Пристегнул наруч, спрятав его под курткой, убрал топоры.
— Едем, сударыня. Зачем задерживать такого человека?
* * *
Парень и правда ждал нас на улице. Сидел на капоте машины и курил, ожидая, пока мы выйдем из парадной.
— Привет, Видар, — весело произнес он, едва мы вышли из дверей дома. Спрыгнул на асфальт, выкинул в урну дымящийся окурок. — Ну, мы едем или нет?
Выглядел парень, как и говорила Катя: бодрым, свежим и полным сил. Готовым к новым подвигам и свершениям. Единственным, что немного портило образ, была блестящая пластина, закреплённая вокруг правой глазницы. А сам глаз горел красным огнем.
— Бионический протез, — пояснил Данила, заметив мое пристальное внимание к его новому образу. — Подарок от организации.
— Ничего страшного, — успокоил его я. — Мой отец тоже одноглазый. Второй глаз он пожертвовал Мисиру в обмен на то, чтобы испить из источника мудрости и узнать все тайны девяти миров. И это не сделало его слабее.
— Ну, чисто технически я вижу двумя глазами, — усмехнулся юноша. — Этим даже лучше.
Он ткнул себя в красный глаз.
— Что ж, тогда ещё лучше, — согласился я. — Ладно, едем.
Данила открыл водительскую дверь и хотел было сесть за руль, но Катя ловко его оттеснила:
— Сегодня я у вас за водителя, — мальчики, — проворковала она, и уселась на водительское сиденье. Данила лишь пожал плечами. Открыл заднюю дверь и скрылся в салоне.
— Смотри, не мусори тут, — бросил он строго, едва я сел на пассажирское сиденье машины, рядом с водителем.
Она очень показательно отражала характер своего владельца. Чего тут только не было: пустые сигаретные пачки, упаковки от чипсов, сами чипсы, поломанными кусочками рассыпанные по коврикам и сиденьям. Я заметил кусочек фольги от презерватива на приборной доске. Оставалось надеяться, что само средство защиты извлеченное и использованное не нашло приют в салоне самой машины. Мне не стоило думать также о причинах странного кисловатого запаха. Как и того, что за жидкость была в бутылке без этикетки на заднем сиденье. Я думал, Катя будет возмущена таким состоянием автотранспорта. Но девушка отреагировала на бардак в салоне спокойно.
— Надеюсь, тачка спокойно заведется в случае форс — мажора? — уточнила она, запуская мотор.
Данила задумчиво посмотрел в потолок:
— Очень в этом не уверен. Так что двигатель лучше не глуши.
— Где ты только нашел такое корыто, — пробормотал я.
— Угнал с одной из городских парковок, — пожав плечами, спокойно ответил Данила. — Поехали.
— Надеюсь, ты угнал ее недавно? И ее не успели вбить в розыскную базу? — уточнила Катя, выезжая со стоянки кафе. — Мне бы очень не хотелось, чтобы камеры срисовали нас до того, как мы приедем на адрес.
— Может, и заявили — мне почем знать? Я же не ходил по району и не спрашивал каждого встречного «Эй, чувак, не твою ли тачку я угнал?».
Катя поморщилась, но вопросов больше задавать не стала. Оно и правильно. Так нервы целее будут. Я же недоверчиво покосился на сидевшего на заднем сиденье Данилу, пытаясь понять, издевается он, или попросту выжил их ума. Но мой напарник был абсолютно серьезен и невозмутим. Значит все же второе. Ну, с другой стороны: кто из нас в своём уме? Все мы немного того… слетели с катушек, в общем. Поэтому я просто уставился в окно, рассматривая город.
Тьма гетто сменилась неоновыми огнями развлекательного района. И сложно было поверить, что там позади, кто-то доедал лошадь в оврагах трущоб. Здесь по улицам прогуливалась разношерстная публика, которая в трущобах через секунду стала бы жертвами. Невольно провожал взглядом красивых девиц в ярких одеждах. Возле кафе топтались пара парней. Видимо, дети богатых и влиятельных родителей. В дорогих костюмах, рядом с машинами, стоимостью в квартиру неподалеку от центра. Рядом с ними стояли, весело хохоча, несколько весьма симпатичных девиц.
