Перед вылетом Владимир Алексеевич вместе с Турумтаем и Джафаром засели за карту и наметили подробный план своего маршрута. Джафар действительно хорошо знал здешние края и дал много дельных советов. А к тому времени, как вертолет был готов к полету, прокладка маршрута была завершена, и Джафару осталось только запрыгнуть в машину. Зафырчал двигатель, захлопали и раскрутились винты, и вертолет оторвался от земли, стремительно набирая скорость и сразу уходя слегка в сторону, противоположную горному хребту. Майор Волченков уже привык к новому для него управлению и свободно справлялся с машиной.
– Выходим! – скомандовал Кирпичников оставшимся.
Уговаривать никого не пришлось. Быстро собрали и спрятали под камни оставшийся после обеда мусор в виде упаковок от сухого пайка; проверили, нет ли каких других следов. Оставались только тела погибших американцев и афганских полицейских, а также догоревшие остатки взорвавшегося на земле вертолета.
Теперь, когда Турумтай остался единственным представителем иранской стороны в отряде, он уже не рвался быть ведущим группы. Шли по обычным правилам, как ходили всегда. Ведущий задавал темп; когда он начинал чувствовать усталость, уступал место идущему следом, а сам пристраивался в конец. Замыкающему идти всегда легче других. Так все сумели побывать и ведущими, и замыкающими и силы тратили все одинаково. Кирпичников только поглядывал время от времени на иранца; тот старался выглядеть бодрым и веселым, но сквозь эту маску заметно проглядывала нарочитость. Турумтаю трудно было равняться с российскими спецназовцами, однако он шел на характере и пересиливал себя.
По отлогому склону вышли в долину. Спускались наискосок, чтобы избежать крутизны, в отдельных местах достаточно опасной и замедляющей передвижения. Направление движения совпадало с проложенным на карте маршрутом, и это позволяло держать хороший темп. Дальше движение пошло по длинному ущелью, загнутому серпом. Шли и по берегу ручья, и по самому ручью, где было мелко, по дну, выложенному галькой. Но на стенах ущелья виднелись заметные следы поднявшейся воды, и Кирпичников, хорошо знакомый с горами, заметил это.
– Весной, когда в горах снег тает, здесь, наверное, не пройти...
– И не пройти, и не проплыть. Весной здесь река, а не ручей, – подтвердил Турумтай. – Правда, я здесь весной не был, но видел похожие места. В горах у нас весной везде так.
– До того времени, надеюсь, мы успеем вернуться, – обнадеживающе сказал полковник.
– Если вообще вернемся... – внезапно остановившись перед Кирпичниковым, сказал Радимов. – Извините, товарищ полковник. На меня «нашло»...
Капитан закрыл глаза и некоторое время стоял молча, вглядываясь куда-то внутрь себя. Турумтай, не знающий о способностях капитана, с недоумением посмотрел на Владимира Алексеевича. Тот сделал рукой успокаивающий жест, требуя подождать и не мешать Радимову. Но тот стоял так недолго. Открыл глаза и сказал:
– Впереди то ли засада, то ли просто какая-то группа. Скорее, привал. На засаду непохоже, хотя, возможно, что они собираются устроить ее позже, после отдыха. По-моему, афганские полицейские, и с ними пара американцев. Скорее всего, офицеры. Хотя я не знаю их знаки различия. Погоны есть, но прикрыты бронежилетами. А нарукавные знаки мне ничего не говорят. Но форма явно не афганская.
– Где? – спросил Турумтай. – Откуда им здесь взяться?
– Обедать собрались. Но посты выставили.
Полковник задумался.
– Где? – повторил вопрос Турумтай.
– Не могу сказать. Не понимаю, где они. У меня в голове карты нет. Одно точно знаю, что на нашем пути.
– Сколько человек? – спросил полковник.
– Не меньше полутора десятков. Но я мог увидеть не всех.
Владимир Алексеевич достал карту, чтобы посмотреть, где можно устроить засаду, но условные обозначения мало что могли сказать по этому поводу. И обходного пути не просматривалось. Путь был только один; скорее всего, группа полицейских и американцев шла навстречу россиянам и иранцам, тоже не имея возможности свернуть в сторону. Значит, встреча была неизбежностью. Но выигрывал при такой встрече тот, кто сумеет к ней подготовиться. А подготовиться можно только в случае получения информации.
