Хм. Удобно, ничего не скажешь… И, прошу заметить, недоучку, отличника боевой и технической подготовки!
Странно. Мигунов сел в кресло, но ничего не произошло. А ведь для управления этим кораблём ген Древних не требуется!
– Так что тебе надо?
– Как ты заметил, гена Древних у меня нет.
– Чухня. Для этого корабля он не нужен.
Я приземлился в кресло навигатора напротив кресла командира, где сейчас развалился Мигунов.
– Мне нужна информация, Попов, – проронил он. – Ты сможешь сказать, что произошло на «Судьбе»?
Развернулся к пульту оператора и через минуту вывел на рабочий экран журнал с логами.
– Шкварочный звездец, – сообщил я, листая регистрационные строки.
Увы, они были доступны только с момента включения основного питания корабля. Всё, что происходило до этого, по объективным причинам осталось незаписанным.
– Что это были за гаврики? – спросил офицер.
– Понятия не имею, – признался честно. – Кораблей с такой архитектурой и дизайном мне видеть не доводилось.
В мозгу промелькнула шальная мысль. А если…?
Встал с кресла навигатора и перешёл к посту РЭБа. Древние давно отказались от радио как от основного способа передачи данных, но менее развитые (по сравнению с ними) расы использовали его постоянно. Видимо, из этого расчёта на борту и были установлены полноценные комплексы радиоэлектронной разведки и борьбы.
Зайти в регистратуру сканирований. Вывести список обнаружений.
Удивительное дело (нет), но логика построения систем у Древних в те времена мало чем отличалась от земной. Как мы в своё время додумались присвоить каждому устройству в сети индивидуальное обозначение, именуемое MAC-адресом, также и строители врат догадались до того же. Само собой очевидное, терминологию использовали иную, но суть дела от этого не меняется.
Этот-то список обнаружений со значениями, тождественно равным МАС-адресам, я и группировал по установлению родственных связей. В итоге, через минуту у меня перед глазами были данные об индивидуальных обозначениях искусственных объектов, попавших под сканирование; их генеалогическое древо структуры подчинённости; родственные связи и иерархические цепочки; группировка по идентичности.
Картина мгновенно стала безрадостной.
– Что-то нашёл? – спросил полковник. – Не стесняйся сообщать. Сейчас любая мелочь может быть полезна.
– У нас большие проблемы, – произнёс я.
И повернулся к собеседнику.
– Эти гаврики уже попадали в поле зрения «Колыбели зла». В прошлые разы удалось избежать прямого столкновения, но на радарах они засветились. Между обнаружениями проходило чудовищно много времени, но объекты идентифицированы. Одна и та же группа целей преследовала этот корабль очень и очень долго. Ни один биологический вид не может существовать столько. Это не пилотируемые суда.
– Беспилотники? – переспросил офицер. – Какого лешего им от нас надо?
– Это в журналах не отмечено, – хмыкнул я. – Но между ними регулярно происходит радиообмен. По нему можно установить, кто и когда с кем связывался, и как выстроена иерархическая лестница обмена. Это рой беспилотных судов, использующих коллективные мощности для радиообмена и вычислений. Управляет ими базовый материнский корабль. Или, если точнее, оборудование на его борту.
Мигунов откинулся в кресле на спинку.
– На похожих перцев наткнулась в своё время «Судьба», – задумчиво проронил военный. – Какова вероятность, что мы нашли тех же самых?
– Практически один к одному.
Если допустить, что корабль, который мы нашли, и впрямь назывался «Судьба», и его преследовали беспилотники, то увиденная нами картина тождественно равна: похожий на «Судьбу» борт атакован пачкой беспилотников. Вероятно, это те самые, которые её настигли.
Но необходимо быть материалистами. Мы не идентифицировали борт. На нём имя краской не написано, а транспондер не работал. Я не лазил по обесточенным бортовым компьютерам и не поднимал журнал корабля. Шанс, что всё было именно так и никак иначе, крайне велик, но не абсолютен.
Видимо, Мигунов подумал о том же.
– На сверхсветовой скорости они нас не настигнут, – подумал он вслух. – Но вечно двигаться на ней мы не можем. Нам нужны припасы с планет, нам нужна известь для регенерации кислорода. В конце концов, тебе необходим сон и отдых, а неуправляемый никем корабль на сверхсветовой – ещё хуже, чем подлодка на полном ходу в подводном положении.
– Пока есть энергия от МНТ, мы всегда можем уйти на сверхсветовую, – согласился я. – Но ресурсы корабля существенно почерпаны. Сколько включений может выдержать ходовая часть – неизвестно, и узнать никак нельзя. В один прекрасный момент движки могут не стартовать.
– Необходимо найти способ не зависеть от энергии корабля, – констатировал полковник. – Мы прикованы к нему, как инвалид к коляске. Возвращаясь к главному вопросу дня. Ты сможешь определить наше местоположение во Вселенной?
– Надо попробовать.
Подошёл к пульту навигации и запустил обзорное сканирование. Снял показания с радаров, убедившись, что мы не врежемся в звезду и не выйдем из сверхсветовой рядом с пульсаром вырубил сверхсветовой движок. Чтобы оперировать астрономическими данными, корабль должен находиться неподвижно, а не лететь, как под спидами в жопу ужаленный, быстрее трёхсот тысяч километров в секунду.
В этот момент «Колыбель зла» тряхануло так, что нас с полковником повалило на пол: офицер пролетел по инерции вперёд и врезался в приборную панель. Из рассечённой кожи на лбу обильно засочилась кровь.
Под сдавленные стоны полковника я, как только понял, что ничего себе не переломал, поднялся с пола и глянул на служебные сообщения. Одним словом – жопа. Это не я вырубил двигатели, это они встали. Причём встали капитально.
На экране рабочего поста горело яростное предупреждение об отказе ходовых установок. Не работает сверхсветовой движок и отказывается запускаться обычный. Маневровые сообщений об неисправностях не выводили. Ну, хоть инерцию за нас погасили: пусть и чуть не размазав нас по кораблю. Относительная скорость ноль, корабль отторможен.
Только, какого ляда, спрашивается? Если не работает торможение двигателем, выбег корабля после выхода со сверхсветовой скорости стремится к бесконечности. А тут мы остановились быстрее, чем я компьютер включаю и в BIOSзахожу.
Но сам прикол меня радовал мало. Какого хрена чужеродное нарушает нормальную работу наших двигателей? Какого дьявола мы лишаемся единственной возможности к перемещения? Если ещё и звёздные врата недоступны – я не знаю, что и с кем сделаю. Да и о противодействии подобным системам я знал мало: только общий принцип. Да и то – лишь в поверхностных чертах.
Лоб
