Елизаровой?
- Хорошо отношусь, - ответил Неверов. - Оля - чудесная девушка, и она правильно сделала, что рассталась с Костей. С ним она никогда не была бы счастлива.
Мирослава кивнула и вышла в приемную. Секретарь подняла на нее глаза. Лицо у женщины было покрыто румянцем во всю щеку.
«Никак Капитолина Петровна переволновалась за шефа? Уж не влюблена ли она в него?» - промелькнуло в голове у Мирославы, но она не стала зацикливаться на этой мысли.
Внутреннее чутье подсказывало ей, что Неверов не убивал и даже не планировал избавиться от своего партнера.
«Самое время, - подумала она, - познакомиться с домработницей Гаранина и поговорить об усопшем хозяине. Заодно и посмотреть, насколько сильно она о нем убивается».
Дом Константина Владимировича находился недалеко от Волги, и чем ближе подъезжала к нему Мирослава, тем сильнее ощущалась прохлада. Ветер залетал в салон и трепал волосы детектива, поэтому Волгина подняла оконное стекло.
Ехать за город ей не пришлось, квартал из двух- и трехэтажных домов богатых горожан тянулся вдоль Московского шоссе на окраине города. Особняки стояли почти что ровными рядами. Первая линия располагалась почти вплотную к шоссе, и Мирослава не понимала, что за удовольствие такое, имея приличные деньги, дышать выхлопными газами. Правда, возле каждого особняка был зеленый участок. Но Мирослава ни за что не согласилась бы есть плоды и ягоды из этих садов.
Дом Гаранина располагался во второй линии и стоял в глубине участка, окруженного кирпичным забором, высота которого заканчивалась на уровне глаз человека среднего роста. К дому вела дорожка, вымощенная красной плиткой. На калитке имелся звонок, на него Мирослава и нажала.
Прошло не менее минуты, прежде чем на крыльце появилась высокая статная женщина в черном шелковом платье. Ее темно-каштановые волосы были скручены на макушке в тугой узел. Женщина сошла с крыльца, подошла к калитке и спросила, не отпирая ее:
- Вам кого?
- Вас, если вы Людмила Петровна Кудашева.
- Да, это я, - ответила женщина и, отперев калитку в воротах, слегка приоткрыла ее: - А вы кто?
- Мирослава Волгина, частный детектив.
- Только частных детективов нам не хватало, - всплеснула женщина ухоженными руками, белизна которых особенно бросалась в глаза на фоне черного платья и фартука, - мало нас полиция пытала.
- Так уж и пытала? - усомнилась Мирослава и добавила: - Я вас точно пытать не буду. А действую я по поручению Ольги Елизаровой.
- Вы что же хотите сказать, что вас Оленька наняла? - настороженно спросила Кудашева.
- Она самая, вы можете ей позвонить и убедиться.
- И позвоню, - ответила домработница Гаранина, - можете не сомневаться.
Мирослава постаралась сдержать улыбку. Про себя она отметила, что Кудашева точно так же, как и Неверов, назвала бывшую невесту Гаранина Оленькой.
Женщина между тем достала из кармана фартука, который был такого же цвета, что и платье, и практически сливался с ним, мобильник, повернулась к Мирославе боком и набрала номер.
Ольга, по-видимому, отозвалась сразу. Кудашева о чем-то переговорила с ней почти шепотом, при этом время от времени косясь на детектива.
«Не иначе как описание моей внешности у Елизаровой потребовала и теперь сравнивает».
Наконец Людмила Петровна завершила разговор и отключила связь.
- Заходите, - открыла она калитку шире.
И когда они уже поднялись на крыльцо и Кудашева взялась за ручку входной двери, она обернулась к Мирославе и попросила:
- Покажите, пожалуйста, ваше удостоверение.
- Да, конечно. - Мирослава развернула свой документ.
Женщина достала из кармашка очки и, нацепив их на нос, внимательно изучила удостоверение детектива. После чего убрала очки и, открыв дверь, проговорила:
- Проходите.
Чувствовалось, что домработница в отсутствие хозяев чувствовала себя в доме хозяйкой. Она провела детектива в уютную гостиную и предложила удобное кресло.
Заметив промелькнувшее в глазах Мирославы удивление, Кудашева охотно пояснила:
- Гостиную успела преобразить Оленька. До того, как она ею занялась, здесь стояла тяжелая темная мебель, которую Константин Владимирович называл антиквариатом.
Мирослава и впрямь не ожидала обнаружить в доме Гаранина после описания его характера Елизаровой такой легкой обстановки. Создавалось впечатление, что вся комната заполнена чистым лесным воздухом.
- Ольга успела преобразить только гостиную? - спросила она Кудашеву.
Женщина кивнула и пояснила:
- Нижнюю гостиную, наверху есть еще одна.
- Людмила Петровна, - задала детектив следующий вопрос, - как вы относились к тому, что Гаранин собрался жениться на Елизаровой?
- Хорошо относилась, - не задумываясь ни на минуту, ответила женщина.
- Ольга вам нравилась?
- Она мне и сейчас нравится.
- Вы были разочарованы, когда свадьба расстроилась?
- Не то слово, - махнула рукой Кудашева, - я даже всплакнула.
- У вашего хозяина был тяжелый характер?
Повисла пауза. Но затем домработница, тщательно подбирая слова, ответила:
- Скажем, так, у Константина Владимировича был сложный характер, и он не умел или, вернее, даже не хотел ладить с людьми. Но ни меня, ни Илону он не третировал.
- Вы имеете в виду Илону Маковецкую?
- Ее самую. Кого же еще.
- Интересно, почему он не третировал вас?
- Скорее всего, потому, что дом он рассматривал как тихую гавань, где ничто не должно было омрачать его настроения.
- Наверное, вы правы, - подумав, согласилась Мирослава.
Кудашева тихо вздохнула и проговорила:
- Я думаю, я почти уверена, что, если бы Оленька вышла за Константина Владимировича замуж и поселилась в этом доме, характер Гаранина смягчился бы.
- Гаранин тяжело переживал разрыв с невестой?
- Не то слово! Ходил мрачный, как грозовая туча. Почти ничего не ел и мало спал. Ни с кем не хотел разговаривать.
- И с вами?
- И со мной. Я пыталась консультироваться с ним по поводу тех или иных хозяйственных вопросов, а он только отмахивался. Говорил: «Оставьте меня в покое и поступайте так, как сочтете нужным ».
- А вы?
- Что я? - Домработница поджала губы. - Что я, не знаю, что ли, как вести дом? С ним-то я советовалась исключительно из уважения. Все-таки он хозяин.
- Насколько я понимаю, Гаранин не был гостеприимным хозяином?
- Правильно понимаете. Гости в этом доме были большой редкостью.
- У Константина Владимировича не было друзей или хотя бы приятелей?
- Друзей, я уверена, не было. А приятели, кто их знает, - пожала плечами Кудашева, - сюда он никого не приводил.
- Людмила Петровна, как вы относитесь к тому,
