Я собрала сенсорные колышки, внесла в них новые коды, полученные от Плейдона, и перелетела на следующий участок. Здесь находилось сияющее здание, которое выглядело почти не тронутым. Я установила первые два датчика.
— Джарра, я должен передвинуть сани поближе, — сказал Фиан. — Ты на границе действия моего луча.
— Удостоверься, что ты достаточно далеко от места обвала, — попросил Плейдон. — Другие сани, оставайтесь на трассе, пока мы не активируем сенсорную сеть и не оценим риски.
Фиан медленно подъехал ко мне и остановился:
— Все, можешь приступать.
Я проверила показания третьего колышка.
— Оптимальное положение третьей сенсорной точки — внутри здания. Мы можем сдвинуться на три метра в сторону?
— Это вне нашей досягаемости, — ответила Далмора.
Я вздохнула:
— В здании еще сохранились остатки одного из тех внешних спиральных съездов, которые так любили архитекторы Эдема. Я могла бы установить датчик там. Он окажется всего на метр в стороне, но на четыре метра выше желаемого.
— Должно сработать, — согласилась Далмора. — Всегда легче компенсировать высоту, чем искажение по площади.
Я осторожно двинулась вверх по винтообразному съезду.
— Я на месте.
— Активируй.
Я воткнула колышек в поверхность, и он заработал. Едва это произошло, раздалась тревожная сирена, вызвавшая у меня мгновенный прилив адреналина. Я действовала не раздумывая, инстинктивно спрыгнув с наклонной поверхности в направлении страховочных саней. Существуют два сигнала тревоги, которые надеешься никогда не услышать. Радиация — это плохо, но магнитная угроза гораздо хуже, а сейчас сирена завывала именно о ней.
Я падала вниз, но всего через секунду мой бронекостюм отвердел, и я полетела в обратном направлении. Да, к моей спине крепился страховочный луч, но он пытался увести меня в сторону, а вверх меня утягивало нечто другое. И значит, мне конец.
— Отключайте лучи! — кричал Плейдон по общему каналу. — Бегите!
Бронекостюм сдавливал меня, а страховочный луч боролся с тянущей вверх силой. Он все еще работал! Я уже мертва, и нет смысла умирать нам обоим. Несмотря на давление костюма, я придушенно выкрикнула:
— Фиан, обрубай луч!
Послышался странный визг, я перестала взлетать и принялась кружить на месте. Небо, земля и сверкающее здание отчаянно вращались вокруг меня, а затем раздался оглушающий взрыв. Я знала, что это. Это умирал Фиан. Я бы завопила, но уже использовала остатки воздуха в легких, чтобы велеть этому идиоту убрать луч и сохранить свою глупую жизнь. А он оказался слишком упрям, чтобы сделать то, что велено, и больше никогда не будет упрямиться.
Бронекостюм не давал мне вздохнуть, так что я не могла озвучить все ругательства, за которые заработала бы десять строгих предупреждений по моральному кодексу гаммитов. У меня вообще не осталось времени на слова — земля полетела вверх и ударила меня в лицо.
Глава 19
Когда я пришла в себя, казалось, будто каждый дюйм моей кожи горит огнем.
Бронекостюмы созданы для защиты, но сильные магнитные поля действуют на них ужасно, превращая в пыточную машину. Броня сжимается, сдавливая хозяина, а гладкий материал внутри становится похож на терку.
Я должна была умереть, бессильная сопротивляться притяжению источника того магнитного излучения, расплющенная костюмом в лепешку. Однако, несмотря на жуткую боль, я все еще была жива — благодаря тому, что Фиан не отключил страховочный луч.
Он прекрасно знал, что произойдет, — нам все разъясняют на лекциях по безопасности.
Сильные магнитные поля образуют обратную связь в подъемных и страховочных лучах. Звучит обыденно, но это кошмарная ситуация. Как только раздается оповещающий о магнитных полях сигнал тревоги, все быстренько нажимают кнопку аварийного отключения луча и стараются убраться подальше, спасая свою жизнь и молясь, чтобы сани не взорвались, пока люди в радиусе поражения. Фиан этого не сделал. Он вырвал меня из лап магнитного поля и дорого за это заплатил.
Я подняла веки. Надо мной пьяно покачивалось мутное, окрашенное в кроваво-красный цвет небо. Глаза, судя по всему, еще работали, так как сделанная из специального материала полоска, которая позволяла мне видеть все за пределами бронекостюма, была совершенно негибкой. И коммуникатор костюма я тоже слышала. По общему каналу шли какие-то торопливые переговоры:
— Говорит «Земля-3». Мы можем приехать и встретить…
— Отставить! Говорит командный центр раскопа. Повторяю: отставить! Доступ в двадцать первый сектор закрыт, код черный. «Земля-3», подтвердите.
