Когда мы с Робертом зашли в "красный уголок", просторную комнату с длинным банкетным столом, накрытым праздничной скатертью, бСльшая часть курсантов была уже там.
В центре стола возвышались несколько бутылок с добротным, но слабоалкогольным вином, — это чтобы у нас в процессе банкета не ослабли способности соображать. Кроме этого, на столе располагались три большие миски с салатом "оливье", три "утятницы" с рагу, пакеты с соком, нарезанные батоны, и разнообразная посуда: рюмки, стаканы, тарелки, вилки и ложки. Михалыч, на правах хозяина, руководил сервировкой, весело подшучивая и подковыривая поочередно каждого из нас.
— Денис, не смотри на вино с такой жадностью. Скоро мы им займемся. Тебе тоже достанется, не переживай. Максим, не трогай колбасу. Мы тебе ее не доверяем. У тебя слишком голодные глаза. Займись лучше лимонами. Вася, ты разрезаешь батон так энергично, как будто занимаешься с ним сексом. Поспокойнее, поменьше крошек.
Мы поприветствовали однокурсников, хотя уже виделись с ними утром на занятиях, и приняли участие в разрезании апельсинов.
Когда сервировка была полностью закончена, и мы расселись, Михалыч занял председательское место во главе стола.
— Ну, что, курсанты невидимого фронта? — с улыбкой спросил он. — Как настроение?
— Хорошее! — хором ответили мы.
— Отрепетируем Новый Год?
— Отрепетируем!
— Тогда поехали. Максим, включай музыку.
Максим подошел к подоконнику и включил радиоприемник, уже настроенный на волну "Русского радио". Оттуда полилась легкая отечественная попса. Мы разлили вино по рюмкам и посмотрели на Михалыча. Пить спиртное на сабантуях у нас было принято только с тостами. И первым тостующим обычно выступал наш командир.
— За всех за нас, — сказал он. — Чтобы у нас все было хорошо.
Коротко, и точно. Лучше не скажешь.
Банкет продолжался. Вино и еда постепенно убывали. Теплота в душе при этом нарастала. Мы любили эти сабантуи. Не только за то, что все угощение на них производилось за счет "фирмы", то-бишь спецшколы, но главным образом за то, что на них всегда царила теплая, непринужденная, дружелюбная атмосфера, в которой как-то сами собой забывались личные невзгоды. Михалыч умел создавать такую атмосферу. Ему каким-то образом, незаметно, удавалось сделать так, чтобы собравшиеся на сабантуй чужие, разрозненные люди к концу празднества начинали чувствовать себя единой, дружной семьей. Он умел выбирать темы для разговора, умел незатейливо вовлекать в беседу, и в процессе беседы знакомить всех друг с другом. Темы были самые разные. Простые и сложные, развлекательные и проблемные, банальные и философские.
Конечно, мы прекрасно понимали, что эти сабантуи организуются не просто так. Не просто ради развлечения и отдыха. Это был тоже, своего рода, образовательный процесс. Хороший контрразведчик должен уметь устанавливать контакт с людьми, залезать к ним в душу, вызывать на откровенность. Главная задача контрразведчика — получить информацию. Если он не будет владеть искусством общения — грош ему цена. И вот Михалыч в легкой непринужденной форме учил нас этому искусству. Он не читал лекций, типа, вы должны делать так-то, и так-то, говорить то-то, и то-то. Он все это показывал. И мы невольно перенимали его манеру поведения, манеру разговора, впитывали в процессе наших бесед знания по самым различным областям, будь то наука, культура, спорт, или политика. Ведь нам придется работать с людьми разного уровня образования, разных профессий, разного уклада жизни. И для каждого из них мы должны быть своими, будь то заурядный наркоман, или академик. А для того, чтобы человек смог почувствовать тебя своим, ты должен быть для него интересен, как собеседник, как личность. Поэтому контрразведчик должен быть хорошо эрудирован. Он должен уметь поддержать разговор на любые темы, и хорошо разбираться в психологии людей.
