На улице Люба чувствует себя удивительно свободной. Словно гора с плеч свалилась. И руки-ноги ее слушаются, идут, куда надо и куда хочется. Сколько же времени прошло с тех пор, как с ней это случилось? Полчаса? Час? И что это? Если бы ее попросили описать произошедшее, она бы не смогла. Наваждение, да и все тут.
Ладно, прошло и прошло. Полчаса задержки, не больше. А теперь, в сторону Ленинградского шоссе. Варягин, должно быть, уже на полпути к любимой жене. Почему-то Люба уверена, что он направился именно туда. Что ж, теперь и она готова двигаться в том же направлении. Но почему так медленно едут машины? Что случилось?
Поток движется все медленнее и медленнее, и когда Люба соображает, что надо бы повернуть назад, она уже оказывается зажатой машинами со всех сторон. Все. Приехала. Пробка, гигантская пробка.
И тут Любу охватывает настоящая паника. С ее опытом вождения попасть в такую ситуацию! Машины медленно, но все-таки едут. Люба на своей «пятерке» пытается держаться за передней машиной и думает только об одном: как бы ее не стукнуть! Это же «Тойота»! Не дай бог! Все больше и больше ее охватывает паника. Замешкалась, и вот уже дудят со всех сторон. В соседней машине мужик покрутил пальцем у виска: мол, дуреха, куда прешь? А тот, что справа, наверняка ругается плохими словами. Господи, господи, пронеси! Как же ездить в этих проклятых пробках? Эти двое проехали, а рядом еще одни «Жигули». Водитель как-то странно на нее смотрит. Паника, самая настоящая паника. Все. Встали.
Она начинает испуганно оглядываться по сторонам. Ее машина занимает крохотное пространство между автобусом и КамАЗом. Те медленно, очень медленно трогаются, а она все никак не может справиться с собой. Что там говорил инструктор вождения? Надо очень тонко чувствовать дистанцию, если хочешь ездить в пробках. И совершенно обессиленная, Люба включает аварийку и «пятерка» замирает на месте. Пусть думают, что угодно, пусть дудят. Все. Теперь уже по-настоящему приехала.
И тут водитель соседней машины показывает жестами: стекло, стекло опусти! Что-то хочет сказать? Обругает? Ну и пусть! Она опускает, и… Да это же Алексей Градов! Программист, давний Любин знакомый. Где бы ни встретиться!
— Здравствуйте! Что случилось? Машина сломалась, да?
— Я… Не знаю. Помогите, — шепчет Люба.
Он выбегает из своих «Жигулей» и, открыв дверцу Любиной машины, говорит ту же фразу:
— Где бы ни встретиться! Давайте к обочине, долго вам так не продержаться! — Машет рукой водителям машин, которые отчаянно сигналят:
— Проезжайте! Проезжайте! Да ну вас!…
— Нет, я не могу! — кричит Люба.
— Давайте, я вас вывезу отсюда.
— Спасибо, большое спасибо!
Это первый раз в жизни, когда Люба ему искренне рада. Спаситель, принц на белом коне, в самом деле! На белых «Жигулях»! Сначала он очень осторожно, не обращая внимания на сердитое гудение машин, выводит на обочину Любину «пятерку». Через некоторое время подъезжает и сам.
— Давно водите машину?
— Нет. Права этой осенью только получила.
— Бывает… Вы торопитесь?
— Не знаю. Нет.
— А зачем едете в сторону Зеленограда?
— Так.
— Понятно. Говорят, впереди большая авария. С вашим опытом вождения, это смертельно. Что, страшно ездить в пробках?
— Да. Очень.
— Послушайте, эта пробка — надолго. Что делать будем?
— Вы езжайте.
— А вас? Бросить?
— Послушайте, а как вы здесь… Вообще? Зачем?
— Думаете, по-прежнему спасаюсь бегством от правосудия? Нет, мы теперь в некотором роде сотрудничаем. Я их консультирую. Сотрудников по борьбе с преступлениями в области высоких технологий. У меня же большой опыт. Сами знаете.
При этих словах Любе слегка не по себе. Опыт! Знает она, какого рода опыт у Алексея Градова в области высоких технологий!
— Что, хакерством больше не промышляете?
