Подчиняясь во всем Франции, из пределов которой они не выезжали, папы стремились, однако, не допустить усиления влияния империи в Италии. Они поддерживали Неаполитанское королевство, в котором видели противовес политике империи. Используя борьбу партий внутри Германии за императорскую корону, папы присваивали себе "временное" право над входившими в состав империи землями в Италии, смещали императорских чиновников и не остановились перед объявлением крестового похода против миланского наместника Висконти, проводившего политику императора. Эта борьба требовала огромных средств, между тем пребывание папства вне Рима затрудняло добывание их обычным путем, путем обложения налогами крестьянских и городских масс, и папство стало изыскивать всякие дополнительные доходы.
Виртуозом в этом деле оказался папа Иоанн XXII (1316- 1334). За время своего понтификата он успел накопить 18 млн. золотых флоринов, не считая драгоценностей более чем на 7 млн. флоринов. Деньги эти предназначались будто бы на организацию крестового похода. Однако, хотя Иоанн XXII жил до 90 лет, он "не успел" осуществить этот поход, в связи с чем один современник не без иронии задавался вопросом, сколько же лет собирался жить папа, чтобы осуществить задуманный поход. Немало денег дало папству широкое применение им права диспенсации и резервации. Под диспенсацией разумелось право отменить канонический закон. Резервация же давала папе право распоряжаться по собственному усмотрению определенными церквами и монастырями, число которых очень расширилось при Иоанне XXII, раздававшем "резервативные" места тем, кто ему больше платил. Так как доходной церковной должностью, так называемым бенефицием, мог владеть и отсутствующий ("sine cura"-синекура), то одно лицо могло стать обладателем нескольких "бенефициев". "Если одной и той же грамотой жалуется несколько бенефициев, то уплачивается более высокая сумма",- гласила одна из статей пресловутой "Таксы" папской канцелярии. При этом часть полученной суммы шла в пользу канцелярии, а другая предназначалась лично папе. Широкий размах получила при Иоанне XXII торговля индульгенциями. Так, индульгенция давалась всем, бравшим на себя "крест похода против врага церкви". Индульгенции раздавались целыми пачками сначала посредникам, которые уже продавали их всем жаждущим "очиститься от грехов". Торговля отпущением настоящих, прошлых и даже будущих злодеяний быстро обогащала кассу Иоанна XXII. Он сумел еще больше увеличить свои богатства введением аннатов, то есть передачей в папскую казну церковных доходов в течение первого года со многих духовных бенефициев. При этом Иоанн XXII всегда действовал путем особых распоряжений, не подлежавших кодификации и основанных на неограниченной власти папы. Его "законы" поэтому получили меткое определение: "Supra legem" - надзаконие, а его самого называли "legibus absolutus" - освобожденный от законов. Летописные известия ясно говорят о ненависти и презрении, которые внушала его деятельность большинству современников. Папа печется о деньгах и о кошельках в гораздо большей степени, чем о душах (pecniam quam animas magis piscans) - таков основной тон характеристики Иоанна XXII, оставленной его современниками Данте, Адамом Муримутта, Матвеем из Нейенбурга и другими.
В народе, однако, был распущен слух, что накопленные деньги папа употребит на народные нужды и что он облегчит те огромные повинности, которые таким тяжелым бременем ложились на широкие массы. Но народу очень скоро пришлось разочароваться: папа поддерживал самый тесный контакт с королевской властью в эксплуатации народа и оказывал королю Франции большие услуги. Так, в 1316 г. папа предоставил французскому королю, нуждавшемуся в деньгах для борьбы с недовольными в стране, десятину и аннаты на четыре года. Это было далеко не единичным случаем: летописи пестрят такого рода указаниями со ссылками на расходы по крестовому походу, который так и не состоялся. Характерен следующий случай: в 1326 г. папа потребовал от духовенства "добровольного взноса"; король возмутился корыстолюбием Иоанна XXII и запретил такой взнос. Тогда папа применил испытанный прием: "я даю, чтобы и ты дал" ("do ut des"). Он предоставил королю часть этой суммы и получил необходимое разрешение. Аналогичные явления происходили в Кастилии, Англии, Австрии, Венгрии и Швеции. Подобные факты заставили летописца Гильома де Нанжи из Сен-Дени констатировать, что отношение между папством и светской властью таково: один стрижет паству, другой сдирает с нее шкуру, и нет никого, кто бы этому помешал.
Ярче и сильнее выражается по этому случаю английский летописец: "Папа и король ведут торг о церкви, как о быке или об осле". Правда, не Иоанн XXII был инициатором такой грабительской политики. На самом деле строгая централизация духовного аппарата, установление диктатуры Рима в делах веры и в назначении на духовные должности, накопление огромных материальных средств самым неблаговидным путем для господства и над светским обществом - таковы были лозунги и политические меры папства, последовательно проводимые на протяжении веков - и ранее и позднее Иоанна XXII.
