славится своим гостеприимством.
Чуть темно-зеленый закат накрыл с головою слободу, жители побросали все свои дела и спрятались по домам. Существовал здесь негласный комендантский час. Ставни запирались наглухо, а двери припирали лавками. Анаис выглянула в окно и, увидев на улочке старую козу, блеющую на последнем издыхании, приподняла подол платья и сделала из него узел. Затем она ловко вылезла из окна, перекинула лук с колчаном, схватилась за конька и подтянулась на крышу. Закинув на спину колчан и взяв лук, она села, выставив вперед одну ногу и стала высматривать.
Долго ждать не пришлось. Откуда ни возьмись со скоростью ветра выбежал ни то зверь, ни то человек, издающий хлюпающие и рычащие звуки. Приметив козу, чудище кинулось на добычу и стало жадно сосать кровь, пока несчастное животное издавало жалобное блеяние. Анаис быстро достала железную стрелу, вложила в тетиву и выстрелила. Мимо. Она взяла новую железную стрелу, прицелилась получше и, выстрелив, попала упырю прямо в спину. Анаис испугалась, округлив глаза, однако чудище даже не заметило ничего подозрительного и всего лишь почесало спину. Тогда девушка снова прицелилась на этот раз единственной серебряной стрелой в ее колчане и выстрелила снова в спину. Чудовище заорало неестественно высоким голосом, тело заискрилось и задымилось. Упырь забегал на одном месте, пытаясь достать стрелу со спины, когда из-за угла выскочил Орион и ловкими руками мясника отрубил ему голову.
Анаис спрыгнула вниз и осторожно подошла. В слободе становилось неспокойно, люди повыглядывали из домов и вышли наружу, ведомые нездоровым любопытством. Вокруг мертвого чудовища собиралась толпа людей. Они охали, вздыхали и перешептывались. Голова упыря была красной, чудовище изрядно напилось крови. Лицо его было некогда симпатичным, но изуродованным гримасой мучения. Так оно и застыло посмертно. Из огромного рта его был высунут длинный язык и выпирали окровавленные клыки.
— Дак это ж Борька, — сказала женщина в толпе.
— Ах, Борька Ландышев который?
— Он жеж спился, вот и в упыря превратился.
К Анаис подошел не на шутку испугавшийся Орион и пробормотал:
— А неплохо мы его так.
— Да, — устало проговорила Анаис, всматриваясь в лицо упыря. — Я кстати выиграла пари.
— Да, — почесал затылок Орион. — Прости за то, что мы тебе наговорили.
Анаис лишь кивнула головой и посмотрела вверх — из окна купеческого дома выглядывала худенькая купчиха. Впервые за все это время она сменила выражение лица на жалостливое и опечаленное. Поймав взгляд Анаис, та испуганно спряталась и больше из окна не выглядывала.
— Надеюсь, Орион, что ты найдешь себе девицу, которая не умеет стрелять из лука, — задумчиво проговорила Анаис и вернулась в купеческий дом. И заснула крепким сном.
* * *
Чуть рассвело, а Анаис уже была в деннике, где готовила свою серенькую кобылку к долгому и изнуряющему возвращению домой. Пока Химира напивалась воды, Анаис нежно расчесывала ее черную гриву. В конюшню в этот момент зашли слободские мальчишки. Анаис обернулась в их сторону и устало улыбнулась, прислонившись к лошади. Самый главный замялся на месте и произнес:
— Прости нас, девица, за то, что мы сказали.
— Ребята, чего Вы смущаетесь, — хихикнула Анаис. — Вы же и не сказали ничего такого. Это всего лишь условие пари.
— Ну мы тебе не поверили…
— Я тоже до конца не верила, — пожала плечами Анаис.
— А все-таки круто вы отделали монстрягу! — восхищенно крикнул один из мальчишек.
— Да! Точно!
Анаис смущенно улыбнулась лишь на мгновенье. Потому что через секунду из дома послышался истерический визг служанки. На ее крик сбежалась вся прислуга и сам Маломир Ландышев.
— Что случилось? — послышался хриплый недовольный голос купца.
— Ой-ой-ой! — продолжала истерить служанка.
Анаис побежала в дом, когда ей навстречу вышел недоумевающий князь Анатрог. Стоя на крыльце, девушка попыталась разузнать, что же произошло.
— Жена у Маломира скончалась, — произнес князь.
— Как это скончалась? — удивилась Анаис.
— Да вот, — стоявший на крыльце дружинник Ждан, провел пальцем себе по горлу. — Чик-чик, и нет больше купчихи.
На улице возле дома все так же бегали и играли в салочки двое мальчишек, которые даже не подозревали о том, что их мамы больше нет.
* * *
Возвращаясь домой в деревню Ольх через степи и луга, Анаис пыталась в голове решить загадку. Кто такой этот Борька Ландышев? Почему его фамилия Ландышев? Почему он стал упырем? Почему он спился? Почему умерла купчиха? И почему Маломир Ландышев такой неприятный человек?
— Думаешь о том, почему жена Маломира такое с собой сделала? — будто прочитал мысли Анаис Анатрог.
— Я думаю о том, как ее смерть может быть связана с неким Борькой Ландышевым, — осторожно ответила девушка.
— Откуда ты… Долго ты видимо без меня по слободе гуляла, — вздохнул князь.
— Расскажешь мне? — умоляюще попросила Анаис.
— Что ж, — ухмыльнулся Анатрог. — Ты ж от меня не отстанешь. Маломир и Борис были родными братьями. Борька был старшим и должен был первым унаследовать слободу. У него также сыскалась самая красивая невеста. Они любили друг друга; Борька был еще тем романтиком. Писал ей письма, встречались они под покровом ночи. Маломир завидовал ему, конечно же. Наследства ему не видать, да и внешность совершенно не притягательная… А дальше история идет только в соответствии с местными слухами. Маломир как-то сыграл злую шутку над своим братом и передал ему ненастоящее похоронное письмо, где говорилось, что его невеста умерла. Борька ушел в самый настоящий запой. Но на наследство он все еще претендовал. Поэтому поговаривают, что Маломир отравил своего брата, отчего тот помер, а затем взял его невесту в жены.
— Какой мерзкий человек! — возмутилась Анаис.
— Это всего лишь слухи, Анюта.
Анаис ехала, отказываясь верить в услышанное. Неужели родные люди могут так подло друг друга предавать?
— Дядюшка, — нарушила недолгое молчание Анаис. — А ты вот как-то говорил про свою матушку. Ты же не злишься на моего отца за то, что он тогда не приехал?
— Анаис, ну неужели ты думаешь, что я способен на такую подлость? — Князь догадался, к чему клонит его племянница. — Разумеется, я давно простил Воймира. И принял его жизненный путь. Так что не бери в голову.
Анаис вздохнула. Главное, что на своего любимого дядюшку она может положиться. Однако на душе у нее все равно было неспокойно. Не было у нее внутри ощущения, что она поступила правильно…
Глава XXI
Время идет — горе затихает. Поездка в Ландышеву слободу далась Анаис непросто, но она взбодрила безнадежно влюбленную романтичную девчонку, оставив у нее в душе неизгладимое впечатление и много новых эмоций и размышлений. Думала Анаис о
