведгруппы, выброшенные в этот район несколькими днями раньше. Обе группы вместе с Зеболовым и Лаврухиной поступали в распоряжение Лезвия.
Когда все собрались вместе, Вершигора, окинув быстрым взглядом своих товарищей, довольно прищурил глаза. «Ну, с такой силой можно начинать действовать,— думал он.— Все-таки два десятка таких хлопцев... и три рации! Надо как можно быстрее разобраться в обстановке и приниматься за дело».
Разобраться в обстановке Вершигоре удалось быстрее, чем он сам предполагал. Буквально на следующий день ему стало известно: завтра-послезавтра состоится совещание командиров районйых партизанских соединений. Петр Петрович решил во что бы то ни стало попасть на это совещание, где (в этом он был уверен) можно узнать всё необходимое для полной ориентировки.
И он не ошибся. На совещании кроме делегатов от многих отрядов и подпольных райкомов партии присутствовал представитель Орловского обкома партии.
Об обстановке, сложившейся к тому времени в партизанском крае, докладывал комиссар объединенных отрядов Брянщины Герой Советского Союза А. Бондаренко. Из его доклада Петр Петрович узнал, что брянскими партизанами уже изгнаны оккупанты из многих населенных пунктов. Полностью освобождены Навлин-ский и Суземский районы, а Севский, Трубчевский, Брасовский, Комаричский и Выгоничский районы — частично.
