Мы говорили о том, что никогда не будем прекращать быть жесткими по отношению друг к другу, и что наши чувства не ослабеют.
Мы пообещали, что в нашей спальне между нами двумя всегда может произойти всё, что угодно. Мы поклялись, что никогда не будем сдерживаться или бояться попросить того, в чем нуждались.
Но пока ласкала его длину губами и языком, я ощутила, что руки Беннетта были сжаты на его бедрах, а не в моих волосах. Его бедра были крепко прижаты к сиденью, вместо того, чтобы, выгибаясь, приподниматься навстречу моему рту.
Таким образом, я сделала первую вещь, что пришла мне на ум: с тихим сосущим звуком я вытащила его член изо рта и откинулась назад на свои пятки.
Его дыхание выходило резкими порывами, но как только мы проехали шумную дорогу, в машине наступила тишина.
Наконец, его голос повысился с тихого до грохочущего, которым он командовал: «Что случилось?»
Что случилось? Такой прирученный Беннетт.
В этот момент я была зла, что не видела его лицо, но знала, что он понял меня, после чего глубоко вздохнул и снова спросил, «Какого хуя ты остановилась?»
Вот оно.
«Ты знаешь, почему.»
Сильные руки сдвинули меня с пяток и усадили меня обратно, пока мой зад не приземлился на пол лимузина, и я откинулась спиной на сиденье напротив него. Одно колено Беннетта находилось у моей головы, и, не говоря ни слова, он прижал головку члена к моим губам, заставляя открыть рот.
«Соси,» сказал он, и на сей раз это слово сопровождалось гневом и потребностью. Я едва успела приспособиться к ощущению его кулака в моих волосах, к его жесткой хватке, когда он начал резко двигаться, но пока что, не входя слишком глубоко. Наконец, он отпустил мои волосы и одной рукой придерживал моё лицо для его длинных глубоких ударов.
Автомобиль подъехал к остановке, и Беннетт хлопнул ладонью по кнопке интеркома, резко сказав «Подождите здесь», после чего вернул руку к моему лицу и хрипло застонал.
Его ругательство «Блять, Хло» зажгло мое вожделение, и я потянулась, чтобы обернуть руки вокруг его бедер, всхлипывая из-за сильной хватки, толчков и резко сокращающих мышц на его заднице.
Я ничего не видела, но с каждым глубоким толчком я чувствовала его мягкие волосы у своего лица, поэтому я хотела сосать так жестко, как могла, чтобы, когда он кончил, я бы выжала из него столько же удовольствия, сколько получала от этого я. Я чувствовала отчаяние, давая ему это.
«Так охренительно хорошо,» сказал он скрипучим голосом, и по его движениям я поняла, что он был уже близко. «Твои прекрасные охренительные губы. И ощущение твоего языка на мне.»
Я скользнула одной рукой между нами, обхватила его яйца и погладила их позади, дразня.
«Да,» прошипел он, рывками двигая бедрами.
С последним толчком внутри он кончил, а его твердый член выплеснул сперму мне в горло. Я стала глотать ее, пока он рычал, замедляя движения до того момента, когда головка его члена не осталась просто лежать на моем языке. Я наклонила голову и почувствовала, как он провел большим пальцем по краю моей нижней губы.
Не говоря ни слова, Беннетт наклонился вниз и поправил повязку на моем лице, после чего глубоко поцеловал меня, его язык скользил по моему.
«Скажи, что я нравлюсь тебе на вкус,» прошептал он.
«Я люблю твой вкус.»
И затем он потянул мое платье вверх, двигая рукой между моими ногами и под кружевом моего нижнего белья, как будто проверяя, сказала ли я правду.
«Я чертовски люблю твой рот.» Он наклонился вперед, смеясь у моих губ. «И я люблю трахать твой рот.»
Теперь его прикосновения стали нежнее, он исследовал, а не доставлял удовольствие. Он тихо хмыкнул, отодвигая от меня руку, и я услышала шелест ткани, когда он начал надевать штаны, поправляя оставшуюся одежду.
Взяв меня за руку, он пробормотал, «Идём, Миссис Райан. Мы на месте.»
Мы определенно были в отеле. Я слышала звуки лифтов, чемоданов, катящихся по полу из травертина. Я слышала, как голоса стихали, когда мы проходили мимо, и я представила себе, как мы должны были выглядеть: Беннетт, несущий босую и с завязанными глазами невесту в подвенечном платье в на руках и с сумкой на плече, полной неизвестно-какими-вещами.
«Мы сейчас в отеле?»
«Ш-ш-ш,» прошептал он, касаясь губами моего виска. «Мы почти пришли.»
Он нёс меня так, будто я ничего не весила, потому что его шаги были весьма устойчивыми. Я прижала губы к его шее и спросила, «Все смотрят на нас?»
Он повернул свою голову, тихо посмеиваясь мне в ухо. «Определенно.»
Как только мы оказались в лифте, его запах показался мне знакомым. Возможно, мы вернулись обратно в отель Del Coronado, и он только что устроил тщательно продуманную уловку, чтобы обмануть меня? Но если даже и так, то зачем?
Мы поднимались в тишине, и я примкнула к его шее, одновременно пытаясь слушать количество этажей, что мы проехали, чтобы понять, где мы находились. Его левая рука успокаивающе сжимала меня внизу моих коленей.
«Ты в порядке?» спросил он.
Я кивнула, и в этот момент лифт звякнул, двери открылись, но Беннетт не двигался. Я поняла, что с нами был кто-то еще. Я задалась вопросами, каково людям было наблюдать за нами, и когда же мы, наконец, достигнем места назначения, чтобы провести нашу первую свадебную ночь.
Когда мы доехали до другого этажа, Беннетт вышел и понес меня по довольно длинному коридору.
«Я хочу тебя внутри себя,» сказала я в теплую кожу его шеи.
«Скоро.»
«Ты же не заставишь меня ждать?»
«Я просто хочу, чтобы ты была там и была голой. План, по-моему, довольно очевидный.»
Что-то в этом коридоре было знакомым, эти повороты и перемещение тела, пока мы шли, и вдруг до меня дошло.
Конечно же.
Конечно же.
Он остановился, извернулся, чтобы вытащить ключ из своего кармана и открыть дверь.
Мне и не нужно было снимать повязку с глаз, чтобы понять, где мы были.
Он осторожно отпустил меня, и я выпрямилась, стягивая атласную повязку со своего лица. Да. Это была та комната, в которой мы останавливались в W больше двух лет назад – в точности. Та же самая кровать, тот же диван, тот же балкон, та же самая маленькая кухонька. Хотя теперь здесь появился новый, больше не сломанный стол.
Комната, где мы впервые узнали – действительно узнали, – что я была его, а он был моим.
Я поняла, что Беннетт наблюдал за мной, оценивая мою реакцию, но я была так переполнена эмоциями за всю эту неделю, что чувствовала себя немного оцепеневшей, в основном из-за постоянного пребывания семьи вокруг нас, свадьбы, клятв, я так нуждалась в нем, что мой ум начал затмеваться, а голова закружилась.
