– А ещё они все принципиально не говорят на английском языке, считают, что их язык ничем не хуже! Ещё у каждого француза на лбу написано: «Любите меня уже за то, что я француз!» Ещё они одеваются так смешно, с претензией на богемность. Намёк на творческую составляющую их жизни.
Во что, например?
Ну там, беретик, шарфик.
Здорово! Мне нравится такой выпендрёжный стиль.
А Ницца – это вообще как Ялта, только чуть-чуть французская!
Ну вот, а ты говорила, страны свои не помнишь, – говорю я.
Ну, видишь, иногда что-то всплывает…
А вот ты сейчас в Швейцарии была. Какая она?
– Швейцария – страна банков и еды. В городах всё серое и строгое, кругом одни банки, банки, банки. А за городом пушистые рыженькие коровки. Здесь всё идеально и дорого, из лучших материалов, логично и понятно. Полный антипод Индии…
Сыр там, да, и шоколадки?
Да, Швейцария – это банки, сыр, шоколад и часы.
Мы оплатили счёт, взяли такси и поехали на винный завод «Массандра». Еве немного не нравилась эта идея, так как дегустировать вино ей было нельзя, но она проявила великодушие и решила сопровождать меня.
Нас встретил уже по дороге пьянящий запах вина. Толстая тётенька с русской косой и большой попой назвалась экспертом по виноделию и, строго взглянув на мою видеокамеру, сказала, что снимать её нельзя. Потому что за это ей не платят. Настроение, конечно, подпортила, но я вовремя подумала о предстоящей дегустации, и стало теплее на душе. Она водила нас по заводу, где запомнились чёрные бутылки, покрытые тяжёлой плесенью. Оказывается, плесень эта специальная, и ни в коем случае нельзя её убирать, потому что это показатель для экспертизы: сколько этому вину лет и в каком подвале оно хранилось. Сравнивают плесень со стены подвала завода и плесень на самой бутылке. Самое дорогое вино в прошлом году продали за 55 тысяч долларов, а в нынешнем его цена уже выросла до 175 тысяч. В войну эти бутылки были замурованы в стене, чтобы немец их не нашёл. А остальные, чтобы враг не выпил, были уничтожены и разбиты, и море какое-то время было рубиновым от вина завода «Массандра».
Вино хранится в огромных бочках, которые надо время от времени чистить специальными щёточками. Концентрация испарений в этих бочках очень высокая, поэтому работник надевает противогаз и по очереди со сменщиком, по двадцать минут, чистит эту бочку, залезая в маленькое отверстие-оконце, конечно, когда вина там нет.
Понять всю технологию производства вина мы не особо стремились и наконец с удовольствием присели за дегустационный столик. Ева сказала, что она уже пьяная от всех этих запахов, но мужественно сидела рядом и смотрела на мою довольную, предвкушающую физиономию. Передо мной десять бокалов разного вина.
– Херес – вино с мужским характером: солёный, грубый, дерзкий, – говорит эксперт. – До него нужно дорасти, чтобы понять его вкус и красоту. Его никогда не подделывают. Обладает интересным эффектом: в какой-то момент связывает ноги, и трудно выйти из-за стола.
Пробую. Пьётся тяжело. Точнее, не пьётся совсем. Ева за меня закусывает хлебной соломкой.
– Мадера коньячная. Называется ещё «Возвращённое обратно». Было вывезено в Индию на продажу, но почему-то там не продалось и по морю возвратилось обратно. В пути с вином что-то произошло, и оно приобрёло необычный вкус и свойство. Это вино формирует энергию, которую отдаёт человеку. Пробую. Соломка однозначно вкуснее.
– Портвейн – чернослив, вишня, чёрная смородина. Это вино незаслуженно неправильно воспринимается людьми как доступное студенческое низкопробное пойло. На самом деле первый портвейн создавали для царской семьи. Это было царское вино. В Европе красный портвейн продавали в аптеке. При простуде его смешивали пятьдесят на пятьдесят с водой, и за ночь болезнь проходила. Пробую. Эффект, идентичный с предыдущими. Видимо, до гурмана мне далеко.
– «Седьмое небо князя Голицына» – сухофрукты, айва, изюм, сушёный миндаль, груша. Удивительное название пошло от самого князя. Однажды он увидел у бочек с вином бурно обсуждающих чтото рабочих. «Дайте-ка попробовать, – сказал князь. – Ммм… Седьмое небо!» – восхитился он вкусом вина.
– Скажите, пожалуйста, а кто придумал запахи? – обратилась Ева к эксперту.
Ну как кто? – не поняла эксперт.
Ну, кто придумал, что вот это запах, например, хлеба?
Я не понимаю вопроса.
Тут уже даже я начинаю понимать, чего хочет Ева. Я знаю, что она задаёт стопроцентно интересный и совсем не глупый вопрос. Она набирает воздуха и продолжает терроризировать недобрую тётку:
ГОСТ есть такой? По запахам всем.
