— Понимаю!
Ринат поймал мои ладони, прижался к ним губами.
— Я уже говорил тебе, как сильно восхищен?
— Да.
— Но я еще раз скажу. И позволь прояснить тебе кое-что насчет моей семьи…
— Каримовы?
— Да. Я просто хочу рассказать, как жил и почему поступал так или иначе. Не хочу, чтобы ты додумывала.
Ринат прочистил горло, словно собраться с мыслями и духом ему стоило больших усилий. Он говорил не долго, но очень емко и по сути, не отступая от событий. Его рассказ прояснил многое, осветил моменты, о которых я даже догадываться не смела. С каждым его словом я чувствовала, что стена между нами начинает рушиться по одному кирпичику. Как мне этого не хватало… Если бы Ринат поделился со мной хотя бы частью из того, о чем рассказал мне сейчас, проблем было бы в разы меньше… Но прошлого уже не исправить. Чудо, что он вообще решился на такой разговор.
— Я хочу, чтобы ты поняла меня. Никогда прежде я не испытывал такой потребности. Всегда считал, что нужно держать эмоции и страхи в узде. Всегда так думал… Зазорно быть слабаком. Теперь я понимаю истинную причину неприязни Кадыра, который всюду указан, как мой отец. Но в прошлом я считал, что дело во мне, в том, что я недостаточно хорош, недостаточно силен. Когда родителей не стало, я обратился за помощью Мусе и обязан был отработать долг, отработать кров и защиту. Каждую секунду должен был отработать! Я быстро понял, что должен быть не просто хуже всех, но лучше и сильнее. На голову выше. Нужно было не давать слабину, зарабатывать авторитет в уже сложившейся структуре. Проявить себя. Чувства и привязанности — это слабость. Я хотел донести до тебя именно это, Роза. Хотел объяснить. Не знаю, поняла ли ты меня…
Ринат дышал часто-часто и очень тяжело, как будто во время своего спокойного рассказа он не просто сидел на полу, а толкал в гору огромный камень.
— Уже довольно поздно. Тебе пора укладывать Мириам. Она носом клюет, а я отведу Самиру.
— Да, конечно, — спохватилась я.
Моя душа была не на месте после такого долгого и откровенного разговора. Передо мной открылся совсем другой мужчина — тонко чувствующий, но прячущий эмоции за скупостью и холодом. Вулкан под толщей льда…
Я искупала Мириам и пошла укладывать ее спать, но она начала звать Рината, а потом и вовсе вскочила, привела его за руку в спальню, начала подталкивать ручонками в направлении кровати.
— Кажется, она хочет, чтобы ты уложил ее спать, — произнесла я дрогнувшим голосом.
— Я?
Ринат присел на кровать осторожно, сильно волнуясь.
— А что ты делаешь в такие моменты? — спросил натянутым голосом. — Я совсем ничего не знаю.
— Для начала уложи ее на подушку и накрой одеялом.
Ринат попытался это сделать, но Мириам хихикала и баловалась, пряталась под одеяло, выглядывая из-под него и делая «Буууу».
— Страшно-страшно, больше так не делай! — закрыл лицо ладонями Ринат.
Мириам довольно рассмеялась и полезла обнимать Рината, погладила его по плечу, словно жалея, что так сильно напугала.
— Моя девочка, — выдохнул он, обняв крепко. — Моя…
Ринат посмотрел вопросительно на меня.
Сомнения продлились недолго, за одно мгновение внутри поднялась целая буря, но я постаралась обуздать свои чувства. Пусть скажет это вслух, подумала я.
— Скажи ей. Если хочешь, я могу сделать это сама.
Ринат кивнул, его глаза увлажнились. Я поняла, что Мириам будет вить из него веревки, проказница! Поэтому сама забралась на кровать с другой стороны и уложила Мириам под одеяло.
— Есть один большой секрет, — сказала я доверительным голосом. — Знаешь Рината.
— Линат, — заулыбалась наша крошка.
— Да, Ринат. Ррррр, — порычал он.
Мириам хихикнула.
— Это твой папа. Папа, — сказала я и вытерла набежавшие слезинки.
— Па-па?
— Да, папа.
Я больше не смогла удержать слез.
— Это твой папа.
— Я твой папа, — эхом повторил Каримов.
— Папа Линат.
