– Из-за Галло.
– Да. А еще из-за того, что это, может быть, я связалась когда-то с чудовищем и тем самым навлекла беду на Бонни. Я была дурой и за ошибку казню только себя.
– Я тебя не виню. Не имею права. Я тоже не был образцовым подростком. Да и сейчас, черт возьми, не святой. Но расстраиваюсь я не потому.
– А почему?
– Потому что ревную.
– Что?
– Нет, нет, я не ревную тебя к Галло, – хмуро добавил Джо. – Хотя, не исключаю, и такое может случиться. Мне досадно оттого, что есть какая-то часть тебя, которой я не знаю и, скорее всего, никогда уже не узнаю. Я полюбил тебя едва ли не с первого взгляда. Ты потеряла Бонни, тебе было плохо, и я ничего не мог сделать, кроме как остаться рядом и быть твоим другом. Мне выпал шанс, и я им воспользовался.
– Слава богу. Ты помог мне остаться собой, не рассыпаться. – Она прижалась к нему. – И, как я уже говорила, к тому времени прежней Евы уже не было.
– Она должна где-то быть. Она часть тебя. Я не знаю ее, но должен знать.
В любви Джо был столь же требовательным, сколь и страстным.
– Что ты хочешь знать?
– Я не могу чего-то требовать, ты сама должна предложить. А ты сейчас ничего предлагать не хочешь. Потому что я не был частью того мира, и ты считаешь, что я не способен его понять.
– А ты способен? Ты рос в обеспеченной семье. Учился в Гарварде. Рассказать про наш квартал? Какая там стояла вонь, какие надписи украшали стены? Как чувствовала себя там девчонка-подросток? И как боялась, что никогда не вырвется оттуда? Да, ты был копом и все это видел, но никогда там не жил.
– А Джон Галло жил.
– Да. И его квартал был еще хуже моего.
– Поэтому вы и нашли друг друга. Родственные души…
– Души там ни при чем. Хочешь, чтобы я сказала, что мы сошлись потому, что оба росли в трущобах? Не скажу. – Она говорила именно то, от чего ее остерегала Кэтрин, но ничего не могла с собой поделать. Лгать Джо? Нет. – Мы оба были одиночками. И вместе нас свело только сексуальное влечение. А расстались потому, что оба поняли главное: это самое влечение отнимает у нас шанс выбраться из грязи, в которой мы оба родились. – Она выдохнула. – Хочешь знать что-то еще?
– Да, черт возьми. Хочу! Все! Все до мельчайшей детали. Но спрашивать не стану, потому что если узнаю, то уж точно рехнусь. Будь оно проклято, это твое влечение!
Ева вдруг рассмеялась:
– Не проклинай то, что дорого нам обоим. Пусть свело нас не взаимное влечение, но мы вместе с тобой уже много лет. Думаешь, того, что было у меня с тем парнем, Джоном Галло, хватило бы на столько?
– Понятия не имею. И ты этого не узнаешь. – В следующий момент Джо уже стоял на коленях. – А еще мне начинает надоедать, что меня держат за списанного жеребца. – Он швырнул на пол простыню. – Хочешь знать, на сколько хватило бы меня?
От одного лишь взгляда на него у нее захватило дух. Ей всегда нравилось смотреть на Джо без одежды, любоваться его мощными плечами и бедрами, крепкими ягодицами, мускулистым животом. Он никогда не стеснялся собственной наготы. Как Адам в райском саду или султан в гареме. Джо был восхитительным любовником, изобретательным, страстным, порой игривым, порой необузданным. В такие моменты он забывал обо всем на свете, полностью отдаваясь любовной игре. Но сегодня в нем ощущалось что-то еще.
Этот сумасшедший блеск в глазах…
Он протянул руку, сжал ее грудь.
– Показать, на сколько меня хватит, а?
Сердце глухо застучало.
– Не знаю. А что, есть причины для беспокойства?
– Не у тебя. – Он вдруг наклонился, ухватил губами сосок, втянул и тут же, оставляя горячий след, спустился ниже, к животу. – Сегодня мы перейдем на следующий уровень. – Он обхватил ее снизу обеими руками и сразу вошел так глубоко, что у нее перехватило дыхание. – Вот так.
Она вспыхнула, как сухой хворост, и подалась навстречу, подлаживаясь, стараясь принять его всего.
– Хорошо, – выдохнул он, набирая темп. – Сегодня… ты отдашь мне… все.
Сильнее.
Глубже.
Быстрее.
Тело горело. Нервные окончания под кожей ожили, настроились и ловили каждый сигнал.
Каждый его толчок, каждый поворот вызывал волну наслаждения, и оно нарастало, ширилось, переполняло ее.
– Ну же… – прошептал он. – Сейчас…
Она выгнулась в конвульсиях, трепеща всем телом, кусая губы, но крик вырвался из груди:
– Джо!
Взрыв наслаждения. Апофеоз безумия.
Комната закружилась перед глазами, и Ева вцепилась в его плечи. Как же высоко ее вознесло…
Но волна уже отступила.
Он пристально всматривался в ее лицо.
– Ты не…
– Нет.
Джо опустил голову. Провел языком по ее опухшим губам, подразнил:
– Продолжим.
И все началось заново.
Сладкая пытка. Нежность и требовательность. Дразнящая неспешность и безумный бег.
На этот раз она взлетела еще выше, хотя, казалось бы, выше было уже некуда.
Но у него получилось.
У него получалось все. Его арсенал был полон, и Джо знал, как им пользоваться.
Снова и снова он возносил ее на вершину и низвергал в бездну.
– Так на сколько меня еще хватит? – Джо навис над ней. – А тебя?
Ночь превратилась в чувственную мечту, сказочный сон, в котором каждое желание находило удовлетворение, за которым следовало новое желание. Страсть начала затихать только ближе к утру. Опустошенная, Ева перекатилась на спину и опустила голову на его плечо.
– Ты… сердился?
– Тебе так показалось?
– Нет… пожалуй, нет. Просто ты был такой… неистовый.
– Не понравилось?
– Ну что ты! Конечно, понравилось. Это было так… непривычно.
– Что ж, придется практиковать такое почаще, чтобы стало привычным. – Он поцеловал ее в плечо. – А потом перейдем на следующий уровень.
– Следующего уровня быть не может.
– Он есть, поверь мне. И мы его отыщем, – заверил ее Джо и, поднявшись с кровати, отправился в ванную. – Пусть я никогда не узнаю, что было в душе той шестнадцатилетней девчонки, но я докажу, что наше с тобой влечение будет в сто раз сильнее того, которое ты узнала тогда.
– Так оно всегда и было, Джо.
– Может быть. – Он стоял в дверном проеме, голый, уверенный в себе, крепкий, зрелый мужчина. Джо. Ее спаситель и любовник. Джо, поднявший ее на вершину наслаждения.
Он улыбнулся:
– Знаешь, я никогда не останавливаюсь на достигнутом. Думаю, нам по силам раздвинуть пределы.
Джо скрылся в ванной.
Ева лежала, глядя на дверь. Кожа перестала пылать, пресыщенное тело постепенно расслабилось, но каждая клеточка еще звенела, словно ожидая следующего прикосновения, готовая вспыхнуть и…