Полковник включил «подснежник», дал время всем другим среагировать на сигнал и только после этого отдал команду:
– Я – Первый. Всем! Занимаем оборонительную позицию. Радимов, готовь «ведро» к разведке. Работаешь в паре с Денисенко. Функции распределяйте сами.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1
Обычно с БПЛА ВВП работали или Радимов с Тамарой Васильевной, или майор Старогоров с ней же. Но и другие офицеры оперативной группы прошли обучение для работы в системе, и каждый мог заменить любого в паре операторов. В данном случае, как только Радимов снял с плеч ремни контейнера с аппаратом и открыл крышку, полковник Денисенко сразу взял в руки ноутбук, оставляя капитану работу с джойстиком. Джойстик в самом деле требовал более квалифицированной руки, и Радимов в этом уступал только майору Ставровой.
Подготовка «летающего ведра» заняла немного времени. Остальные члены группы успели найти для себя позиции по душе и даже не поленились потаскать камни, чтобы соорудить какое-то подобие бруствера. Особенно постарался подполковник Валеев, который даже выложил впереди своего бруствера несколько плоских камней, чтобы иметь опору для раскладных ножек тяжелой крупнокалиберной винтовки. Также он набил запасной магазин бронебойными патронами. Использовать их против бронежилетов не было необходимости – те и простая пуля пробьет; тем не менее Бахтияр Ахматович подготовился по полной программе.
«Беспилотник» тем временем был выставлен на большой валун, проверены все системы связи и работа всех камер наблюдения.
– Система готова, товарищ полковник, – доложил Радимов. – Запускать?
Подполковник Турумтай вытащил из внутреннего кармана небольшую видеокамеру и протянул Кирпичникову, напоминая о просьбе генерала Мослехи.
– Потом. Будет время... – отмахнулся Владимир Алексеевич. – Поехали!
«Ведро» взлетело почти без шума. Двигатель работал не громче обычного бытового вентилятора. Не провожая аппарат взглядом, как это делал Турумтай, Кирпичников начал готовить бруствер для себя, не будучи еще уверенным, что тот понадобится.
Но не успел полковник закончить работу, как его позвал Денисенко, сидящий за камнем перед раскрытым ноутбуком. Владимир Алексеевич присел рядом.
– Полюбуйся. Они совсем рядом. От нас – поворот ущелья и еще сто метров в сторону следующего поворота. Чуть-чуть не доходя до него...
«Беспилотник» летел достаточно высоко, чтобы не привлекать к себе внимания на фоне достаточно чистого неба. Радимов отклонил его полет в сторону самого хребта, не желая, чтобы тот завис над головами полицейских. На уровень хребта БПЛА ВВП не поднялся, маскируясь на фоне камней. Впрочем, никто из афганцев в небо и на хребет не смотрел, зная, что опасности с той стороны ждать нечего. А небо над Афганистаном было давно уже и прочно оккупировано натовскими силами, и оттуда тоже не предвиделось опасности. О существовании такого прибора, как «летающее ведро», никто и не подозревал, несмотря на то, что данные о нем публиковались и в научной прессе, и в сети Интернет. Только там его называли «летающим вентилятором». Но название сути не меняло. «Летающее ведро» с одинаковым успехом могло и давать разведданные, и докладывать соответствующим органам о лесных пожарах. В данном случае главная камера прибора, имеющая угол обзора в девяносто градусов, захватывала целиком все ущелье на просматриваемом участке и даже часть нижних скал противоположного, такого же неприступного для прохождения, хребта. И показывала, что там, в этих скалах, сидит часовой.
Турумтай пристроился за спиной Кирпичникова, всматриваясь в монитор. Несмотря на то что за плечо командира со спины заглядывать не просто неприлично, но и запрещается, Владимир Алексеевич не сделал замечания иранскому подполковнику. Заказчик интересовался предстоящей покупкой.
Камера работала в естественном режиме, позволяя рассмотреть четырнадцать человек на отдыхе и двух часовых. Кирпичников поправил микрофон «подснежника».
– Я – Первый. Робин, подойти сюда. Для тебя задание. Гусар, переключись на инфракрасный режим.
– Понял...
Гусару, то есть подполковнику Денисенко, команду можно было давать и без «подснежника», поскольку он сидел здесь же. В инфракрасном режиме ситуация почти не изменилась, если не считать слабого свечения там, где человека видно не было. Один из часовых, похоже, забрался в расщелину по другую сторону от первого и оказался прикрытым скалой сверху, поэтому простое изображение и не показало его. С противоположной стороны, откуда пришла группа, был выставлен только один часовой. Тот совсем не маскировался, преспокойно вышагивая поперек ручья в одну и в другую сторону.