— Пусть так, — согласился. — Папа Ринат.
* * *
Совместными усилиями мы уложили Мириам спать. Она уснула примерно через полчаса. Я осторожно встала, чтобы не мешать дочурке спать на своей кроватке. Ринат поднялся нехотя, долго и с сожалением смотрел на спящую дочь издалека.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пойдем, надо дать ей отдохнуть, — позвала я.
Ринат прикрыл дверь. Внезапно я поняла, что мы остались одни. Дети уже спали. Вдвоем. В коридоре новой квартиры. Здесь есть еще две спальни, но пространство внезапно стало крохотным. Я не знала, куда деть себя, как спрятаться от взгляда Рината, проникающего под кожу. Он, видимо, чувствовал, как действует на меня, потому что сделал шаг в моем направлении.
— Мне нравится, как ты это сказала. Скажи еще раз, — попросил он.
Его ладони медленно опустились на мою талию, Каримов приблизился вплотную и мягко толкнул меня к стене.
— Скажи, что я ее папа, — шепнул на ухо, спустился губами вниз по шее. — Это так сексуально звучало…
— У тебя мысли все об одном, — ответила дрожащим голосом. — Мы договорились, что ты дашь мне немного времени.
— Договорились, — согласился. Вновь начал медленно, искушающе целовать мою шею. — Но почему мы не можем ускориться? Почему, если ты носишь моего второго ребенка под сердцем?
Горячая ладонь Рината поползла под мою кофточку. Его пальцы погладили кожу живота и спустились, начали путешествовать вдоль резинки домашних штанов. Он меня смущал и дразнил, вызывал взрослые желания. Если бы он только действовал решительно и напористо, как в прошлом, просто сунул бы руку в мои трусики, то понял бы, как сильно на меня влияла его близость.
Как сильно я желала его, все внутри стянуло в горячий узел!
— Ринат…
— Я в тебя влюблен. Долго. Безнадежно влюблен. Как сопляк. Впервые со мной такое. Сразу же влюбился, а сейчас еще больше в этом увяз.
Его признание прозвучало для меня так неожиданно.
Я застыла, как громом пораженная, не знала, как дышать, и что делать! Просто стояла и слушала, как грохотало мое перепуганное сердце. Мне хотелось поверить в эти слова, но я чувствовала, как мое сердце вот-вот разобьется на кусочки от слишком сильного напряжения.
— Я тебя люблю, Роза. Роза… Роза, — прошептал Ринат и накрыл мои губы своими.
В последний миг я успела отвернуться и выставить ладонь.
Ринат нахмурился.
— Не искушай меня. Прошу. Я через многое прошла и просто не могу сейчас… Так не могу.
— Что мне сделать? Как добиться твоего прощения?
Ринат не остановился, начал целовать меня.
Если не в губы, то в щеки, глаза, шею… Зажал у стены и целовал, гладил горячими ладонями, словно хотел, чтобы я оттаяла.
=26=
Роза
Я не могла не реагировать на прикосновения Рината. Я пылала и сходила с ума от его ласк и сумасшедших поцелуев. В какой-то момент я поняла, что он опустился передо мной на колени и начал развязывать шнурки на моих штанах, уже развязал и начал стягивать вместе с трусиками вниз по бедрам. Я успела подхватить одежду в самый последний момент, задержала пальцами, стиснув их до побелевших костяшек.
— Что ты делаешь, сумасшедший?!
— Хочу поцеловать тебя, — его губы дрогнули. — Там хочу поцеловать. Ужасно сильно хочу. Позволь.
Я едва удержалась на ногах, кровь прилила неприлично низко. Стоило мне представить, как Ринат накроет губами самые чувствительные точки, как начнет ласкать меня, добиваясь извинений, как стало совсем нечем дышать.
— Розааааа… Я хочу извиниться. Вину загладить. Любить тебя хочу. Долго и много. Нежно… Я…
Трясущимися пальцами я кое-как затянула узел, стараясь, чтобы он вышел тугим и плотным. Ринат остался стоять в коридоре на коленях, наблюдал за мной, потом поднялся легко и настиг у дверей моей спальни.
— Я хочу войти, — прижался ко мне всем телом.
Я чувствовала его мужское желание.
— Просто войти.
— Хватит, — пробормотала я.
— В спальню. Просто побыть рядом…
