Тут по голове что-то хорошо так долбануло. Я аж сел на палубу. В голове звон, сижу, ничего не соображаю. Сколько так просидел, не знаю. Наконец Элдрик с охранником подняли меня. Помотал головой, поправил шлем.
— Всё, Элдрик, всё. Нормально, живой. Чем это меня?
— Стрелой.
— Понятно. Что тут у нас?
— Всё закончилось. Штурмовики зачищают галеру. Одна галера утонула, вторая подходит к берегу. С неё и ведут обстрел.
— Так какого чёрта её не утопят?
— Приткнувшаяся к нам галера мешает. Сейчас капитан пытается отойти от неё, тогда и пушки заработают.
— Что с потерями?
— Пока не известно. Сейчас лейтенанты прибегут и доложат.
— Хорошо, ждём.
В голове ещё звенело, но соображать уже мог. Мы стояли на ахтеркасле, так что видно было всё хорошо. По приткнувшейся к нам галере сновали штурмовики и морпехи. Почему морпехи? Кто пустил? У них же защита никакая, туда штурмовиков надо. Спросил у Элдрика.
— Штурмовиков мало осталось, вот морпехи с ними и пошли.
— Как мало? Их же два отделения было. Двадцать бойцов.
— Осталось восемь.
— Двенадцать бойцов потеряли?
— Семь убитых, пятеро раненых.
— Чёрт!
— Англичане дрались как звери. Хорошо их штурмовики из своих мушкетов и пистолетов проредили, до них добрался только десяток, да и то большинство раненых. Но штурмовикам хватило.
Двадцать штурмовиков на десяток раненых англичан и такие потери. Да, в рукопашной мои солдаты не бойцы. Хорошо они в сталь закованы были, была б защита послабее, всех бы вырезали. Да, доспехи — это, конечно, хорошо, но навыков боя лицом к лицу не хватает. Старик Пройсс со своими друзьями стариками всех натаскать как следует не смогут. Три инструктора на две сотни штурмовиков мало. Что-то буду придумывать. С мушкетёрами понятно, к ним никого близко подпускать нельзя, штыки им не помогут. Особенно против рыцарей. Ну, у них мушкеты и пушки есть. На суше противников им нет. А вот в море… С морпехами надо что-то решать. Защита у них слабенькая, мечами владеют так себе. Как таких на абордаж посылать? Какого-нибудь торгаша захватить смогут, там тоже охрана рассчитывает только на луки и арбалеты, в рукопашке никакие. А вот к военным кораблям лучше даже близко не подходить. Против настоящих профессионалов они ноль, смазка для мечей. Ну, собственно, мы так всегда и делали — отстреливали противников издали. Но вот нарвались. Рано или поздно это бы случилось. Хорошо, что сейчас, когда у меня полный корабль солдат. А был бы стандартный экипаж, могли и не отбиться.
Прибежали лейтенанты, командиры подразделений. Доложили о потерях. Да уж. Здорово нам вломили. 28 погибших мушкетёров, 16 морпехов, 7 штурмовиков. Пол сотни раненых. И виноват в этом безобразии я. Всё это натворили стрелы. А стрелы метали как раз с той галеры, о которой я просто забыл. Оторвали ей нос, двигается она потихоньку к берегу и ладно. А они не только шли к берегу, но и спокойно расстреливали моих людей, как в тире. И никто им не мешал, всё наше внимание было обращено на галеру, что шла на абордаж. И пушки, и кулеврины, и мушкеты стреляли только по ней. Ну что мне мешало хотя бы парочку орудий выделить для расстрела этой еле ползущей галеры? Они бы её с парочки залпов утопили. Не сообразил. И ещё — слишком большая скученность. На палубе столпилось больше двухсот солдат, поэтому чуть ли не каждая стрела попадала в цель. Большей частью без последствий, но иногда попадала в руку, ногу, лицо. Всё-таки стрелы падали не отвесно, а под некоторым углом и находили незащищённые части тела. Но это всё последствия моей первой глупости: нельзя оставлять недобитого врага. Ну, что ж, на ошибках, как говорится, учатся.
— Где капитан?
— Я здесь, ваше сиятельство.
— Прикажи собрать с галеры оружие, доспехи и всё ценное, а её утопить. Ту, что приткнулась к берегу расстрелять вдребезги, чтобы восстановить не смогли. Англичан на берегу, по возможности, уничтожить. Не сходя на берег.
— Они в деревню уйдут.
— Тогда вместе с деревней.
