ушёл успокаивать маму и просил пока не спрашивать ничего. Я видела, как тяжело ему дался и разговор, и всё то, что произошло.
Поэтому подумала хорошенько, провожая взглядом отца, и направилась к Рейну. Одно я понимала, что бы ни происходило, мне придётся дать фору Алии и молчать до вечера. И Рейн поймёт, что я знала о побеге его сестры.
Остановилась, думая, а не запереться ли самой до вечера, но поняла, что ничего такого Алия не делала, чтобы стыдиться того, что сохранила её тайну. И направилась к жениху.
Оказалось, что в кабинете, где и проходили все разговоры, уже образовались посиделки друзей, Рейна и принца Вильгельма.
На моё появление его высочество поморщился, отворачиваясь и пробормотал тихо-тихо что-то о семье, о которой он пока и слышать не хочет. Я же, согласившись быть хранительницей рода Стретин, всё прекрасно услышала.
Удивительно, ведь сам Рейн этого не услышал, поэтому улыбнулся устало, приглашая присесть рядом с ним. Я не хотела мешать друзьям лечить нервы, так сказать, поэтому просто подошла к жениху, прошептав ему:
— Я ненадолго. Раз уж вы здесь лечите нервы, я хотела предложить перенести объявление, которое ты хотел сделать при всех на обеде, тем более Алия просила её не беспокоить до вечера.
Принц встрепенулся, видимо, услышав интересующее его имя, и тон голоса его изменился:
— Как она там? Рейн, мне нужно поговорить с Алией и всё ей объяснить.
Я повернулась к его высочеству, увидела во взгляде беспокойство и мягко ответила:
— Она и вам, ваше высочество, просила передать…
Замолчала, в ожидании реакции, и услышала нетерпеливое:
— И что же? Говорите, леди Бартон!
— Чтобы вы дождались вечера.
— А дальше?
— А дальше она вам ничего не просила передавать, ваше высочество. Ну, не буду вам мешать.
Я повернулась к жениху, желая получить ответ, а сзади опять последовало бормотание. Я повернулась обратно к принцу и прямо ответила:
— Ваше высочество, я хранительница рода Стретин, вы же и были свидетелем произошедшего. Я слышу всё, что вы там шепчете себе под нос. И мне неприятно. Если вам так хочется выговориться, дождитесь, пока я уйду.
Рейн придержал меня и тихо ответил:
— Предлагаю объявить обо всём вечером. Я буду надеяться, что Алия выйдет из своих покоев и разделит нашу радость. — И уже другу: — Вильгельм, вечером я поговорю с Алией и всё ей объясню. Думаю, тебе стоит с ней встретиться после нашего разговора, чтобы вы не наговорили друг другу лишнего.
А я в это время следила за его высочеством, убеждаясь, что Алия оказалась хоть и юной, но очень мудрой. Принц Вильгель и, правда, был слишком обласкан вниманием женщин, к тому же очень красив, мужественен, но… Он привык всё получать легко, был несколько капризен, и вот такой вот совершенно был не нужен ей. Именно сейчас я поняла, о чём она говорила. Это ему нужно было вырасти и повзрослеть.
Улыбнулась, смотря на реакцию его высочества на слова друга, и словила его удивлённый, а затем недовольный взгляд.
— Ступайте, леди Бартон, на меня не действуют улыбки женщин рода Бартон, мне уже хватило до вас. И, Рейн, тебе не кажется, что ты поторопился с объявлением о помолвке?
Я рассмеялась от души на это проявление дружеской заботы, и повернулась к жениху. Тот прошептал мне на ухо:
— Дай ему прийти в себя, ему нужно время.
Он аккуратно поцеловал меня прямо в ушко, явно дурачась, а я поёжилась и хихикнула:
— Рейн, щекотно!
На что мы получили возмущённое от принца, всё так же развалившегося в кресле и недовольно поглядывающего уже на нас обоих:
— Ну не при мне же! Рейн, у нас был серьёзный разговор!
Я поспешила ретироваться, надеясь на то, что Рейну и вечером хватит самообладания выслушать и принять тот факт, что его сестра выросла.
Глава 34
А вечером грянул гром. Потому что перед ужином Рейн сам решил поговорить с сестрой, а та не откликнулась на его просьбу. А тот не растерялся, и нашёл выход, решив обратиться к ней через духов рода.
Те и передали, что внутри нет члена рода. А я и не учла эту возможность, всё ещё не привыкнув, что теперь у жениха появилась эта возможность общаться с духами своего рода и обращаться по важным вопросам. И для Рейна это было важно, так как он искренне переживал за сестру.
Он быстро понял, что Алия изнутри навешала на дверь хорошую магическую защиту. Духи уже сообщили мне о беспокойстве главы рода Стретин и я бежала к покоям Алии. Когда была рядом, услышала жуткий треск, а как подошла, обнаружила пустой проём и дверь, лежащую внутри комнаты. Воины бродили по гостиной, а Рейн в это время вышел из спальни сестры.
Он стремительно подошёл ко мне и требовательно спросил:
— Где она, ты знаешь?
Я растерялась, когда поняла, насколько обеспокоенно он выглядел и тихо ответила:
— Да, Рейн, она сама ушла. И просила тебе передать кое-что…
На что он взял меня за предплечье и отрывисто бросил:
— Идём в кабинет, там и поговорим.
Я видела, что он злится, и понимала, что впереди меня ждал непростой разговор. Но я была готова к нему, как и к тому, что письмо придётся отдавать. Оно уже полдня жгло мне карман, но я обещала Алии. Хотя и понимала, что придётся на себя брать всё то, что обеспокоенный брат захочет высказать и мне, и сестре за подобное самоуправство.
К чему я не была готова, так это к ворвавшемуся к нам принцу, когда пересказала Рейну наш с Алией утренний разговор и он вдумчиво читал её письмо.
Рейн успел спросить меня:
— Ты читала его?
— Нет, Рейн, Алия просила его передать именно тебе.
— Сестра пишет, что Лидия использовала на лорде Дейтоне зелье и стащила она его у тебя. А на следующую ночь залезла к принцу. Вот только маленькая жизнь, возникшая в ней, принадлежит роду Дейтон. А Лидия и лорд Элдон Дейтон созданы друг для друга, поэтому их нужно во что бы то ни стало поженить.
Рейн поднял взгляд на меня, кинул взгляд дальше, остановившись на влетевшем и замершем принце, слушавшем, как и я, очень внимательно.
И растерянно спросил:
— Ты понимаешь, как это звучит, Лиз? А приписка внизу? Если будет непонятно, Лиз всё объяснит. А ведь Алия и про себя пишет, выше. Вильгельм, садись и слушай, и воздержись от комментариев, пожалуйста, особенно в сторону моей невесты. Я только
