— Куратор, с которым я недавно встречалась, считает, что в прошлом что-то пошло не так, как это нужно, что-то такое, из-за чего нынче синоби у нас больше, чем обычных самураев, и все они подчиняются своим господам, все одинаково опасны! — Осиба с нежностью посмотрела на дочь, привычка Юкки сидеть с отстраненным лицом, как будто бы она все время сочиняла стихи, немножко злила темпераментную Осибу, но она прекрасно понимала, что одной ей нипочем не выполнить сложное задание, в то время как для Юкки это даже не работа, а так, очередное развлечение, временный уход от окружающей действительности.
Она вздохнула.
— Нельзя ли узнать, что конкретно интересует куратора? — Юкки наморщила красивый лоб. — Как я смогу понять, что в прошлом было сделано не так, если я не знаю, как должно быть на самом деле?
— От тебя, дитя мое, требуется только наблюдать. Наблюдать и запоминать, а делать выводы буду я и наш уважаемый куратор.
Судя по тому, что мать понизила голос, произнося слово «куратор», можно было догадаться, что в настоящее время кто-то из ордена находится в замке.
— Хорошо, я постараюсь выполнить ваше задание. — Юкки сделала серьезное выражение лица и легла на пол, раскинув руки. Обычно она не боялась, что упадет во время отделения души от тела, но мама могла испугаться зрелища вдруг падающей замертво дочери.
Она плохо понимала, где должна была оказаться, полагаясь на интуицию и почти звериное чутье, много раз помогающее ей выбраться из достаточно серьезных ситуаций. На самом деле Юкки была весьма талантливым агентом ордена, и, в отличие от прочих рыцарей «Хэби», ей не надо было принимать знаменитый эликсир и настраиваться перед вхождением в транс.
Перемешанный с горячей юношеской кровью эликсир странствий тек по ее сосудам, позволяя ей в любой момент выбраться из тела и броситься в прошлое или будущее. Юкки была самым талантливым агентом ордена, но не уникальным — вторым человеком, освоившим перемещение без помощи снадобья, был Ким, живший в данное время под именем Дзатаки. Правда, а этого пока не знали ни Ким, ни Юкки, свои «подвиги» он мог совершать только в присутствии последней.
Единственное, чего приходилось опасаться Юкки, было первое мгновение в чужом теле, ведь выпущенная золотой стрелой человеческая душа с трудом может распознать, в кого вселяется, а ситуации в жизни случаются разные, можно, например, влететь в тело человека, над шеей которого занесен топор. А дальше начинается игра в кто быстрее, потому что надо, во-первых, сообразить, в ком ты, а во-вторых, оценить окружающую обстановку, а это не очень-то удобно, когда в тебя летит пуля, нож, направлен меч или откуда-то с ясного неба вдруг падает камень.
Много раз Юкки была вынуждена воплощаться как раз во время боя, с тем чтобы передать срочное донесение своему союзнику, один раз во время такого контакта ядром оторвало ее новые ноги, и, шокированная нестерпимой болью, девушка чуть было не забыла, как нужно покидать истекающее кровью тело.
В другой раз, успев прикончить заказанного ей генерала, она добровольно покончила с собой, в последний момент выбравшись из тела и успев заметить, что, несмотря на сложность задания, все же умудрилась слегка проткнуть свой живот мечом.
Юкки закрыла глаза и вскоре ощутила, как по коже побежали знакомые огненные волны, а перед глазами появилась красноватая мишень. Она напряглась и в следующее мгновение с веселым криком рванулась в пульсирующие перед ее глазами кольца, в который раз умирая рядом со своей матерью.
Какое-то время перед ослепленной яркими вспышками Юкки мелькали серые стены коридоров времени, как называли их в ордене, а потом она вырвалась в беспросветную земную ночь. Точнее, сначала ей показалось, что ночь беспросветная, но потом она поняла, что летит сверху вниз, смотря в черную, ночную землю, которая вот-вот…
Юкки вывернулась, уходя от бесполезного столкновения, и тут же почувствовав человеческое тепло, рванула в сторону. Так и есть, перед нею маячили сразу же несколько бронированных спин, перед глазами запульсировали сразу же несколько кругов мишени, сплетенных между собой, подобно звеньям цепи.
Вот еще незадача, теперь Юкки должна была разрываться между несколькими с виду совершенно идентичными предложениями. Но долго выбирать она не могла, душа либо летит в мишень, либо нет. Промедление грозит катастрофой. Юкки расслабилась, позволив одной из мишеней втянуть в себя душу Юкки, которая поразила ничего не подозревающего самурая подобно молнии.
Воин дернулся, конь под ним переступил, испуганно заржав и поднявшись на задние ноги, Юкки успела перехватить поводья и удержалась в седле, стиснув бока коня натренированными ляжками.
«Ну и кто же я теперь? Судя по одежонке, мужчина, причем мужчина весьма состоятельный, ни дать ни взять, даймё! Только бы не сам Иэясу, ведь если будущий сегун погибнет сейчас, не будет охоты за мечами, осакской битвы, не будет сегуната, вообще ничего не будет…»
— Что с тобой, Анаяма-сан? — Услышала она голос и, повернувшись, чтобы разглядеть говорящего, была ослеплена яркими факелами. — Я думал, ты по меньшей мере поймал спиной стрелу, — продолжил дружеским тоном подъехавший в окружении телохранителей высокий, худощавый самурай, в котором Юкки с большим облегчением тут же признала Токугава Иэясу.
— Спасибо. Все хорошо. Лошадь споткнулась на ровном месте. — Юкки выдавила из себя подобие улыбки. Из-за темноты она не могла разобраться хотя бы приблизительно, где они находятся.
— Как полагаешь, много ублюдков по наши души согнал Акэти Мицухидэ? — тихо спросил Токугава, поправляя ремешок от шлема. — Думаешь, сумеет ли Тарао-сан связаться со своими людьми из Ига и Кога? Эх, зря вы отговорили меня совершить сэппуку, самое было время. — Он укоризненно покачал головой.
«Ига и Кога — провинции, традиционно занимаемые кланами синоби! — взорвалось в голове Юкки. — Я на правильном пути!»
— После того как армия Нобунага-сан выжгла, почитай, всю провинцию Ига, синоби все равно не остается ничего иного, как наниматься к кому-нибудь на службу, так почему не к вам? — вступил в разговор другой самурай.
— Чего мы ждем? — точно во сне выдавила из себя Юкки, трясясь всем телом оттого, что ее вопрос может выдать ее с головой.
— Я вам сто раз говорил, Анаяма-сан, если мы двинемся к перевалу до того, как синоби приведут подмогу, нам останется только сложить головы, а лично я еще пожить хочу.
— А откуда вы знаете, что синоби не подведут? — Юкки впилась глазами в бородатое неприветливое лицо говорившего с ней самурая. Шлем почти налез ему на глаза, крохотный, похожий на клювик носик выглядывал из черного мха бородищи, отчего внешность самурая казалась особенно отталкивающей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