Так, продажа епископских мест, которые могли освободиться только в будущем, практиковалась уже в XII в. (это называлось экспектацией). К концу XIII в. экспектация становится важной статьей папских доходов.
Точно так же раздача вакантных мест применялась папством задолго до Иоанна XXII, и уже булла 1265 г., изданная Климентом IV, оставляет за папой право "постоянного" распоряжения епископскими кафедрами, если обладатели их умерли в Риме, при папском дворе. Булла 1265 г., по существу, лишь санкционировала старый обычай. Она получила одобрение на Лионском соборе 1274 г. и была внесена в шестую книгу декреталий. Выражение "смерть в Риме" понималось своеобразно и подлежало широкому толкованию еще задолго до буллы Климента IV. Это видно из того, что в 1246 г. английский король горько жаловался на то, что английские епископские кафедры переходят от одного "итальянца к другому" без намека на юридическое основание, а летописцы утверждали, что в Англии "итальянцам их бенефиции приносят ежегодно 60 тыс. марок", то есть сумму, превышающую государственный бюджет Англии в середине XIII в. В 1253 г. король указал папе, что иностранцы извлекают из его страны ежегодно 60 тыс. марок, причем английский летописец Матвей Парижский, сообщавший об этом, считал эту сумму уменьшенной и говорил, что на самом деле итальянцы кладут в карман не менее 70 тыс. Разумеется, Англия не представляла в данном отношении исключения. Так, в Констанцской области из 200 бенефициев в 1248 г. 17, согласно официальным данным, были заняты в силу папского распоряжения "посторонними лицами", а 14 "столь же посторонних" человек ждали очереди занять места в Констанце. Папа Александр IV, видя бесконечный наплыв ходатайств, исходивших от жаждущих занять теплые епископские места, решил в 1255 г. установить норму для считающихся "свободными" мест, и на некоторое время действительно был положен предел числу епископов в ряде областей (до того времени, ввиду стремления делить доходы между несколькими лицами, количество мест не было ограничено). Анжерский епископ на соборе в Вьенне в 1311 г. с возмущением заявлял, что он за 20 лет своей службы при 40 вакансиях лишь дважды мог применить свое епископское право, в остальных случаях освободившиеся должности распределялись папой или его любимцами.
Из принципа назначения духовенства вытекала сервиция, то есть обязательный взнос в пользу папы за оказанное благодеяние, и этот источник доходов также существовал задолго до Иоанна XXII, как это видно из документа 1326 г., когда с Сент-Албанского аббатства потребовалась сервиция в размере 3600 франков, соответствовавших "старому взносу" в 720 франков. Точно так же при назначении аббата Сент-Эдмундсбэри в 1248 г. было уплачено 800 марок. Матвей Парижский, правда, говорит о "нововведении", рассказывая о сервиции монахов, но из этого не следует, что сервиция в отношении епископов ему не была известна.
Нужно отметить, что жалобы отдельных лиц на злоупотребления курии нисколько не разделялись высшими церковными авторитетами: и Фома Аквинат, и Бонавентура, и другие подчеркивают полноту власти (plenitudo potestatis) папы и не останавливаются ни перед какими выводами из этого положения. В авиньонский период папские поборы, налагаемые на духовенство и население, становятся все более невыносимыми. Уже Климент V, первый авиньонский "пленник", добыл около миллиона золотых гульденов под предлогом их употребления на крестовый поход, а в действительности для привлечения на свою сторону королей и других сильных мира сего.
Многочисленные источники рассказывают о злоупотреблениях Климента V. Так, приор Дюргама за признание своего избрания уплатил папе 1 тыс. марок, но сейчас же после уплаты денег умер. Папа назначил немедленно другого и с него взял 3 тыс. марок в свою пользу и 1 тыс. в пользу кардиналов. В 1313 г. за назначение архиепископа Кентерберийского папа получил 32 тыс. марок, а за утверждение архиепископа Йоркского - 9500. Требования папы были так велики, что из-за невозможности их удовлетворить кандидатам в епископы приходилось нередко отказываться от должности. Богатейшие епископии из-за дороговизны "сделки" при назначении впадали в неоплатные долги, которые выплачивались в течение многих десятилетий преемниками того, кто выдал обязательство вернуть взятую у "папских фаворитов" солидную сумму. С другой стороны, по словам летописца Толомео из Лукки, Климент V получил от французского короля Филиппа IV Красивого 100 тыс. гульденов за хлопоты по процессу, связанному с ликвидацией ордена храмовников.