А, да, есть… ГОСТ по запахам, – наконец отвечает тётка. Пить вино уже неинтересно. Тут спрашиваю я:
А пить вино вредно или нет?
– Павлов и Сеченов поместили живую клетку в этиловый спирт, и она погибла. Если человека полностью погрузить в этиловый спирт, то шансов выжить у него тоже нет.
– А что, в вино добавляют все эти ингредиенты, которые там ощущаются? Какие?
Ну, вот вы говорите – чернослив, сухофрукты, вишня и прочее.
– Нет, конечно, все эти вкусы – результат взаимодействия бочки с виноградным соком!
– Понятно, спасибо, – говорю я.
Тётка, кажется, нас просто уже ненавидит с того самого момента, как сегодня мы появились на горизонте.
Потом мы поехали к дельфинам! Ни я, ни Ева раньше к ним не попадали. Говорят, что дельфины лечат фригидность и затяжные депрессии. По депрессиям мы с Евой фронтовики. Хотя когда мы вместе, вполне весёлая конфета получается. Дельфины встретили нас нехотя, за рыбку сымитировали какую-то возню возле нас. Мы, конечно, ожидали большего, но, потрогав дельфиний бок, обе поплыли от счастья. Это неописуемое удовольствие! Такое слово «нежность» на ощупь, если бы его можно было потрогать. Ничего лучше и приятнее мы не трогали в жизни. На фотках с дельфинами наши с Евой серьёзные, с претензией к миру, лица превратились в какие-то детские, счастливые, солнечные личики. Я себя лично ещё никогда такой красивой не видела.
Наступает наше последнее ялтинское утро. Я с ужасом смотрю на два коврика, два спальника, палатку, чемоданы, рюкзаки, «Киевский» торт и прочую дребедень. Ева красиво собирает свои купальники, аккуратно складывает их в свой чемоданчик. У меня зреет план: пока Ева рассчитывается на ресепшене за бар, сбагрить наше столичное туристическое добро.
В дверь стучат. На пороге стоит симпатичный молодой носильщик.
Вызывали?
Да.
Он начинает складывать все наши вещи на тележку. Дело доходит до спальников и ковриков. Он говорит:
– Походы любите? Я тоже люблю! Но у меня ничего нет.
– Прекрасно, что у вас ничего нет! – чуть не в дёесны готова расцеловать его я. – Дарю!
– Всё? Всё!
А можно я сразу увезу это к себе в комнату? Нужно! И побыстрее!
И я, довольная собой, выхожу из номера. Внизу вижу Еву, подбегаю к ней и рассказываю историю акта добровольного пожертвования.
– Ну ладно, раз так, – говорит она.
В аэропорт нас везёт смешной таксист на BMW, правда, без кондиционера. У него игривые глаза и неплохая внешность. Хитёр, как лис, сразу видно, но не лишён интеллигентности.
Я почему-то знаю, что ему есть, что рассказать интересного, и начинаю его пытать.
А кем вы работаете, кроме такси?
Я состою в охране Софии Ротару.
О, как круто! И как она в жизни?
Прекрасная женщина, и выглядит хорошо даже без косметики.
Здорово… А кого ещё охраняли?
– Да много кого, это же калым. Если Софию охранять сегодня уже не надо, то охраняем кого-нибудь другого за определённую сумму. Гостей её, «звёзд».
– Кто вам нравится больше всех?
– Да все они смешные, неординарные люди. Вот недавно случай был с Земфирой. Попросили мы у неё автограф после концерта. Она нам говорит: «Ребята, да я устала». Ну мы что, развернулись, ушли. На следующий день она сама к нам подошла: «Надо автограф?» Мы ей отвечаем: «Да мы уже устали». Она развернулась и ушла. Так потом её администратор пять раз прибегала: «Ну, ребята, сфотографируйтесь с ней! У меня певица в шоке от вас».
– Ого, ну вы рисковые ребята!
– Да нет, просто справедливые. Вот Буйнов у нас был, наковырялся с другом в ресторане. Решил проверить, хрустальный ли у него бокал, ну а как проверить? Надо его разбить. Бокал рикошетом полетел в окно. Мы сразу подходим и говорим: «Ребята, всё нормально, но надо оплатить разбитое окно». – «Да не вопрос, сколько?» Мы узнали, что окно стоит сто долларов. Подходим и говорим: «Ребята, штука зелени, и можете бить второе на здоровье!» Второй бокал оказался хрустальным, и окно осталось целым, а мы в этот день ушли, довольные сами собой, с хорошей прибылью в кармане!
– А всегда всех «звёзд» в лицо знаете на фестивалях? Ну, или в гости которые приезжают?
– Был день рождения у Софии. Подходит девушка в футболке, джинсах и кепке и лицо прячет в розы. У нас сразу стойка: «Кто такая?» Она так растерялась: «Вы что, мальчики, не признали?» – «А, няня, заходи!» Заворотнюк это была.
