– Я старика к Дуде отведу? – спросил Мага у рыжего.
– Давай, – ответил тот. – Потом придешь к Арби!
Виктор ощутил беспокойство. Посмотрел на Матвея Васильевича. Старик подошел к Виктору.
– Удачи тебе! – сказал и протянул руку.
Почему-то Виктору казалось, что теперь они постоянно будут вдвоем с Матвеем Васильевичем. Опять стало грустно.
Мага увел старика.
– Пошли! – скомандовал Виктору рыжий.
И они направились в другую сторону, налево по улочке, спускавшейся вниз. Мимо двух разрушенных домов и одного целого. На самом склоне горы, спрятавшись еще за несколькими разрушенными строениями, стоял маленький домик. Из трубы на крыше вываливался в небо дымок.
Здесь они остановились, и рыжий приказал ждать. А сам зашел внутрь.
Виктор смотрел на этот дымок и все острее ощущал холод. Холодно было рукам, лицу, голове. Холодно было даже мыслям. Он выдохнул ртом воздух и заметил, как от его лица отлетел пар.
Вспомнилось объявление в «Руслане», когда летел он вместо Миши в Аргентину, чтобы там сесть на корабль и плыть до Антарктиды. «Высота полета девять тысяч метров. Температура за бортом минус сорок пять. Желающие начать климатическую адаптацию могут открыть иллюминаторы». Пилот пошутил, полярники рассмеялись. Они вообще много смеялись во время полета. И пили шампанское.
«Какая здесь высота?» – задумался Виктор, пытаясь одновременно понять, насколько все-таки здесь холодно.
Дверь со скрипом открылась. В проеме показался рыжий и призывно махнул Виктору рукой.
41
Виктору хозяин отвел закуток, занавешенный тяжелым верблюжьим одеялом. Маленькое окошко с треснутым стеклом, под стенкой – деревянный топчан, поверх него два полосатых матраса. Рядом – тумбочка, на которой горит толстая свеча и бросает тяжелые блики на белый потолок и на стены. На стенке – две медные тарелки и фотография парня в форме солдата Советской Армии. Нижний уголок фотографии «подрезан» черной лентой.
Старик-чеченец, хозяин дома, не говорил по-русски. Он только завел Виктора в закуток, показал рукой на кровать и ушел. За спиной Виктора заколыхалось верблюжье одеяло.
Виктор бросил сумку на пол, застеленный старым потертым ковром. Присел на свою лежанку. Прислушался к тишине.
Из большой комнаты, из-за верблюжьего одеяла, на котором был изображен одноцветный коричневый тигр, донеслось бормотание. Потом какой-то шорох.
Виктор заглянул за одеяло. Старик стоял к нему спиной перед открытым шкафчиком. На трюмо слева горела свеча. Виктор окинул комнату взглядом и увидел несколько десятков фотографий в старых деревянных рамочках. Рассмотреть фотографии при таком освещении было невозможно.
– Спокойной ночи! – негромко произнес Виктор.
Старик обернулся. Посмотрел на Виктора с опаской и отрицательно мотнул головой.
Утром кто-то громко стукнул в двери. Виктор открыл глаза. Из маленького окошка лился яркий солнечный свет, и словно из-за того, что на своем пути он встречал преграду в виде висевшего и исполнявшего роль ширмы одеяла, этот свет будто бы накапливался в закутке, становился еще ярче.
Виктор надел брюки от формы МЧС, с неприязнью посмотрел на свои туфли и, не надевая их, в майке на голое тело вышел в большую комнату. Старик в сером халате и в черных сапогах стоял у открытых дверей и разговаривал с Магой. Говорили они по-чеченски. Мага, заметив Виктора, кивнул ему.
– Умывальник на дворе, – крикнул он и продолжил разговор со стариком.
Виктор вышел в брюках и майке во двор, легко протиснувшись мимо говорящих. Холодный камень бодрил босые ступни ног. Увидел возле дома синий умывальник с эмалированной раковиной. Холодной водой промыл глаза. Прополоскал рот. Поискал глазами полотенце, но не нашел.
Воздух не реагировал на яркое утреннее солнце. Виктору стало холодно, и он вернулся в дом. Вытер лицо о верблюжье одеяло. Надел рубашку, потом форменную куртку МЧС.
Мага, закончив беседовать с хозяином, вызвал Виктора на улицу.
– Фотографии у тебя есть? – спросил он.
Виктору сразу стало ясно, о чем шла речь. Он объяснил Маге, что фотографии для поиска не нужны. «В Чечне не может быть два пингвина!» – сказал он дагестанцу. Мага сначала выглядел озадаченным. Несколько раз переспросил, думая, что плохо понимает, о чем говорит Виктор. Наконец, когда до него дошло окончательно, он посмотрел на Виктора и удрученно мотнул головой.
