на лице недоумение. Они совершенно выпустили из виду подобную возможность, и что им делать, если в дом постучит кто-нибудь живой, не продумали. Проходили томительные секунды. Друзья уже решили было, что незваный гость ушел, но внезапно осторожный стук в дверь повторился.
***
- Короточек, - спросила негромко Ольха, - Ты точно видел, что именно в этом доме из трубы шел дым?
- Да тосьно, я говорю, этот дом, - Короток сердился, что ему не верят и оттого готов был впасть в свою привычную угрюмость, - Сейсяс, надо погромсе постусять. Мозэт просто не слысат.
Мышонок уже занес руку, чтобы постучать в третий раз, как внезапно послышался звук отпираемого затвора. Дверь распахнулась. На пороге стоял… Вася.
- Эй, народ, - Короток обвел своих спутников ошалелым и немного жалобным взглядом, - Сказыте, мне это не мерессится?
Глава 11. Нависшая угроза.
Косматый седой волк донес сновидческое тело князя до ворот зала снов, но почему-то не спешил растворяться в окружающей пустоте. Он смотрел на Вереса выцветшими умными глазами, в которых застыл животный страх.
- Ты можешь идти, - повторил князь, но волк только расставил передние лапы, будто собрался упираться, и не отводил виноватого взгляда.
- Да ты что, бродяга? - Верес опустился на одно колено и потрепал волка за ухом, - Мы же с тобой бессмертные. В случае чего возродимся и начнем жизнь заново. А ты снова станешь юным…
Волк тяжко вздохнул и совершенно по-человечьи кивнул. Потом нехотя развернулся и в три прыжка исчез во мраке межзвездного пространства. Князь поднялся, постоял немного, глядя в черную мглу, в которой исчез его волк-оборотень, тряхнул головой и вступил в зал снов.
В этот раз здесь царило особо возбужденное оживление. Правители не сдерживали порывов, выплескивая в разговорах свои чувства на собеседников, много жестикулировали, переминались с ноги на ногу, как дети, что не в силах удержаться на одном месте.
- Оцениваешь размах сегодняшнего дурдома, князь? – раздался сбоку знакомый напевный голос.
- Карина, рад тебя видеть, - князь отвесил легкий поклон, приветствуя королеву, - Что, все настолько плохо?
- Боюсь, даже еще хуже…
- Да уж, новость про восставших мертвецов кого угодно выбьет из колеи.
- Не в одних лишь мертвецах дело, князь, - Карина решительно взяла князя под локоть и повела в сторонку, явно намереваясь поговорить без лишних ушей.
- Так я и думал, напасти поодиночке не ходят, - вздохнул князь, - Даже мой оборотень сегодня был напуган. Что еще случилось кроме нашествия мертвых?
- Еще не случилось, но скоро случится, - Карина подошла к князю вплотную и смотрела на него теперь снизу-вверх, так же как смотрел недавно его волк.
- Я весь – внимание.
- Они уже пришли к общему мнению, что поднятые мертвецы – дело рук Лукавого.
- Это довольно очевидное предположение, - князь пожал плечом, - Нас ждет очередное оживление его поисков.
- Ты так легко говоришь об этом, князь.
- А что такого? Ты сама жаловалась, что правители уделяют этому слишком мало внимания.
- Это так. Но что будет, когда они в очередной раз запутаются и ничего не найдут? Ты ведь не забыл, как разворачивались события тогда, сто лет назад?
Князь, разумеется, помнил. Предыдущая напасть тоже пришла откуда-то с юга. В тот раз это были полчища огромной саранчи размером с крысу. И сжирала эта саранча не только посевы. Она кроме прочего оказалась плотоядной. Погребала корову под своими телами с ног до головы и объедала в считаные минуты, оставляя лишь дочиста обглоданный костяк. О людях и говорить нечего…
Впрочем, от самой саранчи людей тогда погибло не особо много. Благодаря нифриловой связи население быстро оповестили, и люди легко укрывались в своих домах, чтобы переждать несколько часов живой лавины, пожирающей все на своем пути. Саранча нигде не останавливалась, быстро уничтожала все, до чего могла дотянуться и двигалась дальше. Зато позже, когда начался голод, народу очень много поумирало.
В тот год знаменные правители лично поштучно распределяли по своим городам телеги с зерном, отправляя их с таким конвоем, будто те были загружены нифрилом. Лукавого поминали при каждом удобном случае, громко обвиняя в своих бедах. Но никаких зацепок не было. Расследование как всегда окончилось ничем. Сейчас уже и не припомнить, кто первым указал тогда пальцем на князя Вереса: «его земли слишком далеко на севере, саранча до них даже не добралась, вымерзла по дороге. Князь Верес – единственный, кто не пострадал от ее нашествия».
Правители слишком пылали жаждой расправы, чтобы в чем-то разбираться. Им нужен был жертвенный агнец, на которого можно стравить накопленную злобу. А кое-кто под общий шум вполне расчетливо собирался извлечь свою выгоду за счет ослабления князя. И Вереса тогда назначили виноватым. Даже не беря в расчет, что сам он никакой выгоды от нашествия не получил, достаточно было и того, что «не пострадал». Против него ополчились все, даже его ближайшие союзники не рискнули встать на его сторону. В итоге был разрушен Северград, а без вины виноватый народ волка загнан в леса.
Карина положила Вересу руки на плечи.
- Послушай, князь. Ты вернул свой город, запустил речную навигацию и ввел этот свой платежный строй. Этим ты порушил налаженные связи поставок и оплат. Я не буду перечислять всех, кого ты лишил прибыли. И без того твое усиление многим как ком в горле. При любом удобном случае на тебя постараются повесить всех собак.
- Я понимаю это, Карина, - мягко подтвердил князь, - И не ждал, что возврат Северграда мне легко сойдет с рук. Я тебе обещаю, буду предельно осторожен.
Луна переместилась в высшую точку неба и осветила зал заседаний через отверстие в куполе. Правители потянулись к своим местам.
- Хорошо, князь, - Карина отстранилась, - Именно это я и хотела от тебя услышать.
Пока заячий король, а должность председателя в этом году перешла к нему, озвучивал положенную протоколом речь, предварявшую каждое собрание, правители занимали кресла, каждый свое, как это делалось уже не одну тысячу лет. Не теряя времени, председатель ударил молоточком о столешницу и возвестил о начале заседания.
- На сегодняшней повестке будет только один вопрос, - сообщил он, - Безо всякого сомнения волнующий всех. Ибо угрозу, нависшую над всеми нами трудно переоценить.
Правители загомонили в один голос. Чтобы призвать их к тишине председатель снова был вынужден
