Рарок молча отступил в строну, пропуская Хали и ее мужей.
— Что именно просил тебя передать Флай? — спросила сестра королевы.
— Книги Ньерна и шкатулку. Кое-что из оружия я сам решил ему отправить, — честно ответил Рарок.
— Сними сумку, — приказала Халисари. Телохранитель подчинился.
Мать Флайдина раскрыла сумку и стала беззастенчиво там копаться.
— Эта? — уточнила она, вытащив небольшой ящичек.
— Да.
— Нет, эта не подойдет, — внимательно осмотрев шкатулку, сказала Халисари. Потом достала несколько обычных томиков и задумчиво произнесла, — книги Ньерна. Да, пожалуй, их можно использовать. Ты уже договорился с караванщиками?
— Да, — коротко ответил Рарок.
— Замечательно, — улыбнулась сестра королевы. — Когда ты отдашь ему вещи?
— Завтра на закате.
— Очень хорошо. Я как раз успею упаковать ему подарочки, — тон Халисари сочился ядом.
Она взяла с собой книги и шкатулку и удалилась из комнаты со словами:
— Подойдешь ко мне завтра перед встречей с караванщиком. И даже не думай меня обманывать.
Халисари вышла за дверь, оставив в комнате аромат дорогих духов. Достаточно приятный запах, но он горькой отравой осел на языке Рарока.
— Сука! — под нос ругнулся телохранитель, еле сдерживаясь, чтобы не выразиться более цветисто.
Он прекрасно понял, что задумала его хозяйка. Месть. Конечно, Халисари не могла не отомстить сыну за то, что тот принес клятву не ей, не королеве, а какой-то человечке. Книги отправятся к Флаю пропитанные ядом или с каким-нибудь заковыристым проклятьем, а он даже намекнуть никому не сможет. Если Халисари поймают на прямом нарушении приказа королевы, то убьют, а вместе с хозяйкой умрет и он, Рарок. Бездна побери эту клятву!
Спал телохранитель плохо. В голове постоянно крутились мысли. Рарок пообещал Ньерну заботиться о его сыне по мере сил, а теперь будет причастен к смерти Флайдина. А еще в этом замешаны отношения с людьми, и советница должна понимать, что смерть Флая совсем не в интересах государства. Но для Хали существовали только месть сыну и собственное удовлетворение.
За два часа перед закатом Рарок решил, что расскажет обо всем. А смерть? В конце концов, он должен был умереть сорок лет назад. «Старею, я просто старею, поэтому стал сентиментальным» — про себя усмехнулся дроу.
Илдира — мужа королевы, которому она, по слухам, доверяла, как себе, — Рарок нашел не сразу. Оставалось все меньше времени до того, как ему нужно будет забрать посылку и передать ее караванщику. Выслушав краткий пересказ событий, Илдир спросил:
— Ты думаешь, что королева помилует тебя или Халисари?
— Нет, но тут задействована политика. Будущее всех темных эльфов. Хорошие отношения с наземниками нам необходимы.
— Прекрасно, что ты это понимаешь, — кивнул Илдир, а потом вдруг ошарашил предложением, — ты согласишься принести клятву верности мне, как командиру, если я сумею убедить Халисари отпустить вас? Тебя и ее мужей?
— Но она не отпустит. Пытки не помогут. Нельзя добиваться отмены клятвы пытками, — голос Рарока вдруг осип от волнения, которое телохранитель даже не пытался скрыть.
— Я прекрасно это знаю. Подумай о моем предложении и мужьям Халисари передай, — Илдир кивнул на прощание Рароку и быстро ушел по своим делам.
* * *
Два дня спустя Халисари вызвала королева. Положение сестры королевы при дворе немного пошатнулось, но Хали умела быть полезной. Благодаря ее усилиям, удалось выйти на убийц Зарвадора, только заказчик пока оставался в тени, но это ненадолго. Постепенно ее статус восстановится, а те, кто сейчас отказываются сотрудничать с ней, еще пожалеют об этом.
В общем, сестра королевы не ожидала никаких сюрпризов от этого вызова в кабинет, поэтому все случилось быстро и почти без сопротивления. Халисари не успела даже моргнуть, как на ее шее закрылся антимагический ошейник, а руки оказались стянуты за спиной. Так же быстро скрутили телохранителя и мужей. «Одни проблемы от мужей. Драться не умеют! Бездельники!» — думала Халисари, проверяя свои путы на прочность.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Сестра, что случилось? — состроив на лице удивленно-оскорбленное выражение, спросила она.
