Альмагро торжествовал – король признал его заслуги, и теперь он не зависит от Писарро, который поступил с ним столь несправедливо. По мнению Альмагро, Куско находилось к югу от той области, которую король отдал Писарро, и, следовательно, город принадлежит ему. Солдаты Альмагро вели себя в Куско так, словно заняли его приступом: они грабили не только общественные, но и частные здания.
Франсиско Писарро еще находился в Лиме, когда до него дошла весть о королевских милостях в отношении Альмагро. К тому же наместник пока не знал о присвоенных и ему новых правах и привилегиях и о том, что границы управляемых им владений сдвинуты на семьдесят лиг к югу (Эрнандо Писарро еще находился в Панаме, и в Перу об этом ходили только слухи).
Наместник решил не оставлять Куско в руках соперника и отправил братьям приказ – немедленно взять на себя управление городом. Альмагро он отсылал в поход на юг.
Но ни Альмагро, ни его друзья не собирались отказываться от столь богатого города. Куско раскололось на два враждебных лагеря – сторонников Альмагро и сторонников Писарро. Они уже готовы были взяться за оружие, когда в Куско прибыл сам Франсиско Писарро, чтобы разрешить спор мирным путем.
Альмагро, скрепя сердце, уступил, но так и не смог простить, что его обошли, отодвинули на второй план; он только делал вид, будто рад соглашению.
12 июня 1535 года компаньоны заключили новый договор. Один испанский историк писал об этом так: «Общество на паях было восстановлено с условием, что дон Диего де Альмагро отправится завоевывать новые земли на юге и, если он откроет нечто заслуживающее внимания, то сможет просить у его величества короля права на управление этими землями; если же, напротив, Альмагро не сделает никаких ценных открытий, дон Франсиско поделится с ним своими владениями. Договор был заключен в торжественной обстановке, и оба поклялись святым причастием, что впредь ничего не будут предпринимать друг против друга».
Открытие и завоевание Перу. Поход в Чили (по И. П. Магидовичу)
Альмагро заверил, что не станет претендовать ни на округ Куско, ни на лежащие к северу от него земли даже в том случае, если король предоставит ему управление ими. Возложив руки на облатку – символ святого причастия, – Писарро и Альмагро торжественно заявили: «Если я преступлю эту клятву, пусть обрушится на мою голову гнев господен, пусть поразит он мое тело и обречет душу на вечные страдания!»
Альмагро начал готовить экспедицию в Чили, надеясь найти на юге еще большие сокровища, чем в Перу.
Франсиско Писарро, заключив соглашение с Альмагро и избавившись от присутствия соперника, отправился обратно в приморские области, где почти беспрепятственно начал раздавать конкистадорам земли вместе с населявшими их индейцами, строить рудники, куда сгоняли туземцев, собирать налоги. На побережье Тихого океана он основал еще несколько городов, один из которых назвал Трухильо, в честь своего родного села.
Франсиско Писарро достиг вершин могущества и славы. Неизвестный дотоле капитан завоевал огромную страну и, став наместником короля в Перу, по своему усмотрению свергал и возводил на трон правителей.
Этот завоеватель прекрасно сознавал свою роль основателя новой великой державы. Он долго размышлял над тем, какой из городов сделать столицей. Древняя резиденция инков – Куско – находилась, к сожалению, слишком далеко от океанского побережья и от Кито, поэтому Писарро остановил свой выбор на Королевском городе (Лиме), расположенном в красивой плодородной долине реки Римака, в девяти километрах от моря.
Широкое устье реки могло служить удобной гаванью, а воды ее можно было использовать для орошения полей, так как дожди на побережье почти не выпадали. Климат здесь был очень благоприятный – прохладные ветры, дувшие с ледяных отрогов Анд, смягчали тропическую жару. Летом облака и туманы укрывали долину от безжалостных солнечных лучей. Скоро новая столица Лима превратилась в важный административный и торговый центр.
Поход Альмагро в Чили
Каждый должен завоевать себе государство сам. – Переход через горы. – «Почему мы должны скитаться в этих пустынях, как отверженные?» – Разведчики доходят до «края света». – Возвращение через пустыню Атакаму. – Что дал Великий Южный поход?