На пересечении Кантемировской улицы и Лесного проспекта, почти рядом со станцией метро «Лесная», на нас остановил экипаж дорожно — постовой службы. Пара мужчин в синей форме. Причем, работали они уже довольно давно: оба полицейских были настолько большими, что я всерьез задумался о том, как они влезают в машину. И как отечественный седан возит настолько раскабаневших мужиков. По моему мнению, у машины уже должны были отвалиться колеса от перегруза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Едва заметив движение жезлом, приказывающий остановиться, Катя недобро посмотрела на Данилу. Но послушно остановилась у обочины.
Один из полисменов неторопливо подошёл к нашей машине. Но даже этот короткий путь, судя по всему, был для дядьки настоящим подвигом. У машины он тяжело дышал, будто пробежал марафон, и постоянно вытирал пот платком.
— Добрый вечер, — с трудом произнес он. — Капитан Смирнов, ваши документы.
— Одну секунду, капитан, — мило улыбнулась девушка, и полезла в бардачок машины. Покопалась там, будто бы искала документы, вытащила удостоверение личности и протянула в открытое окно. Капитан взял пластиковый прямоугольник, и нахмурившись, принялся его рассматривать.
— Документы на машину, пожалуйста.
При упоминании о документах на машину, лицо девушки вмиг стало виноватым:
— Простите, капитан, — потупив взгляд, пробормотала она. — Документы я дома забыла. Торопилась очень. Может быть, универсальный пропуск подойдёт?
Она протянула в открытое окно несколько крупных купюр. И при виде их, глаза капитана загорелись масляным блеском. Рука сотрудника правопорядка мигом выхватила деньги из протянутой ладони. Воровато озираясь, полисмен спрятал деньги и дружелюбно оскалился:
— Документы в порядке, — взлаивающим голосом произнес он. — Счастливого пути и удачи на дорогах.
— Спасибо, офицер, — улыбнулась в ответ Катя и завела мотор, выезжая со стоянки.
— Ненавижу, блядь, продажных мусоров, — зло процедил Данила, исподлобья глядя в окно на передвижной пост.
Фраза, а самое главное — интонация, с которой боец это все произнес, оказалась смутно знакомой.
— Иногда коррумпированные полицейские очень полезны, — ответила Катя. — Как например, сейчас. Когда нам отпустили покататься на угнанной машине.
Машина пересекла мост и остановилась в паре кварталах от особняка.
— Дальше пешком, мальчики, — обернувшись, сказала Катя.
— Засекай время, красавица, — весело ответил Данила, цепляя на лицо полумаску.
Он выскользнул из машины, скрывшись во мраке.
— Ты береги себя, здоровяк, — неожиданно попросила Катя.
— Не переживай. Я позабочусь о парне и о себе.
Я накинул капюшон и вышел следом за напарником.
Схватка
Вечер выдался холодным. Вдобавок ко всему, ветер нагнал темных туч, из-за которых на улице было темно. И сыро. Но на удивление, костюм и вправду не продувался.
Сунув руки в карманы и опустив голову, я резко ушел с дороги. Впереди горел фонарь, и я очень не хотел попадать в его свет. Поэтому я прижался к высокому забору одного из особняков, надеясь, что владельцы дома не держат собак. Не хватало истошного лая, который поднимет на уши весь поселок.
Впереди, в пару шагов от меня, маячила сутулая спина Данилы. Не дойдя нескольких метров до фонаря, он остановился. Немного повозился, будто бы что-то мастерил, и прикрепил к забору небольшую коробочку с мигающей зелёной лампочкой. Фонарь в паре шагов от Данилы мигнул и погас.
— Работает, — раздался впереди тихий шепот напарника. И прозвучал его голос чуточку удивлённо.
— То есть ты не был уверен? — едва слышно спросил я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Шанс того, что техника не сработает, есть всегда, — был мне ответ.
— Ебать ты… — прошипел я, но напарник живо меня перебил:
— Тихо. Мы на подходе.
Рядом с домом, в котором жила цель, Данила поставил ещё один маячок:
— На всякий случай, — пояснил он мне.
Он остановился у ограждения и задрал голову. Высокий, почти трёхметровый, сложенный из красного кирпича, он казался серьезной преградой. Я подпрыгнул, проверяя, чтобы в карманах ничего не звенело.
