есть родственники, кроме Никиты?
- Нет, только мачеха. И то бывшая.
- Почему бывшая?
- Потому что отец Кости успел развестись с ней прежде, чем умер.
- У Гаранина нет сводных братьев или сестер?
- Нет.
- Вы принесли мне его фотографию?
- Да! - Ольга полезла в сумочку и достала фото. - Вот, я распечатала.
Мирослава долго рассматривала холодное лицо с правильными чертами, на котором было разлито почему-то ожесточенное выражение.
«На что же Гаранину было ожесточаться?» - подумала Мирослава и спросила:
- Он всегда так выглядел?
- Практически всегда, - кивнула Елизарова.
- Даже тогда, когда вы собирались сыграть с ним свадьбу?
Ольга снова кивнула.
- Но почему?
Девушка пожала плечами:
- Константин придерживался мнения, что человек человеку - волк.
- У него было тяжелое детство?
- Совсем нет. Костя был единственным сыном у родителей, и они вкладывались в него по полной. Учился он, например, в Англии.
- Тогда понятно, - обронила Мирослава, вспомнив, что в Кембридже учился современник Шекспира и его предшественник в драматургии Кристофер Марло. Во времена Елизаветы I, по воспоминаниям современников, Кембридж напоминал монастырь. Например, студентам разрешалось выходить за пределы Кембриджа только вдвоем, при этом они были обязаны следить друг за другом и докладывать начальству обо всех проступках, совершенных товарищами.
При этом бедные студенты жили впроголодь, что и подтверждает изданный в 1572 году закон, запрещающий студентам Кембриджа и Оксфорда просить подаяние. От хорошей жизни подаяние никто просить не станет. Зато богатые студенты предавались мотовству и разврату. Остается только думать, что во времена Елизаветы II в университетах Англии произошли изменения в лучшую сторону.
- Вы сами уверены, что Никита не причастен к гибели своего брата? - на всякий случай спросила Мирослава.
- На все сто! - горячо заверила ее Ольга.
- Но алиби, насколько я понимаю, у вашего жениха нет, иначе бы его не задержали.
- Алиби есть, - вздохнула девушка. - Но следователь сказал, что такое хлипкое алиби никуда не годится.
- То есть?
- Мы были на заброшенной даче.
- На заброшенной даче? - удивилась Мирослава.
- Да, нам захотелось сбежать, как говорится, от шума большого города.
- Это я понимаю. Но что значит заброшенная дача?
- Это дача моей тетки. Теперь дачный массив собираются сносить для строительства очередного микрорайона. Там никто давно не живет. Но снос еще не начался. Вот мы и решили, - смущенно проговорила девушка.
- И там никого нет ни в одном доме?
- Нет, дачники бы уже так и так съехали, а раз под снос, то поселок стоит безлюдным с весны.
- Что же вы делали в пустом домике?
- Не совсем в пустом. Тетка не стала вывозить дачную мебель. Она старая. Куда ее девать в городе? Так что почти все там и осталось.
- А еда?
- Мы взяли с собой. И термос с чаем.
- Не вовремя вы увлеклись романтикой.
- Это я сейчас и сама понимаю, - вздохнула Ольга. - Но кто же знал, что Костю убьют.
- Вы не могли бы показать мне фотографию Никиты?
- Могла бы. Вот. - Ольга протянула детективу свой телефон.
Мирослава, увидев изображение парня, проговорила:
- Внешне они мало похожи, впрочем, это и неудивительно, ведь они не родные братья.
- Да, это так, - согласилась Ольга, - они двоюродные по материнской линии. Они не только внешне не похожи, но и характеры у них абсолютно разные. Костя был капризный, эгоистичный. А Никита душевный, внимательный к другим людям.
- Родители Константина скончались? - уточнила детектив.
- Да. Мама давно. А отец лет пять назад. Зато родители Никиты, слава богу, живы и здоровы.
- Хорошо, мы возьмемся за ваше дело. Но я должна сразу вас предупредить: если вы мне солгали и ваш нынешний жених имеет хоть малейшее касательство к смерти своего двоюродного брата, наш договор тотчас утратит силу и все, что мы узнаем в процессе работы, станет известно следователю.
- Я понимаю, - тихо проговорила девушка. И спросила: - Но ведь вы не думаете, что я обратилась бы к вам за помощью, если бы хоть сколько-то сомневалась в невиновности Никиты?
- В моей практике всякое бывало, - проговорила Мирослава. И спросила: - Вы знаете имя следователя, который занимается расследованием убийства Константина?
Ольга кивнула.
- Назовите его.
Мирослава затаила дыхание, от всей души надеясь услышать фамилию Наполеонова. Но, увы.
- Юрий Тимофеевич Абашкин, - проговорила Ольга.
«Что ж, - подумала Мирослава, - знакомая фамилия». Ей на самом деле приходилось несколько раз работать с этим следователем, и, насколько она помнила, они неплохо ладили. Впервые они встретились, когда работали над делом «Зимняя месть».
- Теперь назовите мне полное имя, отчество и фамилию вашего жениха.
- Никита Данилович Сеславин.
- Вот вам лист бумаги. - Мирослава через стол подвинула к Елизаровой лист бумаги и ручку. - Напишите мне имя, отчество и фамилию мачехи Константина Гаранина.
- Бывшей мачехи, - машинально поправила Ольга.
- Пусть бывшей, - согласилась детектив, - пишите. Фирмой ваш жених владеет, насколько я поняла, не единолично?
- У него есть партнер. Михаил Игнатьевич Неверов.
- В таком случае пишите и его данные. Они ровесники?
- Нет, Миша старше. Костя говорил, что к тому моменту, когда они решили создать свою фирму, Неверов уже успел поработать в двух крупных фирмах.
- У Константина были друзья?
- Нет. Он был закрытым человеком. Общался волей-неволей с подчиненными и партнером. Был у него, конечно, круг знакомых, но близко он ни с кем не сходился.
- Женщины у Гаранина до вас были? Не обижайтесь, что спрашиваю об этом, но…
- Я все понимаю, - торопливо перебила ее Ольга. - Конечно, наверное, были, но мне о них ничего не известно.
- А кому может быть о них известно?
- Опять же, не знаю.
- Хорошо, - кивнула Мирослава и спросила: - Домработница у Гаранина была? Горничная?
- Да. Они и сейчас пока живут в его доме.
- Запишите и их имена и фамилии.
Ольга кивнула и продолжила старательно выводить буквы. Было заметно, что девушка давно не занималась ручным письмом. Да и кто сейчас часто пишет от руки?
Закончив писать, Елизарова через стол подвинула в сторону Мирославы исписанный убористым почерком лист бумаги.
Детектив внимательно прочитала все, что написала Елизарова, и предложила девушке пройти