Диего де Альмагро был назначен губернатором Чили, но эту страну, расположенную к югу от Перу, еще предстояло завоевать. Решение короля он считал несправедливым, но надеялся на изрядную добычу, так как поверил слухам, будто именно в Чили находится еще не открытая страна Эльдорадо. Северные племена арауканцев, обитавшие в так называемой Чилийской долине, уже были завоеваны инками. Поэтому можно было надеяться, что они не окажут сопротивления и белым пришельцам. Альмагро выслал вперед трех испанцев в сопровождении брата Манко, верховного жреца и индейцев. Они должны были показывать дорогу, усмирять туземные племена, если бы те вдруг вздумали сопротивляться, и обеспечивать конкистадоров жильем и провизией.
В начале июля 1535 года Альмагро во главе отряда из пятисот шестидесяти всадников и пехотинцев выступил из Куско и через плоскогорье направился на юго-восток. Вначале испанцы двигались по большим военным дорогам, проложенным в горах. Они обошли с запада озеро Титнкака, крупнейшее в Южной Америке (примерно 7000 км2), и направились дальше на юг, оставив к западу озеро Поопо. Горы становились все более неприступными, часто встречались глубокие мрачные ущелья, тропа вилась над самым краем бездонной пропасти. С каменных утесов низвергались водопады. Сосновые леса сменялись голыми склонами, где ничто не защищало от ледяного ветра.
Пройдя более тысячи километров, отряд Альмагро два месяца отдыхал. В округе, где они остановились, им досталась богатая добыча: покоренные чилийские племена отправили инке караван с золотом, и он попал в руки завоевателей.
Наконец испанцы достигли горных районов, где жили независимые племена. Здесь приходилось прокладывать себе дорогу мечом, тем более что брат инки и верховный жрец со всеми своими спутниками под прикрытием ночи бежали в Куско.
Разведчики сообщили Альмагро, что в Чили ведут два пути, оба очень трудные: первый – на запад, через главный хребет Анд до океанского побережья, а затем на юг по безводной пустыне; второй – прямо на юг, через высокогорные области Центральных Анд, где добыть продовольствие для людей и корм лошадям почти невозможно. Альмагро выбрал второй путь – он казался ему короче.
Взору испанцев открылись необозримые горные цепи. Через пустынное плато, где произошло столкновение с туземцами, они вышли в долину Чикоана в верхнем течении Рио-Саладо. Здесь им удалось раздобыть вьючных лам и немного провизии. Через реки конкистадоры переправлялись либо на плотах, либо строили мосты. Однажды во время переправы через стремительный горный поток утонуло много лошадей и лам и вместе с ними запасы продовольствия. Это был тяжелый удар – в горных долинах теперь только изредка встречались бедные индейские деревушки.
Путь испанцев был отмечен сожженными и разрушенными селениями туземцев. Завоеватели сковывали пленных мужчин цепями по десять-двенадцать человек в ряд и заставляли их нести поклажу. Больные, голодные и обессилевшие индейцы вынуждены были идти вместе со всеми, пока не падали мертвыми. Они умирали сотнями и тысячами. За время Чилийского похода погибло не менее десяти тысяч носильщиков-туземцев.
Испанцы безжалостно расправлялись с теми, кто оказывал им сопротивление. Однажды в отместку за трех убитых испанцев Альмагро велел сжечь живьем тридцать индейских касиков.
Сначала конкистадоры продвигались на юг вдоль восточных склонов Анд, затем повернули на запад – туда, где высились покрытые вечными снегами Аргентино-Чилийские Анды. У подножия гор простирались пустыни, покрытые белой коркой соли. Альмагро с небольшим кавалерийским отрядом отправился вперед, чтобы обеспечить едой своих солдат, кормом животных и найти перевал, по которому можно было бы перебраться в долину Чили. На высоте четырех тысяч метров такой перевал был, наконец, найден. Но жестокий мороз, глубокий снег, лавины и снежные бури чрезвычайно затрудняли продвижение испанцев. Во время этого перехода они потеряли около ста пятидесяти человек и тридцать лошадей. Умерших индейцев никто не считал, но от общего их числа осталось не более трети. Люди гибли от голода, замерзали, – нельзя было погреться даже у костра, потому что топлива здесь не было. Снежные бураны бушевали по нескольку дней подряд, заметая высокими сугробами людей, пытавшихся переждать метель под защитой скал. Голод был так нестерпим, что испанцы ели павших лошадей, а индейцы – своих умерших сородичей.
