— И что это за условие?
— Перестань прятаться в доме! Приди и хоть раз посмотри на них. — Весело улыбнувшись, он взял цветок из ее руки и воткнул в волосы. — Чего ты боишься? Уверяю, что не прыгну на тебя в присутствии детей.
— Я ни от кого не прячусь и ничего не боюсь. И никогда не думала, что ты можешь вести себя неприлично в их присутствии.
— Господи, просто дух захватывает! Как быстро ты надеваешь маску высокородной хозяйки поместья! Хочется или сбежать, или в самом деле прыгнуть на тебя.
— Предпочитаю, чтобы ты не делал ни того, ни другого, — холодно сказала она. — Теперь, после нашего разговора, я обязательно приду и проверю успехи девочек. Благодарю за то, что ввел меня в курс дела.
— Да, мэм. Ваш покорный слуга, мисс Темплтон.
— Сарказм тебе идет, Майкл.
Он схватил ее за руку, прежде чем она успела проскользнуть мимо.
— А тебе — нет, — тихо сказал он, наклонив голову совсем близко к ее лицу. — Своим высокомерием ты пытаешься держать меня на расстоянии, но добиваешься совершенно противоположного. Я все время хочу тебе что-то доказать!
— Ты не должен ничего мне доказывать. Отпусти меня.
— Когда закончу. Такой она ему больше нравилась: гордый вызов, закованный в лед… Обиженные женщины заставляли его чувствовать себя слабым и неуклюжим.
— На тот случай, если ты забыла, с кем имеешь дело, позволь мне напомнить. Я люблю нарушать правила, и, если кто-то воздвигает передо мной барьер, мне нравится преодолевать его просто ради интереса. А когда меня бьют, я бью в ответ! Причем — сильнее. И злее.
Как будто она сомневалась! Мужчина, стоявший перед ней, казался способным на что угодно: на грех, преступление, жестокость… Лора решила, что когда у нее будет время подумать, она проанализирует, какую извращенную часть ее натуры привлекает именно это. А пока придется забыть об отваге и спасаться бегством.
— Спасибо за напоминание. Ты, наверное, очень спешишь. Не хотела бы отвлекать тебя от работы.
— Ты не отвлекаешь. — Его настроение изменилось так быстро, что она не успела отреагировать. Майкл поднес ее сжатую в кулак руку к своим губам, глядя ей в глаза, раскрыл этот маленький кулак и прижался губами к ладони. — Не забудь, солнышко: мое приглашение остается в силе!
Майкл лениво отошел и направился к конюшням, лишь на секунду задержавшись у одеяла, чтобы украсть сандвич и этим развеселить девочек. Когда он оказался достаточно далеко, а Лора удостоверилась, что ее щеки больше не пылают, она присоединилась к остальным.
— Мама, мистер Фьюри поцеловал тебе руку, — заявила Кейла. — Прямо как в кино!
— Он просто шутил. — Лора взяла лимонад, чтобы промочить пересохшее горло. — Мистер Фьюри рассказывал мне, как продвигаются ваши уроки. Оказывается, вы у меня умницы. По-моему, он наслаждается этими уроками так же, как и вы.
— Нормальные уроки. — Пытаясь казаться незаинтересованной, Али исподтишка изучала мать.
Тот поцелуй не показался ей шуточным. И в волосах матери почему-то торчал цветок…
— Как бы то ни было, Майкл думает, что вы делаете большие успехи.
— Лора, тебе самой не помешало бы вернуться к верховой езде!
Восхищенная развитием «романа», Марго отщипнула кусочек сыра от общего куска. Ей тоже поцелуй в ладонь не показался забавным. Более того — он привел ее в полный восторг!
— Я подумаю об этом.
Лоре очень хотелось взглянуть, как Майкл поднимается вверх по холму к Темплтон-хаузу. Именно поэтому она демонстративно отвернулась и стала смотреть на запад, на море.
Несмотря на то что Лора едва добралась до постели, заснуть она не смогла и вышла в затаившийся сад. Ей хотелось верить, что причина ее бессонницы — высокое небо, усыпанное сверкающими звездами. Было бы непростительно спать в такую ночь… Но зачем обманывать себя? Лора прекрасно знала, что не дает ей спать.
С недавнего времени она стала мечтать о нем, он стал ей сниться, и эти сны шокировали и изумляли ее.
Если хорошенько сосредоточиться, то днем она могла изгнать Майкла из своих мыслей. Но как можно контролировать сны?
Они были такими… сексуальными! И слово «эротика» казалось слишком мягким определением того, что происходило с нею во время сна…
Очевидно, ей следовало бы смириться или просто посмеяться; может быть, даже поделиться этими фантазиями с подругами. Но она не могла сделать ни того, ни другого, ни третьего. И понимала почему. Просто в реальной жизни Лора никогда не делала ничего подобного тому, что создавало ее подсознание.
Этот дикий необузданный секс — с грубыми потными объятиями, страстными криками, треском разрываемой одежды — был очень далек от ее невинных девичьих грез. Если, конечно, не считать обрывочных пугающих видений, которые вызывал в ней еще в юности тот же Майкл. Но она предпочитала относить их на счет подросткового буйства гормонов; во всяком случае, тогда ей удавалось забыть о них: ведь в основном в ее мечтах любовь была спокойной, нежной, невинной… «И совершенно не похожей на реальность моего брака», — подумала Лора с горькой усмешкой.
Питер никогда не срывал с нее одежду, не бросал на пол, не доводил до исступленных криков. Вначале, давным-давно он был ласков, почти нежен… А потом он стал равнодушен. Может, она была слишком наивна, слишком скованна, чтобы внушить ему неистовую страсть? Может, если взять часть вины на себя, было бы легче простить его предательство? Пожалуй, она начала лучше понимать его теперь, когда испытала страшную силу более темных желаний, обуревавших ее. Желаний, которые она привыкла считать дурными, низменными, порочными.
Но какая глубокая пропасть разделяет грезы о необузданном сексе и реальное поведение человека!
Лора сунула руки в карманы жакета, вдохнула прохладный ночной воздух, надеясь остудить обжигающие мысли.
Она не пойдет к Майклу! Из трусости или из мудрости, но она к нему не пойдет. «Он — не для меня», — решила Лора, проскальзывая сквозь живую изгородь и вглядываясь в темные конюшни, окутанные клубящимся низко над землей туманом. Он слишком опасен, слишком непредсказуем для ее образа жизни.
Кроме всего прочего, несмотря на его многолетнюю дружбу с Джошем, она его совсем не знает. И уж точно не понимает. Она не имеет права рисковать!
Поэтому она останется такой женщиной, какой ее воспитали: сильной, очень хорошо сознающей свой долг и неукоснительно его выполняющей. Она заполнит свою жизнь тем, чем так щедро одарена: детьми, домом, родственниками, друзьями, работой.
И больше ей ничего не надо. Даже в мечтах.
Вдруг Лора увидела, что в комнатах над конюшней вспыхнул свет. Как захваченный врасплох соглядатай, она скользнула в тень. Почему он не спит? А вдруг он тоже мечтает о ней — и также смущен и встревожен своими видениями?