— Знаете, что мне хочется узнать? — спросил Михалыч и, хитро сощурив глаза, посмотрел на нас. — Достаточно ли хорошо вы уже представляете свою будущую работу. Вопрос на засыпку. Назовите мне самое главное качество, которым должен обладать контрразведчик.
Мы задумались.
— Смелость, — произнес кто-то.
Михалыч молчал и продолжал лукаво улыбаться.
— Наблюдательность, — раздалось на другом конце стола.
Та же реакция.
— Хладнокровие
— Решительность.
Михалыч поставил локти на стол и положил подбородок на кулаки.
— Денис, а ты как думаешь?
Денисом звали невысокого, плотного парня с приземистой и невзрачной фигурой, тонкими чертами лица, обладавшего прекрасной памятью и хорошей физической подготовкой.
— Я думаю, что здесь нельзя говорить о каком-то одном качестве, — ответил он на вопрос Михалыча. — По-моему, здесь должен быть целый комплекс качеств. И смелость, и наблюдательность, и хладнокровие, и решительность, и еще много чего. Если хотя бы одного из этих качеств у человека нет, он вряд ли сможет стать хорошим контрразведчиком.
— Эх, Денис, Денис, — вздохнул Михалыч. — Уж от тебя-то я ожидал услышать правильный ответ. Все названные тобой качества в контрразведчике обязательно должны присутствовать. Не спорю. Но ваша беда заключается в том, что образ сотрудника спецслужб вы продолжаете воспринимать таким, каким его представляют в приключенческих кинолентах. Эдакий супермен, с пятью пистолетами, спрятанными в носках, за поясом, в карманах, в трусах, под мышками, и еще бог знает где. Запомните раз и навсегда. Самое главное качество для любого контрразведчика — это умение оставаться незаметным. Контрразведчик должен уметь скрывать и не выпячивать наружу те свои качества и способности, которые будут выделять его из толпы заурядных людей. Но в то же время он должен уметь незаметно ими пользоваться. Контрразведчик — это не актер. Ему не нужна популярность. Если он будет привлекать к себе внимание, его быстро разоблачат. Поэтому вы должны казаться самыми заурядными личностями. Вы должны ничем не выделяться из толпы. Если вокруг вас наркоманы, вы должны быть наркоманами. Если художники, вы должны быть художниками. Если домохозяйки, то домохозяйками. Только в этом случае вам будет сопутствовать успех. Что отличает нашу структуру от остальных государственных структур? Вот, допустим, если представить государство в виде человеческого тела, каким его органом мы являемся? Роберт?
— Мозгом, — неуверенно ответил мой сосед по комнате.
— Правильно, — сказал Михалыч. — Именно мозгом. Ни Государственная Дума, ни Правительство, а именно мы, органы государственной безопасности, являемся мозгом страны. Мы должны знать и уметь предсказывать положение дел в любой отрасли, в любой области общественной жизни. И в промышленности, и в финансах, и в сельском хозяйстве, и в науке, и в культуре, и в спорте. Везде. Мы должны знать все, даже то, какая будет погода на следующий год. Вы скажете, это нереально. Для нас нет слова "нереально". Для нас есть слово "должны". Зачем? Хотя бы для того, чтобы спрогнозировать урожай. От урожая зависит очень многое. За ним следует целая логическая цепочка. Если урожай будет плохим, продовольствие придется покупать за границей. А для этого нужна валюта. Следовательно, возрастет спрос на доллары. Курс рубля при этом упадет. И наоборот. Если урожай окажется хорошим, мы сможем продавать излишки. Следовательно, возрастет спрос на нашу национальную валюту. Но мы должны уметь не только прогнозировать объем урожая. Мы должны еще уметь эту информацию скрыть. Что сделают за границей, если узнают, что у нас проблемы с продовольствием? Взвинтят цены. А нам деваться некуда. Придется покупать зерно втридорога, и тратить лишние деньги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
