Айфон тренькнул, отвлекая от дилеммы: покупать или не покупать галстук. Значок на экране: настроенная «Птицей» поисковая система нашла в сети нечто важное. Увидев английскую версию интервью из «Бизнес-новостей», подпрыгнул от радости. Продавец, посчитав прыжок за одобрение покупки, затянул на шее клиента узел галстука с узором из маленьких цапель и принял к оплате кредитку. Костюм покупатель снимать отказался, вытаскивать антикражку и срезать ярлыки пришлось прямо на нем.
Рабочий день аналитика кончился, но «Птица» рвался в бой и позвонил дежурному по отделу, тот соединил с начальником.
– Сэр, последний кусочек пазла встал на место, – почти кричал молодой сотрудник.
– Какого пазла? Тормозни, сделай глубокий вздох, – Макалистер с сожалением отложил паровозик, из которого щеточкой вычищал пыль.
– Конфликт между главными акционерами «Росселитры» перешел в открытую стадию. Можно запускать проект по удобрениям.
– Уверен?
– Передо мной интервью Магомедова, который хочет выкинуть мажоритария Красько из компании. Точно, как я предсказывал.
– Зайди ко мне с утра.
Джек вновь взял щеточку и плавно, чтобы не содрать раскраску, стал доставать пылинки из щелочек локомотива. Ситуация действительно прояснялась: воинственные акционеры, сумасшедший товарищ Григ. Если добавить селитру, то получится взрывоопасная смесь. В детстве отец учил делать порох: «Правильно смешаешь – можно крепость взорвать; неправильно – обожжет лицо или оторвет руки». Макалистеру хотелось понаблюдать, как снесет главу УПРО. Последний на днях проводит совещание, но его результат просматривался уже сегодня.
«Надо порадовать русского «друга», – подумал шпион и, порывшись, достал из гаражного ящика открытку в пластиковой оболочке. Поколебался, подержал в руке, затем принял решение: «Когда перееду в Коста-Рику, надо будет в доме сделать специальную «чистую» комнату для железной дороги, а то пыль достала». Хлопнул комара на шее, опустил ворота гаража и выключил свет. Новость от «Птицы» возбудила организм: вместо чтения на сон грядущий пристал к жене. Сара не отказала, только шикнула на мужа: «Тише, разбудишь Rugball».
Матвей сидел в холле, ожидая очереди в кабинет радиационной терапии. Чтобы не думать о «пушке», которая вот-вот испустит в его бренное тело поток заряженных частиц высокой энергии, переключил мозг на анализ визита Кокрейна. Дефицит информации не позволял прийти к конкретным выводам, но оперативный опыт и знание методов MI-6 наталкивали на определенные догадки. «Я им нужен. Моя полезность зависит от моего здоровья (точнее, нездоровья) и от отношения (нынешнего и, возможно, прежнего) к Кремлю. Не иначе, хотят втянуть в какую-нибудь гадость – даже с лечением обещали посодействовать. Особенно показательно, что оплеуха не остановила «лошадиное лицо», а последующие откровения умирающего его даже порадовали». Настораживало и то, что почти одновременно в Штатах к Степану приставали с похожими вопросами люди из ФБР. Сразу уловив связь, отец начал кричать позвонившему сыну про свои болячки и претензии к властям. Оставалось надеяться, что тот правильно понял истерику. Связка спецслужб Великобритании и США свидетельствовала о серьезности их затеи. Очевидность опасности просвечивала сквозь завесу лжи.
Рядом с Алехиным сидел пациент, нудно рассказывавший о том, как заболел, как пережил психологический шок, как его семья рассыпалась от известия о раке. Русский автоматически кивал головой и сочувственно хмыкал, пока чаша не переполнилась.
– Что ты ноешь? Возьми себя в руки! И мне не сладко, но нельзя же сдаваться! – не сдержался Матвей.
– Как мы можем контролировать свою жизнь?
– Пока я жив, я – главный, а не болезнь, – отрезал бывший разведчик.
В ту минуту решил, что дальнейшие ходы противника следует использовать для раскрытия его замыслов. Если «лучи смерти» сумеют убить раковые клетки в организме. На продолжавшего ныть соседа больше не смотрел. Скоро пригласили на облучение, после которого красноватое пятно на груди заалело.
«Птица» готов был выжать из бэушной «тойоты» максимум, так хотелось скорее триумфально войти к шефу. Правда, быстрее 25 миль по улицам федерального округа Колумбия ездить можно только с учетом разрешающих знаков. А их глаза отказывались видеть. Так и полз, пока не выбрался на шоссе. Включив круиз-контроль на 55; расслабился и стал оттачивать презентацию. Против ожиданий в кабинет попал сразу, без очереди.
