Элси иронично рассмеялась.
— Что за чушь! Неписаный закон не распространяется на мошенников, уверяю тебя. Да люди здесь линчевали бы его за то, что он сделал! И Форманам нечего беспокоиться из-за того, что они прогнали его со своей земли. А вот то, что он им сделал — это действительно серьезная неприятность. Мне очень жаль Форманов. Так тяжело работать — и в одну ночь все потерять! Нужно будет помочь им как-нибудь. Мы пригласим Герти к себе, если ее отпустят. Не думаю, что ее помощь потребуется при строительстве новых сараев или чего-то вроде этого. Наверное, она будет даже рада приехать.
Элси видела, как я потрясена, и решила, что меня нужно как-то отвлечь, чтобы я не вспоминала о той ужасной ночи. Без сомнения, она подумала, что лучше всего сосредоточиться на подготовке к званому вечеру. Этот праздник всех обрадует. Тут никогда не видели ничего подобного.
Сделать предстояло много, сказала Элси. Она хотела, чтобы все было как следует. Еда… танцы… и все молодые люди, которых она сможет собрать.
И Тоби будет дома. До его возвращения праздник решили не проводить.
— Мы немного отвлечем Форманов от проблем. Бедный Джеймс! Мне его так жаль!
Я рассказала ей о планах Джеймса.
— Он хороший парень, — сказала Элси. — Мне нравится Джеймс.
— И он такой совестливый, — подхватила я. — До сих пор думает о событиях в Суэце. А теперь еще беспокоится и об этом. Он говорит, лучше бы этот бродяга у них переночевал — даже если он и ограбил их, — лишь бы не нанес такого ущерба хозяйству. Из-за этого Джеймс не может уехать в Лайтнинг Ридж.
— Вполне возможно, никакого состояния он там не заработает. На каждого, кто возвращается оттуда богачом, приходится тысяча тех, кто остался ни с чем. Поэтому, может, это даже к лучшему. Жизнь любит посмеяться над человеком. И беда часто оказывается благом: как говорится, нет худа без добра. А удача может обернуться катастрофой.
— Не думаю, что Форманы сейчас с легкостью поверят в это.
— Нет, я тоже так не думаю. Понимание таких вещей приходит позже. Если мы как-то можем помочь им, нужно обязательно это сделать. Ничто не должно нам помешать. Давай думать о чем-то хорошем. Мы должны составить план праздника, учитывая, что в это время приедет Тоб.
Я думала не столько о вечере, сколько о том, что Тоби будет с нами. Что бы ни произошло, учитывая этот факт, я просто не могла не быть счастливой.
Вероломное море
Мы с Элси видели, как его корабль заходит в гавань. Я думала, что ничто не сможет меня обрадовать больше. Мой отец был дома!
Мы пошли на набережную. Нам всегда приходилось ждать, чтобы увидеть Тоби, потому что в момент прибытия корабля он был занят всякими формальностями. Но как только появлялась возможность, он приходил к нам.
Наконец наступил момент, когда он появился — такой же, как всегда. Он искал меня взглядом, а я искала сто. Потом — крепкие объятия — чтобы убедиться, что мы вместе, за ними — смех и сдержанные эмоции, ведь они слишком драгоценны, чтобы демонстрировать их при всех.
Рука об руку мы уходили с корабля. Элси всегда наблюдала за нами, и глаза ее радостно блестели. Она терпеливо ждала своей доли внимания. Она никогда не выказывала ни малейшего раздражения из-за того, что играет второстепенную роль.
Думаю, по-своему она очень любила моего отца. Для меня их отношения всегда были загадкой — вечное подшучивание, поддразнивание. Но между ними, несомненно, существовала сильная взаимная привязанность.
Мы вернулись домой, где уже зарезали откормленного барашка. Элси говорила, что Мейб сойдет с ума, если мы не прибудем вовремя, чтобы отдать должное ее кулинарному таланту.
Это было прекрасное Рождество, потому что с нами был Тоби. Меня не переставало удивлять Рождество в Австралии — во времена моего детства, в Коммонвуд-Хаусе его праздновали совсем по-другому. Зимой в этой части света стояла невыносимая жара. И, несмотря на это, на праздничном столе были и запеченный гусь, и рождественский пудинг с пылающим виски — и все это под яркими лучами палящего солнца.
— Ты по-прежнему празднуешь Рождество, — сказал Тоби Элси, — как дома, в Англии, хотя никогда там не была.
— Но Рождество не будет Рождеством без всех этих атрибутов, — заметила она.
Рождество и День подарков мы провели тихо по сравнению с грандиозным праздником, который был запланирован на следующий день. И мне это понравилось. В гости приезжали только Джо с племянником Уильямом, потому что они были почти членами семьи. Тоби развлекал нас историями о своей жизни на море. Казалось, у него был неиссякаемый запас таких историй, и когда он их рассказывал в своей неповторимой манере, было очень интересно.
Тоби сообщил нам, что останется дома ненадолго. На Новый год он повезет груз копры с одного острова на другой. Это займет всего месяц. Затем он вернется в Сидней на пару дней, а потом отправится в круиз по островам. Он улыбнулся мне и сказал:
— Теперь, когда ты стала свободной молодой леди, мне пришло в голову, что ты могла бы поехать со мной в этот круиз.
Я уставилась на него. Разволновавшись, я вскочила на ноги. Тоби тоже встал, и мы обнялись.
— Я подумал, что тебе это может понравиться, и хотел объявить об этом за рождественским пудингом, но не утерпел.
— Какой же ты жестокий, столько скрывал это!
— Он иногда бывает жесток, как садист, — сказала Элси. — Давай, Джо, наполни бокалы. Мы выпьем за круиз по островам.
Потом наступил чудесный праздник — лучший из всех, которые я помню, потому что Тоби был с нами и я знала, что скоро поплыву с ним в открытое море.
В доме была суматоха. Все утро мы готовились к приему. Из гостиной вынесли почти всю мебель, чтобы гостям было где танцевать. Элси очень гордилась своим, как она выражалась, оркестром — он состоял из двух скрипачей и пианиста. Они сидели среди комнатных растений в дальнем углу зала. Стеклянная дверь вела на лужайку, где, вероятнее всего, и будут танцевать гости, потому что день выдался довольно жарким. Этот званый вечер, безусловно, был обречен на успех, потому что всем хотелось повеселиться.
Как я и предполагала, мы начали танцевать в комнате, но вскоре все гости оказались на лужайке перед домом.
В этот вечер я долго беседовала с Джеймсом. Мне было очень жаль его. Он тяжело работал на ферме отца, и я знала, как он расстроился, что его поездку на прииски опалов пришлось отложить. Мое собственное счастье заставляло меня особенно сильно сочувствовать Джеймсу.
Я затронула эту тему, потому что догадывалась, что это занимает все его мысли и ему хочется поговорить.