– А где его искать? И сколько ты готов заплатить?
– Его привез сюда из Москвы Хачаев. Пингвин Миша, видимо, у него дома.
– Ты что, думаешь, что в Чечне, как в русской деревне, все друг друга знают? – Мага нахмурился и смотрел на Виктора немного исподлобья, словно одновременно что-то обдумывал. – Так сколько ты готов заплатить за него?
К этому вопросу Виктор был не готов. Наконец, после двухминутной паузы, он выдавил из себя: «Много». Он понимал, что вопрос сейчас повторится и будет повторяться до последнего уточнения суммы и валюты. Но Мага просто кивнул.
– Попробую узнать, – сказал он и вздохнул. – Но я пингвинами не зарабатываю…
– А чем?
– Понимаешь, у нас тут свой «Зеленый крест», что-то вроде вашего «Красного креста». Только частный. Ищем убитых и захваченных ради выкупа, помогаем вести переговоры, выкупать… По всем этим делам цены у нас понятны и известны…
– А рыжий Петя откуда здесь? – спросил вдруг Виктор. – Дезертир?
– Нет, он – пропавший без вести… Знаешь, я попробую узнать про твоего Хачаева, но если не получится – я за тебя не отвечаю! Мне нужно нормально деньги зарабатывать, самому со всеми расплачиваться… Может, тебе что-нибудь еще здесь нужно? – пытливый острый взгляд Маги уткнулся в глаза Виктору.
– Мне нужны сапоги, – Виктор опустил свой взгляд. – У меня туфли протекают.
– А что, в Москве сапоги дорогие?
Виктор совершенно серьезно кивнул, вспомнив обувной магазин на Тверской.
42
Два дня сидел Виктор в своем закутке, выходя только умыться и в туалет. Старик-хозяин приносил ему лепешки, сушеное мясо, козий сыр – у него в сарае жили две козы. Мага посоветовал лишний раз во дворе не показываться и от дома не отходить.
Со стариком даже на пальцах поговорить не получалось. Виктор ему уже и на настенные фотографии показывал, и сам что-то пытался о себе рассказать и объяснить. Ничего не вышло. Старика явно ничего не интересовало. Понятно было только одно – Виктор сейчас спал в закутке младшего сына старика. Сын этот погиб давно, во время воинской службы, но где и как – это так и осталось неизвестным.
Через два дня снова появился Мага. В руках он держал полотняный мешок. Объемный, но не тяжелый. Он зашел прямо в закуток Виктора, присел рядом с ним на лежанку. Вздохнул. Открыл мешок и вытащил оттуда черные нечищенные сапоги.
– Померяй! – сказал он.
Сапоги оказались тесными. Еще Виктор заметил, что подошвы у сапог грязные, испачканные желтой глиной.
Мага достал из мешка еще одну пару сапог. Вторая пара оказалась чуть великовата, но не настолько, чтобы сразу от нее отказываться. Виктор потопал в сапогах по полу своего закутка. Подрыгал левой ногой. Подумал, что если к носкам добавить портянки – сапоги будут в самый раз.
– Годятся, – сказал он наконец. – Сколько за них?
Мага посмотрел на него немного неприязненно.
– Я что, мародер? Бери даром. Их один чеченец недоносил.
– Его что, убили?
– А здесь своей смертью мало кто умирает… Да! Хачаева я нашел, – сказал Мага голосом, не предвещающим хороших известий. – Доступа к нему нет. Охрана – человек тридцать. Дорога к дому одна и простреливается. Торговлей пленниками он не занимается и никого к себе не пускает. Есть только один вариант – у него тут есть свой бизнес. Можно устроить тебя туда «рабом» – больше двух-трех месяцев у него никто не работает.
– А что за бизнес? – поинтересовался Виктор.
Мага пожал плечами.
– Это не здесь. Не знаю… Нефть, наверное. Или газ. Туда еще добраться надо.
– Я согласен.
– Ты согласен? – Мага посмотрел на Виктора пристально. На его лице вдруг возникло недовольство. – Ты сначала со мной расплатись! Если б мне нормальный попался – я бы за эту неделю пять сотен получил!
– За что?
– За розыски, за переговоры. Вон тот старик, что с тобой приехал, он рыжему уже восемьсот зеленых дал на розыски сына.
Виктор задумался. Ему вроде бы и неудобно было перед Магой за его неполученный доход. С другой стороны – кое-что он узнал, а значит, можно было бы ему какие-то деньги дать.
– Подожди в комнате, – многозначительно попросил Виктор.
Мага удивился, но послушно вышел за висящее одеяло. И сразу вступил в разговор со стариком, лежавшим на своей кровати слева от шкафа. Говорили они негромко, и по интонации можно было подумать, что старик Маге жалуется.