Великая матерь сидела за столом и разбирала бумаги. Взгляд, который она подняла на советницу, не обещал ничего хорошего.
— Это я должна спросить у тебя, что случилось, — помассировав виски, ответила Шаинари. — Мне не понятно, почему ты нарушаешь прямой приказ? Я приказала не мстить Флайдину, но сегодня мне доставили посылку, которую по твоему приказу передал караванщику Рарок. Предназначалась эта посылка твоему сыну. В ней обнаружилась книга, на которую было наложено мощное проклятье. Конечно же, прекрасно замаскированное! Тут надо отдать должное, ты постаралась на славу.
— Какой приказ? О чем ты? — притворно возмутилась Халисари: ей нужно было тянуть время, чтобы перерезать путы на руках.
Однако охранники ели свой хлеб определенно не зря. Тщательно обыскав сестру королевы, они выложили на стол яд в пузырьках, кинжал, несколько острых заколок, маленький нож и иглу.
— Хватит фальши, я устала от этого, — спокойно произнесла великая матерь, положив перед собой томик. — Если не ты наложила проклятье на эту книгу, просто поклянись. Нет?! Тогда встретимся в пыточной. Уведите ее.
Халисари не сопротивлялась. Она еще полностью не осознала того, что случилось. Бывшая советница злилась на мужей, про себя последними словами ругала Флайдина и королеву, думала о том, что не нужно ей было поддерживать Шаинари, а готовить для трона собственную дочь. И только когда ее привели в большую пыточную и приковали к столу, она вдруг поняла весь ужас положения, в котором оказалась. Те немногие дроу, которые ей верны, вряд ли захотят ее спасти, а мужей и Рарока заперли в другие камеры. Надежды на то, что они вырвутся и смогут ей помочь, не было.
Тем временем в кабинете великая матерь продолжила разбирать бумаги. Прочитав один из документов, она улыбнулась и показала его мужу.
— Илдир, ты посмотри! Какое замечательное умение чувствовать ситуацию!
Мужчина пробежался глазами по бумаге, которую ему протягивала жена, и удивленно поднял брови.
— Интересно…
— Заметь, это было написано неделю назад.
— Ты подпишешь?
— Да! Халисари я казню, как и некоторых связанных с ней эльфов. Кстати, надо ее сегодня хорошо допросить. Любопытно, что она еще расскажет. Однако мои племянницы, хоть и не очень полезны, но невиновны. Они сами предложили принести клятву о том, что не займут трон, значит, пусть так и будет, — королева откинулась на спинку кресла. — Тогда я позволю основать старшей дочери Хали новый род. Это хорошее начинание. Туда уйдет часть полезных нам эльфов. Да и некоторые функции Халисари есть на кого переложить.
— Как ты думаешь, откуда они узнали о немилости Хали? Да еще и смогли четко понять, что на этот раз это не просто размолвка? — спросил Илдир.
— Возможно, кто-то из мужей сестры послал весточку, они и решили, что мать постарается использовать их.
— А с ее методами…
— Да. Даже Рарок сам к тебе пришел.
После рабочего дня или, скорее, ночи великая матерь посетила пыточную.
— Я расскажу тебе о том, кто и что про тебя замышляет, — сразу начала Халисари. — Расскажу много чего, только отпусти меня.
Королева искренне расхохоталась.
— Милая сестра, — сказала она, вытирая слезы, выступившие от смеха, — если ты думаешь, что в результате твоих рассказов я узнаю что-то новое, то ты глубоко заблуждаешься. Отсюда ты не уйдешь. Тебя вынесут чуть живую, обритую, с отрезанными конечностями, языком и ушами. А потом тебя дожрут цархи. Я специально волью в тебя огромную дозу регенерационного зелья, чтобы ты подольше мучилась. Что ты мне можешь рассказать? А? Про мятеж на шахтах, который ты спонсировала, а потом должна была подавить на публику? Или, может, о твоих делишках с кланом Урек’Дар?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Халисари побелела, осознав, что нет даже тени шанса на спасение. Через час королева удалилась к себе, а бывшая советница, окровавленная, с осипшим от крика голосом, осталась в камере. Из зыбкого состояния забытья ее вывел скрип открывающейся двери. В пыточную зашел Илдир. Халисари в кандалах, распятая на столе, выглядела ужасно.