— Говорит «Земля-3». Подтверждаем черный код.
— Говорит командный центр. Аварийный портал номер пятьдесят семь активирован.
Реанимационное отделение Земли-Африки готово принимать пострадавших, находящихся в критическом состоянии.
— Говорит «Асгард-6». Мы примерно в четырех минутах от портала. Скажите им, что потребуются два бака.
Речь Плейдона звучала отрывисто — после каждого слова он ловил ртом воздух. Значит, я на аэроносилках, а Плейдон бежит рядом, направляя их за одну из ручек. Несколько месяцев назад я помогала перевезти и отправить раненых исследователей группы «Кассандра-2» через небольшой односторонний портал для чрезвычайных ситуаций, соединенный с реанимацией. А теперь меня, привязанную к аэроносилкам, тащили в такой же.
Мозг отупел от боли, но до меня наконец дошли слова Плейдона. Он сказал «два». Два бака. Я смогла выдавить из себя единственное слово:
— Фиан?
— Джарра? — Казалось, Плейдон был поражен, услышав мой голос. — Фиан прыгнул в последнюю минуту. Его зацепило разлетевшимися в результате взрыва обломками, но костюм показывает, что твой страховщик жив.
У меня вырвалось нечто среднее между всхлипом боли и облегчения. Раздался голос запыхавшейся Далморы — видимо, она бежала с другой стороны носилок:
— А мы можем дать Джарре обезболивающее?
— Нет! — прокричал Плейдон в ответ. — Некогда, и не следует открывать ее костюм, если только она не начнет тонуть. Джарра, держись. Еще немного.
Фиан жив. Я сосредоточилась на этой мысли и секунду за секундой терпела боль. Где-то в уголке сознания крутилось что-то совершенно бессмысленное. Как я утону в бронекостюме?
Темно-красное небо резко накренилось и замерло. Что происходит? Теперь я не могла отчетливо слышать, в ушах было полно жидкости, и я просто улавливала гул голосов. Плейдон с Далморой остановились — мы добрались до портала. Сначала отправят носилки, за ними следом — остальную часть класса, и, наконец, Плейдона. Я не двигалась, значит, Фиана отправили первым.
Прошло несколько бесконечных секунд, прежде чем мои носилки снова поплыли вперед.
Меня отправляли через портал — по-видимому, Фиан успешно добрался до реанимации.
Конечно, с ним все будет хорошо, ведь он просто ранен, а не болен, как Джот. Ему придется побыть в баке, но…
Надо мной появилось лицо женщины, которая открыла капюшон моего костюма впереди.
Жидкость, набравшаяся в уши, вытекла, и я снова могла слышать.
— Джарра, ты находишься в реанимационном отделении Земли-Африки, — сообщила незнакомка. — У тебя поверхностные раны по всему телу, и ты потеряла много крови, поэтому мы дадим тебе наркоз, снимем костюм и поместим в бак. — Она повернула голову и закричала: — Все с дороги!
«Кровь, — подумала я. — Вот как можно утонуть в бронекостюме». Я ощутила невероятную гордость, что разгадала эту загадку. Женщина повернулась ко мне, улыбнулась и прижала трубку к моей шее, вводя наркоз. Боль пропала и окружающий мир исчез.
Глава 20
Очнувшись в следующий раз, я увидела улыбающуюся мне Кэндис. Больше ничего не болело. Наверное, я прошла курс лечения, просидев все это время в баке, но где же?..
— Фиан? — спросила я требовательно.
— Он в соседней комнате, все еще в баке, но поправляется быстро, так что завтра его, скорее всего, оттуда вынут. Совершенно незачем волноваться.
Какое-то время я переваривала эту информацию, затем перешла к следующему вопросу:
— А остальные?
— Больше раненых не было, — ответила Кэндис. — Ты пробыла в восстанавливающем баке три дня.
Я инстинктивно подняла руки, внимательно их изучая. Кажется, я снова цела и невредима.
— Если хочешь спросить о том, что случилось, я лучше позову Дэннела. Он ждет за дверью.
— Дэннел?
— Ну да, Дэннел Плейдон.
У преподавателя Плейдона есть имя? Ну конечно, есть. Обозвав себя дурой, я заглянула под покрывало, проверяя, во что одета. В очень скромную, белую больничную пижаму.
