Было странно вновь очутиться здесь. С момента моего отъезда прошло меньше года, но все вокруг казалось непривычным — слишком много людей, толкотня, грязь… А еще отвратительный запах. Живя в столице, я привыкла к нему и не замечала, а теперь он буквально впивался в ноздри.
От городских ворот до замка добирались больше часа — узкие улицы превратились в грязное месиво, а пешие, всадники и экипажи двигались единым потоком. Среди горожан сразу бросались в глаза рулеонцы — одеты они были на свой манер и значительно дороже, а их лица выражали откровенное презрение к происходящему вокруг. Подданные принца Годефри чувствовали себя здесь полноправными хозяевами.
— Вот почему нельзя допустить, чтобы трон достался рулеонцам, — мрачно сказал Ричард, наблюдая, как двое солдат с перьями на шлемах, смеясь, зажали в угол юную девушку. — Если они придут к власти, то поимеют нас всех.
Возразить ему было нечего.
У дворцовых ворот нас остановила стража. Слава богам, они были нашими соотечественниками. Обыскали экипаж, проверили бумаги и только затем пропустили. У одного из многочисленных черных ходов ждал доверенный Инилеи.
— Добро пожаловать в королевский дворец, — коротко поприветствовал он. — Сейчас уже поздно, и с Ее Величеством вы встретитесь завтра, а пока я провожу вас в ваши комнаты.
* * *
В первую ночь мне выделили небольшую спальню, но я знала, что впоследствии мне придется делить комнату с другими фрейлинами.
Минут через десять — пятнадцать вошла служанка и принесла ужин. Последний раз я ела часов шесть-семь назад, но от волнения не чувствовала голода, все мои мысли крутились вокруг завтрашней аудиенции с Беренгарией. Если бы этого можно было избежать, я бы сделала все, но, увы, каждая новоприбывшая дама неукоснительно представала перед королевой.
Будь здесь Ричард, мне было бы легче, но ему отвели комнату этажом выше. Собравшись, я кое-как заставила себя поужинать, хотя бы потому, что силы мне завтра понадобятся. Выпила три бокала, но даже это не принесло расслабления. Сон не шел. Почти всю ночь я ворочалась с боку на бок, и лишь когда в окне, на горизонте обозначилась рыжая полоса рассвета, провалилась в чуткую дрему.
— Леди Стенсбери, — кто-то легонько потряс меня за плечо.
Я открыла глаза и увидела вчерашнюю служанку. Спальню заливал солнечный свет, но время, судя по всему, было еще раннее.
— Я принесла вам завтрак. — Передо мной снова опустился поднос. — Покушайте пока, а я скоро вернусь и помогу вам одеться.
Один только вид еды вызывал у меня тошноту, и дело было не в качестве продуктов. Внутренности скручивались в узел, стоило только подумать о том, что совсем скоро я буду стоять лицом к лицу с королевой. И, тем не менее, я заставила себя съесть немного запеченной в меду тыквы и выпить воды. Последняя показалась райским нектаром — от волнения в горле пересохло.
Служанка помогла мне одеться. На вид ей было не больше пятнадцати, и выглядела она запуганной.
— Как тебя зовут?
— Амалия, миледи — ответила она, затягивая дрожащими пальцами шнуровку корсажа на спине моего платья.
Девушка показалась мне хорошим человеком и, желая подбодрить ее, я дала ей четыре медных монеты. На эти деньги можно было купить отрез льняной ткани или уцененных кружев.
— Спасибо, миледи, — поблагодарила Амалия.
Закончив со шнуровкой, она собралась уходить, но в последний момент замерла у двери, вернулась ко мне и сказала шепотом:
— Будьте осторожнее с другими фрейлинами. Они все рулеонки.
— Спасибо, — кивнула я, отметив про себя, что эта девочка может оказаться полезной.
Само собой верить ей я не спешила, ведь ее тоже запросто могли подослать, но что-то подсказывало — она «своя».
Как только Амалия ушла, ко мне в комнату снова зашли, на этот раз без стука.
— Леди Стенсбери. — На пороге стояла средних лет женщина. Говорила она с явным акцентом. — Прошу за мной.
