Вечером, на очередном постоялом дворе, когда мужчины еще оставались в общем зале, Олея и Бел, как обычно, поднялись в комнату, отведенную для отдыха их маленькому отряду. Так было постоянно: Арх со своим слугой, и Олея с Белом сразу же после ужина уходили, а остальные парни, как правило, еще какое-то время проводили среди проезжих - по вечерам в общих залах можно было неплохо провести время. А что: семья далеко, трудный день позади, можно позволить себе немного расслабиться…
Бел, войдя в комнату, уже привычно кивнул Олее головой - вон, мол, твое место у стены, ложись… Однако женщина, неожиданно для себя, сказала:
- Бел, я видела, как ты на привале свои раны смазывал, только вот до середины спины так и не сумел дотянуться… Дай мне эту мазь, и рубаху сними - тебе, кажется, здорово досталось, надо бы раны обработать…
Бел, чуть поколебавшись, все так же молча достал из своей седельной сумки склянку с мазью зеленоватого цвета, и подал ее Олее, а потом скинул с себя рубаху и повернулся спиной к женщине - пожалуйста, мол, гляди, если тебе этого так хочется…
При неярком свете лампы Олея рассмотрела распухшую спину мужчины, и только головой покачала: жаркое солнце, пот, дорожная пыль и засохшая на рубахе кровь сделали свое дело - некоторые из наиболее глубоких ран уже успели воспалиться. Наверняка болят, хотя, глядя на невозмутимое лицо Бела, об этом не подумаешь. Надо срочно принимать меры, а не то как бы до беды не дошло!
Взяв кувшин с водой, стоящий на столе, и чистую тряпку, Олея тщательно промыла спину мужчины, а потом аккуратно нанесла чуть резковато пахнущую мазь на рассеченную кожу, причем промазала все, вплоть до самых мелких ранок и царапин. Надо же, - подумалось женщине, - надо же, просто родиной повеяло: дело в том, что точно такая же мазь была и в доме родителей Олей, и у многих их знакомых, что неудивительно: эта неприятная с виду комковатая мазь прекрасно заживляла не только раны и царапины, но даже синяки. Одна беда - сразу же после нанесения эта мазь здорово жгла.
- Так, все… Очень больно? Вообще-то об этом можно и не спрашивать, так? Знаю, что спину жжет, но потерпи немного, сейчас станет лучше… Э, нет, эту рубаху не вздумай надевать! Она же вся заскорузлая от крови! Снова спину расцарапаешь… Сменная рубашка у тебя есть?
Бел, по-прежнему не говоря ни слова, забрал из рук женщины склянку с остатками мази, и вместе со скомканной рубахой сунул в свою седельную сумку, перед тем вытащив оттуда чистую одежду.
- Погоди, не одевайся! - замахала руками Олея, увидев, что мужчина собирается надеть на себя новую рубашку. - Подожди хоть пару минут, дай мази впитаться в кожу! Успеешь еще…
Бел ничего не ответил, но рубашку отложил в сторону. Все так же молча присел на свою циновку, закрыл глаза, будто дремлет. Такое впечатление, что он находится в одиночестве, и рядом с ним никого нет.
Молчание становилось тягостным, и женщина не выдержала.
- Бел, извини меня! Я понимаю, тебе сегодня досталось, причем по моей вине…
Но тот в ответ, не открывая глаз, по-прежнему пожал плечами - как хочешь, так этот его жест и понимай…
- Бел, ты на меня очень злишься? Прости, но мне в голову не могло придти, что все кончится таким образом! Честное слово, я не могла и подумать…
- Скажи, ты можешь выполнить мою просьбу? - наконец-то посмотрел на женщину Бел.
- Это, смотря, какую… - с испуганно екнувшим сердцем спросила Олея.
- Больше не делай попыток убежать. Все одно у тебя это не получится, но вот последствия могут быть весьма неприятными.
- Что, еще пятнадцать ударов получить не хочется? - и тут же молодой женщине стало стыдно за то, что у нее вырвались эти злые слова.
- Дело в том, что так легко, как сегодня, мы уже не отделаемся.
- Легко?! Да у тебя же вся спина…
- Чтоб ты знала: таким хлыстом, какой был у Сандра, при должной сноровке одним ударом можно рассечь человеческое тело до кости. Один мой знакомый похожим хлыстом волка на бегу разрубает. Делай вывод: сегодня меня, можно сказать, всего лишь погладили…
Вообще-то о последствиях ударов хлыстом Олея знала куда лучше Бела, только говорить о том не стала. А мужчина продолжал:
- Боюсь, что в следующий раз ударов будет не меньше тридцати, и я почти не сомневаюсь, что и ты окажешься рядом со мной у столба. В общем, если ты вновь вздумаешь повернуть назад, то нам обоим придется во много раз хуже того, что ты видела утром. Оттого и прошу: на будущее постарайся не создавать сложностей ни мне, ни себе.
- И зачем только я поехала с вами?! - не сказала, а выдохнула Олея.
- Вот еще что я хотел тебе сказать… - Бел пропустил мимо ушей слова женщины. - Не знаю, что именно ты задумала, но, глянув на тебя сегодняшним утром, я понял - тебе взбрело в голову отвести нас в иное место, не в то, которое передал тебе Кварг…
- Ты что, мысли читать умеешь?
- Только если они написаны крупными буквами на чужих лицах… Так вот, делать этого не стоит ни в ком случае - ничего хорошего из этого не выйдет. Веди нас куда надо - и все обойдется.
- Обойдется… Интересно… Только вот что именно и для кого обойдется?
- Говоря это, я прежде всего имел в виду тебя. Все, а сейчас ложись спать… Мазь, кажется, подсохла… - Бел надел рубашку. - Ложись, говорят тебе. Вчерашней ночью ты почти не спала, да и днем устала. Я, если честно, тоже сегодня немного умаялся. Так что давай спи. Отдохнем, завтра с утра опять в дорогу.
- Бел…
- Ну, что еще? - недовольно пробурчал мужчина, укладываясь на свою циновку.
- Зачем ты убил этих людей? Неужели нельзя было как-то по-другому… И потом, они же - тайные стражи, честно служат нашей стране!
- Спи. И не лезь в мужские дела. Бабам там делать нечего.
- Ты, наверное, хотел сказать, что блондинкам там нечего делать?
- Ну, можно сказать и так… - чуть усмехнулся Бел.
- И все же отчего…
- Я уже сказал, в чем дело. И хватит об этом! Отчитываться перед тобой я не собираюсь - не считаю нужным. И разговаривать сейчас мне тоже не хочется, и без того сегодня с тобой разболтался не по делу. Давай спать, и мне остается только надеяться на то, что больше ты никуда не побежишь.
- Бел, а отчего ты находишься с этими людьми?
Но мужчина не ответил, и почти сразу же до Олеи донеслось его ровное дыхание. Спит? Вряд ли, скорей всего, опять делает вид, что уснул, а на самом деле проверяет, не убежит ли она снова… Если так, то напрасно он это делает. Женщина и без того уже прекрасно поняла, что самостоятельно она вряд ли сумеет вернуться назад, и ее вчерашний порыв к бегству был вызван страхом и отчаянием, а уж никак не разумным и взвешенным решением. Отныне ей только и остается надеяться на то, что Хозяин выполнит свое обещание, и она благополучно вернется домой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
