– Думаю, что мы можем к ним подкрасться. Конечно, прямо рядом с домом спрятаться негде, но вокруг него есть много укромных мест.
– Из которых мы и накинемся на них?
– Выбора у нас нет. Пока нас не обнаружат, мы можем идти как угодно медленно, но когда мы окажемся на открытом пространстве, то должны броситься на Ранальда со скоростью ветра, чтобы добраться до него прежде, чем он убьет Сэра Лукаса. Ведь он именно так и поступит, когда поймет, что битва проиграна.
– Уильям прав, – согласилась Кэтрин, входя вместе с ними в пещеру.
Кэтрин очнулась и обнаружила себя в полном одиночестве, если не считать Энни, которая тоже медленно приходила в себя. Она никак не могла поверить в то, что упала в обморок. Кэтрин решила, что причиной тому была слабость после болезни, – именно поэтому она не смогла перенести тревогу и страх, с которыми справилась бы в своем обычном состоянии. Когда она полностью очнулась, то решительно, превозмогая боль, отправилась к своим людям, чтобы вместе подумать, как спасти Лукаса из лап Ранальда.
Энни помогла ей подойти к столу и сесть на стул.
– Вы не должны забывать, что Ранальд хочет убить Лукаса, – произнесла Кэтрин. – Сейчас ему нравится, что он может использовать его в качестве приманки, чтобы добраться до меня. Но в конце Ранальд все равно убьет его. – Она вздохнула. – Порой мне кажется, что Ранальд просто любит убивать, безо всякой нужды.
Уильям кивнул.
– Я тоже давно заметил это в нем. – Он нагнулся и похлопал Кэтрин по руке. – Не бойся, сестра. Мы вернем его живым. Я просто хочу сделать так, чтобы никто из нас не погиб в этой схватке. – Он посмотрел на своих воинов. – Мы наденем самые темные одежды и намажем лица сажей. Этому фокусу меня научил сэр Лукас – так нас будет гораздо тяжелее заметить. Каждый пусть вооружится мечом и возьмет столько ножей, сколько сможет унести. Дональд, ты возьмешь лук и стрелы. Нам понадобится твой острый глаз, чтобы сравнять количество сражающихся или чтобы не дать Ранальду и его людям добраться до Лукаса.
Кэтрин смотрела, как ее воины поторопились взять то, что им потребуется. Потом она перевела взгляд на Уильяма. Тот поднялся, чтобы пойти к сундуку, где хранились его одежды и оружие.
– Это хороший план, брат.
– Не самый лучший, но у нас нет времени на то, чтобы придумать действительно блестящий выход из ситуации, – сказал он, пристегивая меч. – С другой стороны, Ранальд с отрядом засели в довольно открытом месте, а мы почти все время будем под защитой деревьев, пока не подойдем слишком близко. – Он посмотрел на нее и покачал головой. – А вот тебе не нужно было вставать с постели.
– Я уже не так слаба, как раньше, Уильям. К тому же, если я не буду иногда вставать и двигаться, то как мне удастся восстановить потерянные силы?
– Да, лежа в кровати ты их не восстановишь. Но все же не нужно двигаться слишком много, иначе тебе станет хуже. – Он остановился рядом с ней и поцеловал в щеку. – Не волнуйся, Кэтрин, мы приведем его к тебе живым и невредимым.
– Я верю в тебя, брат. Удачи тебе.
Но Уильям поверил в успех своего плана, только когда увидел перед собой эту хижину. Ранальда и его людей было хорошо видно. Дональд спокойно может уменьшить количество воинов Ранальда даже издалека. Несколько метко пущенных стрел также посеют среди них панику. Вид сэра Лукаса, подвешенного на веревке, а рядом с ним – ухмыляющегося Ранальда, который мучил его своим мечом, еще больше распалил людей Уильяма. Они начали рваться в бой, и такое воодушевление тоже было на руку Уильяму.
– Ранальд – проклятый сукин сын, – пробормотал Патрик.
– Да, и всегда таким был. Хоть я и узнал его недавно, после того как он встал на сторону Агнес, но сразу понял, что этот человек родился дурным и таким же умрет. – Уильям посмотрел на воинов, что стояли вокруг него. – Не спускайте глаз с сэра Лукаса. Убивайте любого, кто попытается к нему приблизиться. – Они кивнули, и Уильям дал команду двигаться в направлении хижины.
В хижине раздался приглушенный стон, вслед за которым последовали тревожные крики. Лукас перестал бороться с болью, которую в нем будили раны, нанесенные Ранальдом, и обернулся назад. Он увидел упавшего на пол мужчину, из спины которого торчала стрела. Лукас тут же обратил все свое внимание на Ранальда. Он очень хорошо понимал, что тот попытается убить его прежде, чем его освободят те, кто пришел к нему на помощь.
– Ах, эта мерзавка! – заорал Ранальд, помчавшись к отверстию в стене, которое когда-то было дверью. – Убейте его! – приказал он своим людям, указывая на Лукаса, а сам ринулся к лошади.
В течение одного напряженного момента мужчины, что были в хижине, смотрели на Лукаса. У некоторых в глазах появилось решительное выражение, но оно быстро исчезло. Когда еще один из них упал с ножом в горле, весь их интерес к Лукасу полностью пропал. Теперь их стало волновать только одно – как можно быстрее выбраться отсюда живыми.
Все закончилось прежде, чем Лукас успел отогнать мутную пелену боли, что закрыла ему глаза, и разглядеть кипевшую вокруг него битву. Еще одному мужчине удалось взобраться на лошадь и ускакать вслед за Ранальдом. Двое вообще не стали сражаться, а бросили на землю мечи и сдались. Остальные погибли, пытаясь добежать до своих коней.
Когда Уильям со своим отрядом появились в доме, Лукас облегченно вздохнул. В какой-то момент, когда Ранальд истязал его, нанося многочисленные неглубокие порезы мечом, Лукас решил, что если ничто и никто не остановит его, то он так и умрет долгой и мучительной смертью. Хоть все его тело и болело, хоть он чувствовал себя так, как будто его разрезали на куски, а руки вырвали из плеч, Лукас понимал, что остался в живых. А это была хорошая причина для ликования.
– Ох, ну и котлету он из тебя сделал, да? – сказал Уильям, с помощью Патрика разрезая веревку.
– Да, – согласился Лукас, когда его осторожно опустили на землю. – Мне кажется, я сейчас закричу.
– Я ужасно удивлен, что ты не закричал раньше. На тебе, наверное, осталась тысяча порезов.
– На самом деле я имел в виду то, что произойдете моими руками через мгновение.
– Нуда, конечно, – сморщившись, сказал Уильям.
Когда по онемевшим рукам Лукаса вновь побежала кровь, ему пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не заплакать, как младенцу. Его охватила такая боль, что он тут же забыл обо всех неглубоких, но саднящих порезах на теле. Лукас едва дышал и был весь в поту. Он сел и постарался успокоиться, медленно и глубоко вдыхая в себя воздух. Боль стала терпимой. Оглянувшись вокруг, Лукас увидел, что Уильям и его люди убрали все, что напоминало о битве и мучениях, которым его тут подвергли. Когда брат Кэтрин сел перед ним на корточки, Лукас смог изобразить слабую мимолетную, улыбку.