Я хорошо помнила эти коридоры. Когда-то здесь кипела жизнь, но теперь выглядели они уныло. Встречающиеся нам на пути люди шли молча, глядели остро и подозрительно и, казалось, даже сам воздух вокруг был пропитан напряжением. Что еще особенно бросилось в глаза — одежда придворных дам. О, какое разнообразие цветов я видела прежде, когда жила здесь! Нарядные девушки и женщины как райские птички щеголяли в ярких туалетах, блистали дорогими украшениями и изящными головными уборами. Сейчас же казалось, что при дворе объявлен траур — черные, коричневые или в лучшем случае темно-фиолетовые и бордовые платья с воротниками под самое горло и ужасные черные чепцы портили даже самых красивых женщин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но я хорошо помнила наставления Инилеи.
«Моя сестра придерживается аскетизма и скромности во всем. Забудьте о ярких нарядах и украшениях, и вы понравитесь ей».
Ради этого мне специально пошили несколько платьев темных цветов и выписали два рулеонских чепца — черный и синий.
«Но все же не слишком усердствуйте — Ее Величество хорошо разбирается в людях и мигом учует подвох».
Даже в скромном темно-синем платье я была разительно непохожа на окружающих дам — они в открытую глазели на меня и разве что пальцем не показывали.
«На вас будут смотреть, шептаться в спину, а может статься, и дерзить в открытую. Воспринимайте это как должное, не давайте себя в обиду, но и врагов старайтесь не заводить».
Не обращая внимания на косые взгляды и шепотки за спиной, я шла по коридору за своей провожатой и с виду казалась гордой и спокойной, но внутри дрожала, как осиновый лист.
Наконец, мы остановились у тяжелых дубовых дверей. Двое рулеонцев, стоящих на карауле, молча, расступились.
Раньше в этих покоях принимал визитеров король Ортанар — я плохо помнила его, но мне уже доводилось бывать здесь.
— Девушки, поприветствуйте вашу новую подругу, — моя провожатая отошла в сторону. При слове «подруга» на ее лице появилась насмешливая гримаса.
Точно такое же выражение было у шести из семи присутствующих в комнате женщин разного возраста. Уже в первую минуту мне стало ясно, что легкой жизни тут ждать не стоит. Я в прямом смысле этого слова оказалась в змеиной норе. Но показать им растерянность — все равно что добровольно отдать себя на растерзание.
— Доброе утро, дамы, — я ослепительно улыбнулась и кивнула головой. Кланяться не стала. Мы находились в одном положении, и демонстрировать перед ними раболепие я не собиралась. — Для меня большая честь оказаться в вашей компании.
Стоит ли говорить, что мне никто не ответил. Одна из дам, по виду моя ровесница, хмыкнула и, не сводя с меня глаз, что-то прошептала своей соседке. Та понимающе закивала.
— Я сообщу Ее Величеству о том, что вы прибыли.
Провожатая дама, очевидно бывшая особо приближенной к королеве, прошла через зал и скрылась в дверях в противоположном конце.
Стоять в центре под обстрелом семи пар глаз было глупо, и я подошла к окну. Не стоит пытаться заводить с ними дружбу, это будет выглядеть подозрительно, но и в открытую конфронтацию лучше не вступать. Мое дело понравится не им, а королеве, и тем, кто близок к ней. Например, женщине, что привела меня сюда.
— Ты вы супруга виконта Стенсбери? — спросили за моей спиной.
Я обернулась.
— Совершенно верно. А с кем имею честь разговаривать?
— Изабелла Дуссантес, — черноволосая девушка с отметинами от оспы на красивом лице, гордо расправила плечи. — Не знала, что королева снова приблизила вашего мужа ко двору.
— Ее Величеству не обязательно делиться планами с фрейлинами. Так что не удивительно, что вы не знали об этом, — я улыбнулась.
Новая знакомая вспыхнула, но ничего не сказала. Я понимала, что, кажется, только что обзавелась неприятельницей, но и позволить оскорблять себя была не намерена.
В этот момент открылись двери и уже знакомая мне женщина, пригласила меня в покои Беренгарии.
— Ее Величество ждет вас, леди Стенсбери.
Это прозвучит странно, но в момент, когда я переступила порог, страх ушел. Тяжелые двери за моей спиной закрылись.