Пошёл в каюту. В голове до сих пор звон, но хоть не тошнит. Обошлось без сотрясения. Но полежать надо, а то ноги подгибаются. Вроде и не устал — с чего устать-то? Стоял и стоял, даже не выстрелил ни разу. Но ощущения, как будто меня весь день старик Пройсс на тренировке гонял. Разделся с помощью охранника и завалился на кровать. И уснул. Но проспал не долго. Разбудили меня пушечные выстрелы. Натянул кольчугу и пошёл на ахтеркасл. С него обзор хороший. Шлем одевать не стал. На нем глубокая вмятина. Испортили шлем, сволочи. Хорошо, у меня толстый подшлемник, а то шишкой бы не отделался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Галеру уже утопили. Прорубили днище и она пошла на дно, вместе с англичанами. Каракка подошла поближе к выбросившейся на берег галере и теперь расстреливала её. Досталось и английским морякам и солдатам, что крутились возле неё. Их угостили картечью. Подключились и мушкетёры. Выцеливали прятавшихся англичан и отстреливали их. Спрятаться им было практически негде — берег плоский, как стол. Выбросилась галера как раз на песчаный пляж и до скал далеко. Некоторые попытались укрыться в деревне, но ни один не добежал. Повезло тем, кто рванул подальше от берега. Некоторые успели отбежать метров на 500. Из мушкета не достать. Да и из штуцера тоже, хотя штуцерники и пытались. Но спаслось не много. Человек 20. Сколько там было на галере? Человек 250–300? Осталось 20. И в двух других человек по 300. Размен, вроде, не плохой: сотня моих на 900 англичан, но мне он не нравится. Никогда у меня таких потерь не было. Ничего, море успокоится и я ещё и остальных найду. Где-то ведь ещё одна галера прячется и два нефа. Вот их утоплю и тогда, может быть, успокоюсь. Чёрт, надо бы кого из англичан захватить и поспрашивать, куда делись два нефа и галера? Но что уж теперь, некого уже спрашивать. Не гоняться же за теми, что маячат вдали. Хотя, надо деревню прочесать, может кто и добрался до неё. Отдал распоряжение и пошли к деревне. Подошли метров на 40, дальше идти не рискнули. Можно, конечно, глубину промерять, но зачем? Мы здесь задерживаться не собираемся. За четыре ходки на шлюпке высадили взвод мушкетёров и оставшихся штурмовиков. Через час шлюпка вернулась с их командиром. Деревня пустая. Понятно. Деревенские, естественно, разбежались, а с галеры никто до деревни добежать не успел. Приказал пройти по берегу в сторону разбитой галеры, может раненого найдут. Допросить и выяснить, где остальные корабли из преследователей.
Ещё через час притащили какого-то англичанина. Чуть живого. Нога перебита, почти оторвана. Он её, конечно, перетянул, но с такими ранами сейчас не выживают. Нафига он мне тут? Но допросить на месте не смогли — языка-то никто не знает. А я знаю что ли? Мой английский здесь хрен кто поймёт. Ладно, попробую. Мужик был в полной прострации, больше бредил, чем говорил нормально. Но кое-как удалось выяснить, что четвертую галеру бросило на мель, а два нефа спрятались в бухте у городка Уитби. А мы сейчас находимся у деревни Стайтес. До Уитби отсюда не далеко, миль 10–15. Ну, вот и ладно. Подождём окончание шторма и навестим этот Уитби.
Англичанина унесли. Правда, не далеко. Услышал, как что-то плюхнулось в воду. Ну, может для него так и лучше — чем мучаться незнамо сколько и умереть от гангрены, так лучше сразу. Можно было бы спасти, ампутировав ногу. Может и выжил бы. Но у меня своих раненых полно и всего один лекарь, когда ему ещё и англичанином заниматься?
Из деревни притащили разной живности и кок сготовил очень хороший ужин. Устроили что-то вроде поминок, хотя это не Русь, здесь это не принято. Привезли также камней с берега. Отошли на середину бухты и похоронили своих павших. Заворачивали их в куски паруса с галеры, привязывали камень и спускали в море. Лучше бы ядро вместо камня, но ядер не так много и осталось, а нам ещё воевать. Священника не было, так что молитвы читать пришлось мне. Вот до ужина этим и занимались. А после ужина завалился спать.
Встал, как всегда, рано утром. Вышел на палубу вместе с появившемся солнцем. Шторм прекратился и море было совершенно спокойным. В бухте вообще только лёгкое волнение. Капитан уже на месте. Команда тоже суетится, готовит корабль к выходу. Отдал команду поднимать паруса и выходить из бухты.
