Миссия Сергея Ростовского была завершена — до поры до времени. Единственное, что от него сейчас требовалось — это контроль за ходом работ и, при необходимости, принятие каких-то кардинальных решений. Вся рутина ложилась на плечи его помощников.
Он собирался уже покинуть офис нефтяного концерна, когда вдруг обнаружилось, что под каким-то важным документом отсутствует виза Орлова. Без этой визы прибывшие из «Финсофта» специалисты не могли быть допущены к дальнейшим работам над проектом. Сергей направился было в кабинет президента, однако в приемной ему сообщили, что Владимир Анатольевич в данный момент в офисе отсутствует по причине нездоровья. Попытка подписать документ у одного из замов Орлова не увенчалась успехом: ему дали понять, что под этой бумагой может стоять подпись только самого Владимира Анатольевича. Что было делать? Забирать своих ребят и убираться отсюда? Эта перспектива мало устраивала Сергея.
Он снова направился в приемную. Ведь должен же быть какой-то выход из этого дурацкого положения! Молоденькая секретарша в этот самый момент как раз разговаривала по телефону — как выяснилось, с самим Орловым.
— Хорошо, Владимир Анатольевич. Обязательно передам. — Положив трубку, она обратилась к Сергею: — Владимир Анатольевич ждет вас в своей загородной резиденции.
— Как туда доехать? — поинтересовался Сергей; он был явно не в восторге от открывающейся перспективы мотаться за город и обратно только лишь затем, чтобы поставить какую-то дурацкую подпись.
— Не беспокойтесь, Сергей Александрович, — бархатным голоском промурлыкала секретарша. — Вас отвезут.
Через десять минут черная «Волга» уже мчала его по улицам Москвы.
Загородная резиденция «нефтяного короля» располагалась где-то под Королевым (бывшим Калининградом) и представляла собой роскошный особняк с колоннами, явно ранее принадлежавший какому-то крупному партийному лидеру. Резиденция тщательно охранялась, и простому смертному на ее территорию проникнуть было практически невозможно.
«Волга» миновала несколько постов, где личность Сергея Ростовского тщательно проверялась и идентифицировалась, пока, наконец, не остановилась у парадного подъезда особняка.
Его проводили в личные апартаменты хозяина дома. И если офис нефтяного концерна был по-деловому строг и даже где-то аскетичен, то загородный особняк Орлова буквально утопал в роскоши. Особенно поразил Сергея кабинет «нефтяного короля»: стены, облицованные дубовыми панелями, уникальные ковры ручной работы, устилавшие полы, целая коллекция старинного оружия, развешенного на стенах — и сам хозяин, облаченный в дорогой восточный халат.
— Рад вас видеть, Сергей Александрович, — произнес Орлов, жестом приглашая гостя занять место в одном из кресел. — Здоровье, к сожалению, подвело меня, и потому мне приходится принимать вас здесь. Сами понимаете — возраст.
Сергей понимающе кивнул. Вид у Орлова, действительно, был неважный: серое, осунувшееся лицо, мешки под глазами, углубившиеся морщины — и тяжелый, ощупывающий взгляд из-под нависших на глаза бровей.
— Кофе? Чай? Коньяк? — предложил Орлов.
— Кофе, если можно, — отозвался Сергей.
Орлов нажал кнопку селекторной связи.
— Леночка, будь так добра, стакан «боржоми» и один кофе.
Не прошло и минуты, как молоденькая длинноногая красотка бесшумно вплыла в кабинет с элегантным подносом.
Пока Сергей, обжигаясь, отхлебывал ароматный напиток, Орлов вскользь ознакомился с привезенным документом, размашисто подписал его и вернул своему гостю.
— Можете продолжать работать, Сергей Александрович.
Сергей поблагодарил и хотел было покинуть кабинет, однако Орлов остановил его движением руки.
— Вы, надеюсь, понимаете, что эта подпись — всего лишь формальность. Нужное распоряжение я мог отдать и по телефону. Я вызвал вас сюда по другому поводу.
Сергей недоуменно, с внезапно проснувшимся любопытством смотрел на Орлова.
— Дело в том…
В этот момент дверь за спиной Сергея отворилась, и чей-то голос произнес:
— Владимир Анатольевич, на одну минутку… ох, извините, я не знал, что вы заняты. Прошу прощения, я зайду попозже.
Неизвестный исчез, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Сергей не видел его, однако этот голос… Что-то смутно знакомое почудилось ему в голосе неизвестного, что-то такое, что заставило его вздрогнуть и напрячься. Что-то, имеющее отношение к нему самому…
Однако уже в следующее мгновение другой голос, принадлежавший Орлову, вернул его к действительности.
— Дело в том, Сергей Александрович, что на следующей неделе я планирую устроить здесь, в этом доме, небольшую встречу для узкого круга моих друзей и партнеров по бизнесу. Приглашаю вас принять участие в этом скромном празднестве.
Сергей был приятно удивлен и польщен предложением Орлова.
— Благодарю вас, Владимир Анатольевич, — сказал он.
— День предполагаемой встречи я сообщу позже, — закончил Орлов.
Они простились, и Сергей покинул кабинет радушного хозяина.
Спускаясь по широкой мраморной лестнице в сопровождении человека, которого, пользуясь старинной терминологией, можно было бы назвать дворецким, Сергей внезапно ощутил на себе чей-то пристальный взгляд. Он резко обернулся.
Силуэт человека, стоявшего у подножия лестницы, почти полностью тонул в отбрасываемой ею тени. Сергею не удалось рассмотреть его лица, но вот глаза… Глаза, по странной прихоти игры света, были видны прекрасно.
Где-то эти глаза он уже видел.
И снова память всколыхнулась, мутной рябью прошлась по его сознанию…
…яркий белый свет, бьющий в лицо миллиардами фотонов, — и эти бесцветные глаза на фоне света… одни только глаза, лица почему-то не видно… оно скрыто за чем-то белым, непроницаемым… глаза впиваются в него сверлящими, немигающими щупальцами, буравят мозг, парализуют волю… глаза… стеклянные глаза…
Он тряхнул головой. Видение исчезло.
Что это с ним? Он стоит у подножия лестницы. Того странного типа со стеклянными глазами (да-да! именно со стеклянными!) уже нет, а «дворецкий» услужливо придерживает входную дверь и терпеливо ждет, когда же гость соизволит наконец убраться восвояси.
Им овладело какое-то странное отупение и подавленность. Он смутно помнил, как все та же черная «Волга» доставила его в офис Орлова, как он, сославшись на плохое самочувствие, отправился оттуда прямо домой. Безжизненно-стеклянные глаза преследовали его повсюду. Он не знал, как от них отвязаться, куда спрятаться от этого всепроникающего гипнотического взора. Прямо наваждение какое-то!
То и дело мозг выплескивал порции каких-то ирреальных видений, которые тут же забывались, изглаживались из памяти. Все чаще на ум приходила абсурдная мысль, что его сознание кем-то контролируется. Он отчаянно тряс головой, пытаясь сбросить этот гипнотический бред, и лишь невероятным усилием воли ему удавалось это.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
