шансов у нее не было. Я спрыгнул из седла и, загораживая себя и Шаю конем, стал отходить к кустарнику на обочине. На ходу достал посох и шарахнул «Метелью» по тем зарослям, откуда предположительно прилетел болт. Ветви и молодая листва стали покрываться инеем от морозных ударов. Послышались проклятия – попал все-таки. Сразу два арбалетных болта поразили моего скакуна, когда нам уже почти удалось укрыться за деревьями. Бедняга заржал и рухнул на землю. Простой, не премиумный конь имел в игре три жизни. Восстановить его можно было в конюшне любого города или крупного поселения за плату. Имелась возможность и обнулить уже имеющиеся смерти при помощи специального свитка. Вот только стоил тот свиток, как четверть стоимости лошади.
Мы ошиблись, заранее не сформировав в дороге отряд, поэтому командный боевой чат был сейчас недоступен. У меня замигала иконка сообщения от БээС.
«Пэкашеры. Валите оттуда, там уровни 10 плюс-минус».
«Ты в Артаре привязана была?».
«Да, сижу на камушке за храмом».
«Сообщи Дарье. Я гляну, что там у наших».
«Антон, не лезь, просто сваливай. И на хутор не суйся».
Но я уже смахнул окно чата. Приказав Шае отойти немного вглубь леса и ждать меня, я стал пробираться по зарослям вдоль дороги. Там уже все практически было кончено. Ланселот в одиночестве рубился мечом с двумя противниками, от остальных моих товарищей остался только выпавший лут. Самое обидное, что помочь Лансу я ничем не мог. Мы не были вместе в отряде, и массовый урон по площади от «Метели» пройдет по нему так же, как и по его противникам. А моя магическая стрела для этих ребят в неплохих доспехах была, что слону дробина, даже несмотря на увеличенное умение владения посохами от кольца. Низкий показатель Интеллекта здорово подреза́л мой магический урон. А я еще статы от двойного апа не распределил.
Я хотел уже плюнуть на все и хотя бы отвлечь нападающих, пуляя в них стрелами, но в этот момент в воздухе прожужжал арбалетный болт и вонзился в спину Ланселота. А через пару секунд его противники довершили дело. Из кустов позади того места, откуда мы выехали к засаде, показался третий – гном двенадцатого уровня с таким же значком капли крови возле ника, как и у своих приятелей. Понятно, пэкашеры устроили засаду на лесной дороге.
– Лутаем быстро, – крикнул гном.
– Винс, там еще один был с девчонкой-неписью.
– Да, видел я его. Нубяра какой-то бомжеватый. Больше времени потратим, гоняясь за ним по лесу. А упадет с него пять кредитов и какой-нибудь серый шмот, который даром никому не нужен. Оно тебе надо?
– А отомстить? Они у нас двоих положили.
– Забудь, – скомандовал гном и склонился над лутом, оставшимся от БээС.
Я прикинул, смогу ли справиться со всеми тремя, застигнув их врасплох, но сразу отказался от этой мысли – даже с одним не справлюсь. Ладно, я. Воскресну в Артаре рядом с ребятами, а там придумаем, как снова свалить из города. Но что станет с Шаей в случае ее смерти? Я этого до сих пор не знал. Обычные неписи в случае гибели, если она предусматривалась сюжетом игры, через какое-то время возрождались на своем месте. А где возродится девочка? Где ее место – в лесных зарослях в окрестностях Невельбурга или где-то еще? Да, и возродится ли она вообще? Может, она какой-то уникальный глюк, битый кластер на сервере или, черт его знает, сон искина. Снятся сны искусственному интеллекту? Тьфу ты, ересь какая в голову лезет. Обо всем этом я думал, пробираясь к тому месту, где меня должна была дожидаться Шая. Но девочки там не оказалось. Я сделал несколько кругов по лесу, пытаясь обнаружить хоть какие-то следы – безрезультатно. Девчонка со своим осликом, как в воду канула. Кричать я опасался, а чатов с неигровыми персонажами в игре не существовало. Присев на поваленный ствол я задумался.
Сколько так просидел, не знаю. Очнулся от холода, начавшего пробирать до костей. Уже стемнело, а небо вдобавок заволокло тучами. Мигали иконки чатов, но я не стал их открывать. Только сейчас я осознал, насколько привязался к своей невольной спутнице. Вот, вроде, и надоеда, и возни с ней хватает. Да и тормозит она, если уж совсем честно, в моем движении к цели. А вот, пропала, и будто какую-то часть из меня вынули.
К хутору вышел где-то через час, окончательно замерзший от поднявшегося северного ветра и заморосившего дождя. Я видел деревни в реальной жизни, и знал, что часов в девять вечера жизнь там полностью замирает до самой утренней дойки коров. Не думаю, что поселения в игре сильно отличаются, но сейчас, несмотря на поздний час, на хуторе что-то происходило. В центре поселка мерцал огонь – то ли факелы, то ли большой костер. Когда я приблизился, различил гомон небольшой толпы. Я побрел по проселку на шум. В центре, возле большого дома, принадлежащего, должно быть, старосте, действительно собрались десятка три селян. На обочине проселочной дороги в неглубокой яме жарко пылал костер. Я присел возле огня, отогреваясь и прислушиваясь к разговору.
– Ведьма она. Уж мне ли ведьму не узнать, – голосила одна баба изрядных статей.
– Про ведьм тебе, конечно, видней, Альма, – это худощавый мужичок, пытающийся углем из костра раскурить трубку, сделанную из кукурузного початка, – только сама подумай, что скажет на твое обвинение Драгош, если снадобье девчонки поможет?
– А я, что? – прикусила язык тетка. – Я ничего такого не говорю.
Я подобрался поближе к мужичку, который наконец разжег трубку и затянулся ядреной махоркой.
– А что у вас произошло, уважаемый?
– Игната, младшего сына нашего старосты, медведь сильно порвал. Послали в Артар за лекарем, да какое там. Отходит парень. По всему видать, что до утра не дотянуть ему. А тут выходит из леса эта девчонка и шасть к Йону, пастуху нашему, он как раз стадо в околицу загонял. Я, говорит, помочь могу хворому. Веди, говорит, скорее.
– Погоди, девчонка? Светленькая такая, с осликом?
– Точно, – кивнул мужик, – и животина при ней была. Отвели ее в хату к старосте, вот мы и ждем, чем дело кончится. Хорошо, конечно, если парню облегчение какое будет. Только пожил я, да повидал
