выполнением задачи, которую вы мне поручили. Однако, я рад сообщить, что у нас есть успехи.
Таинственность слов Сармага создавала вокруг него ауру интриги, заставляя меня еще больше заинтересоваться тем, что происходит.
— Так быстро? — удивился я, доедая последний кусочек яичницы, приготовленной моей замечательной кухаркой. — Вы что, не спали всю ночь?
Вчера вечером я поручил Сармагу провести обширное исследование населения наших земель, с целью отыскания идеальных кандидатов для укрепления наших рядов новыми солдатами. Однако я даже не мог предположить, что это задание будет выполнено так быстро и настолько эффективно.
Дворецкий держал в руках свиток бумаг, словно священный артефакт. Я пригласил его подойти ближе, и он осторожно развернул документы, которые отражали статистику населения города и его окрестностей. Этот простой жест придал важности нашей беседе.
— Вот, ваше высочество, — сказал он, протягивая мне бумаги. — Эти цифры показывают, что в городе в настоящее время проживает 12 тысяч человек.
Я внимательно изучал цифры, представленные на бумагах, и постепенно начинал постигать, как мой тщательно разработанный план приобретает реальные очертания. Однако я понимал, что то, что было передо мной, лишь крошечная часть обширной картины.
С вопросом о фермах и деревнях в окружении, я обратился к Дворецкому, зная, что там тоже скрыта значительная часть населения. Он кивнул, продолжая листать документы.
— На близлежащих фермах, в деревнях и хуторах проживает около 16 тысяч подданных, — произнес он.
В этот момент я вздохнул, начиная размышлять о потенциальных сложностях, которые могли возникнуть при осуществлении моих планов.
Однако Дворецкий не завершил свой отчет. Он продолжал:
— Кроме того, ваше высочество, у меня есть еще информация. В пределах провинции было выявлено значительное количество беженцев, переселившихся из соседних районов.
Мое внимание вновь ожило, и я приподнял брови, готовый встретить дополнительные подробности.
— Большинство беженцев остались без крова, скапливаясь на окраинах. Проведение переписи численности с использованием гвардейцев было удивительно простым. Учитывая, что у беженцев нет постоянного места жительства, подсчитать их было несложно, — с уверенностью заявил Сармаг, держа в руках бумаги, в то время как объяснял.
Он упрощал ситуацию, но было явно видно, что ему приносит удовлетворение быстро подтвердить свою компетентность.
Я медленно кивнул, вглядываясь в проделанную работу с особым вниманием к деталям. Теперь, когда последний штрих был на своем месте, передо мной возникла задача не только более сложная, но и глубоко проникнутая смыслом.
— Хорошо, — произнес я, словно взвешивая все полученные данные на весах разума. — Сколько их?
Сармаг ответил легким кланом головы, демонстрируя свою преданность и готовность предоставить мне всю необходимую информацию.
— Слишком много, мой господин, — сказал он с уважением. — Около города Снежный примерно тысяча беженцев. Мы не знаем, сколько из них находится за пределами нашей зоны влияния. Большинство из последних либо присоединяются к разбойникам, либо продолжают свой путь на север.
Мои размышления стали более глубокими и запутанными, словно лабиринт, в котором я пытался найти выход.
«Их слишком много. Моим планам не нужно так много,» — прокручивались в голове мои мысли.
Тем не менее, теперь я обладал полной картиной ситуации, что позволяло мне более осознанно взвешивать возможные варианты и принимать решения относительно будущих шагов.
Я уделил несколько мгновений вниманию дворецкому, стоявшему передо мной словно статуя, ожидая указаний, как если бы он ждал ответа не от меня, а от самого великого неба.
Наконец, не выдержав молчания, я решил поделиться своими размышлениями:
— Ну, поскольку у нас не хватает бойцов, почему бы нам не рассмотреть возможность привлечения дополнительных сил? Расширение армии кажется разумным выбором в настоящий момент, особенно учитывая, что эти разбойники свободно странствуют повсюду, разбивая свои лагеря в лесах. Давайте наберем нескольких дополнительных сторонников.
Сармаг медленно покачал головой, как будто его движение могло бы как-то изменить ход вещей. Его глаза выражали неопределенность, словно он сам только недавно узнал о чем-то невероятном, что не поддавалось его логике.