– Выкладывай, – без лишних слов приказал Макалистер и, выслушав подчиненного, добавил. – Знаешь, ошибался, считая тебя неглупым парнем. Ты – умный парень. Только не задирай нос – в «фирме» умников не любят.
– Да, босс.
– Мой сын не пошел по моим стопам, – карие глаза ветерана затянула слезная пленка, – а мог бы стать таким как ты.
«Птица» в детстве сильно страдал от отсутствия отцовского внимания, но, рано вылетев из гнезда, потом никогда не понимал сюсюканья родителей по поводу детей. И вдруг почувствовал, что для начальника он не заурядный сотрудник. Сказать, что был тронут, нельзя, скорее уловил скрытую привязанность толстого и пожилого мужчины. «Джек дал слабину, её следует использовать для карьерного роста», – смекнул парень.
– Что я еще могу сделать? Только скажите, сэр.
– Буду рекомендовать тебя аналитиком в спецгруппу, которой поручат практическую реализацию проекта.
– Спасибо! Оправдаю доверие.
– Только там сложно: интриги, подставы. Проект мне дорог, а нашему отделу его не поручали. Чтобы быть в курсе, мне нужны глаза и уши…
– Понимаю. Не подведу.
– Отлично, держи язык за зубами и чаще, чаще улыбайся. По результатам подумаю о твоем переводе на оперативную работу.
В конце весны ночь в Подмосковье чудесна и таинственна. Звезды дают достаточно света, чтобы темнота не становилась давящей, но скрывала огрехи, внесенные в природу двадцатимиллионным населением агломерации. Майские жуки старательно жужжат, изображая грозные бомбовозы. Летучие мыши совсем не пугаются их шума и, излучая поисковые сигналы в ультразвуке, легко перехватывают в воздухе вкусные, хрустящие цели. Только матушка-природа хитра: жуки массово вылупляются из личинок, и крыланы обыкновенные не усевают всех сожрать. Не один и не два прорываются на свет, тараня освещенные окна президентской резиденции Ново-Огарево. По идее летучкам могла бы помочь Федеральная служба охраны, только она не считает насекомых серьезной угрозой.
– Нами не выявлено признаков серьезных акций, – докладывал Лидеру руководитель Службы безопасности президента, входящей в состав ФСО. – Обычный уровень угрозы не требует дополнительных действий. Разумеется, мы проводим активную работу по выявлению намерений террористов и постоянно принимаем меры по повышению уровня безопасности охраняемых лиц и объектов.
– То есть, у службы нет новых данных? – № 1 не стал дальше слушать знакомую песню. – Что скажешь, Игорь Дмитриевич?
– Уверенности нет, однако рискну предположить, что разрабатывается или уже подготовлен серьезный «экс» лично против вас, господин Президент. Причем ноги растут из-за рубежа.
– Какие основания для смелого предложения? – немедленно отреагировал фэсэошник.
– Серьезные. Когда будут известны детали, проинформирую, товарищ генерал. А пока поверьте мне на слово.
– Будьте готовы оказать любую помощь, – хозяин резиденции махнул рукой, отпуская главу СБП. – Личный состав не должен знать о роли товарища Чудова.
– Игорь, – настал черед попрощаться с бывшим зам. директора СВР, – знаю, что сделаешь максимум, только прошу: без промахов.
Работы оставалось много, посетители в приемной ждали, когда их примут. Государственный аппарат крутил колесами и шестернями, забыв о чудесах природы в сосновом лесу, что отгородился высоченным забором и линиями технической защиты от Рублево-Успенского шоссе. Президент налил из термоса очередную чашку чая и тупо уставился в потолок. Посторонний посчитал бы, что тот впал в ступор. Знающий человек увидел бы попытку расслабить мышцы вокруг шейного отдела позвоночника и дать кровотоку свободный доступ к голове.
Мозг Президента продолжал переваривать колоссальный объем сведений, выплеснутый подчиненными письменно и устно. Требовалось в полной мере осмыслить беседу с Чудовым:
– Отказавшись склониться перед диктатом Запада в украинском вопросе и в Сирии, Россия совершила исторический шаг. Страна преодолела апатию и упадок после развала СССР, обрела, утерянный было смысл существования. Вновь ощутила своё место в истории, почувствовала силы защитить национальные интересы. Открылся путь к преображению общества.
– Пафосная речь, толкнешь при случае избирателям. – Президент проверил на прочность гостя. – Переходи к выводам.