— Ваша светлость, пожалуйста, передумайте, — промолвил он, будто его слова были последней попыткой удержать меня от неизбежного. — Недавно я узнал, что произошло нечто невероятное. Ваш отец герцог, кажется, принял условия императора и обещал, что его армия больше не будет расширяться в его землях.
Мое изумление было настолько очевидным, что даже дворецкий избегал встречи с моими глазами. Вместо этого он уставился в пол, сильно смущенный моим расстройством. И я действительно расстроился: отец совершил скрытную сделку с императором, и мои планы по расширению армии обрушились.
Но проблема не ограничивалась только этим. Мои гвардейцы были не только недостаточными в количестве, но и низкого качества. Вся моя гвардия насчитывала менее двадцати человек, и большинство из них были неопытными новобранцами. С учетом того, что бандитская бригада Фонарева и полицейские Варяга опережали моих воинов как по численности, так и по квалификации, мои шансы на успех казались крайне маловероятными.
Пришлось смириться с тем, что моя амбициозная задумка столкнулась с холодной реальностью, и теперь передо мной стояла необходимость искать альтернативные пути для защиты моих земель и народа.
Какая беспомощность! Это чувство усилило мой гнев. Я не видел решения на горизонте. Пытаться уничтожить бандитов с помощью моей нынешней гвардией было просто самоубийством. Неудивительно, если они еще и объединятся против меня, когда я начну нападать на них одного за другим. И к тому времени моя гвардия окажется под угрозой уничтожения. Я даже не уверен, что они смогут полностью обеспечить защиту моего дворца.
Гнев, словно река из раскаленного железобетона, несся сквозь мои жилы, создавая чувство невыносимой тяжести. Мои зубы стиснулись настолько крепко, будто готовые взорваться в любую секунду. Ситуация, в которой я оказался, превратилась в мучительное испытание.
— Хорошо, — прозвучал мой голос, прерывая момент напряженного молчания. Сердце билось громко, и я старался сохранить хладнокровие, хотя внутри бушевал шторм эмоций. — Я полагаю, мы можем отложить это дело на время.
Мои слова отразились внутри столовой, создавая зловещее эхо. Нет, это не было просто делом чести. Это была настоящая битва, и я чувствовал, что враги, засевшие в столице, разработали каждый ход, чтобы нанести мне удар.
Мой отец всегда был их главным противником, и теперь, вместо него, они направили свою злобу на меня. Но понимание того, что я остался один против всех, стало явно неудобным фактом для меня.
Подойдя к окну, я задумчиво разглядывал лес, пытаясь найти ответы в бескрайнем горизонте над ним. Где можно найти союзников? Кто готов пойти со мной в противостояние двум самым влиятельным людям в провинции? Вопросы витали в воздухе, словно неотразимые тени над моим будущим.
После обеда, в уединении моего кабинета, я сел за старинный деревянный стол, покрытый пылью и историей. Перо в руке, чернила на столе, я начал писать письмо. Это было послание, направленное к одному человеку, который, возможно, станет моим последним союзником. Хотя, конечно, шансы на благополучный исход были весьма малы.
Тем не менее, как гласит народная мудрость, «попытка не пытка». Он тоже был членом Совета Семерых, и в условиях, когда уже два из семи членов Совета лежали в могилах, вполне возможно, что это не прошло мимо его внимания. Возможно, он сам чувствовал, что его время поджимает, рассматривая последние события в городе как предвестие неизбежного конца.
«тук-тук-тук!»
Неожиданно в тишине раздался стук, словно предвестие чего-то важного. Мой взгляд, увлеченный написанием письма, поднялся к двери.
— Кто здесь? Входите! — раздраженно пригласил я, ощущая, как напряжение медленно, но уверенно, нарастает в воздухе.
Дверь медленно распахнулась, и перед моим взором встал дворецкий, Сармаг.
— Господин Димитрий, вам нужно принять гостей, — доложил он, напряженный темно-бархатным голосом. — Полиция уже ожидает на пороге.
Мои мысли в ту секунду взорвались внутри меня, как яркий фейерверк неожиданных событий. Понимание того, что события происходят быстрее, чем я мог предвидеть бросило меня