— Упаси боже! — смеется он. Как же! Так она и поверила! — А, знаете, я рад, что мы с вами опять встретились! Честное слово! Боитесь меня по-прежнему?
— Не знаю. Вся эта история…
— Не хотите, чтобы я снова стал вашим пациентом? Шучу. Я квартиру в Зеленограде снимаю. В гости не хотите? Снова шучу. Ну, хотя бы подвезти вас? Или телефон? Воспользуетесь моим телефоном?
Тут Люба соображает, что метрах в пятидесяти пост ГАИ. Может, оставить машину у поста и позвонить Стасу? Все равно из пробки ей не выбраться самостоятельно. Да и куда ехать?
— Хорошо. Я доеду до поста и позвоню. А вы…
— Я вас не брошу, — мужественно улыбается Алексей Градов. Любе не хочется быть неблагодарной. Она кивает головой: хорошо.
Усатый гаишник долго пытается сообразить, в чем дело.
— Это машина сотрудника милиции, — пытается втолковать ему Люба. — Оперуполномоченного по особо тяжким преступлениям. А я… выполняю спецзадание.
Уф! Вроде, кивает головой.
— Пусть она здесь постоит, а я сейчас позвоню.
— Она что, сломалась?
— Кто?
— Машина?
— Нет. Просто… Я еще побаиваюсь ездить в пробках. Права в начале осени только получила.
— Зачем вообще садитесь за руль? — бурчит гаишник. — Черт побрал этих баб! Накупят себе тачек и… — дальше Люба старается не слушать.
— А что там, впереди?
— Сказать по правде, зрелище не для слабонервных. Сам не видел, нам на пост позвонили. Сказали, что грузовик с прицепом ехал к Москве, водитель, вроде бы, в нетрезвом состоянии, решил на полпути развернуться, да и давай через всю полосу… Эх, мать! Смел прицепом несколько машин, одной крышу напрочь снесло!
— Да что вы!
— Говорю, там метров на сто одних деталей насыпано! Уйма! По рации передают. Эх, мать! И трупы на обочине в ряд. Два, или три. А, может…
Около часа назад! Вот и не верь после этого в судьбу! Она же никак не могла уйти из этого супермаркета! Вот тебе и камень на шее! Ох!
— Гражданка, что это вы? Гражданка?
— Люба? Тебе плохо? — Когда это они с Алексеем Градовым перешли на «ты»?
— Ничего. Все уже. Плохо могло быть раньше. А теперь уже все. Не будет.
Стасу он звонит сам, выслушав номер телефона. У Любы пальцы дрожат и не попадают на кнопки. Отчего очень страшно.
— Это Алексей Градов, — слышит она словно сквозь вату голос программиста.
— Кто-кто? — можно догадаться о том, в каком русле протекает разговор.
— Люба на шоссе, здесь огромная пробка, а она… Да, пусть сама расскажет.
— … Слушай, подруга, что там у тебя?
— Ничего. Напугалась слегка. Можно я оставлю машину у поста ГАИ?
— А ты где сейчас?
— Почти у самых Химок. Здесь большая авария.
— Да-да, ужасный случай. По всем сводкам уже прошло. Там, говорят, настоящее месиво. Ты сиди, не дергайся.
— А, может, я на метро приеду?
— Милая, откуда в Химках метро?
— Меня Алексей подвезет.
— Даже так? У меня его номер высветился, я записал на всякий случай.
— На какой еще случай?
— Если ты ночевать домой не придешь. Ладно, оставляй машину. Я сам заберу. Ты, должно быть, в легком шоке.
— Знаешь, тут со мной странная история…
— Все. Вечером увидимся.
— Что смешного? — подозрительно смотрит она на Алексея Градова.
— Ничего. С этим мужем, по крайней мере, весело, а?
— Он мне не муж. — «Господи, ну почему я всем об этом докладываю!»
— Вот как?
— И не вот, и не как. Повезешь меня, или нет?
— Повезу. Только пробки не миновать. Сейчас никак нельзя развернуться. Обе полосы перекрыты. Поперек его, что ли развернуло?
— Так поехали!
«И сколько мне придется терпеть его общество?»
— Еще километра три, не больше. Но зрелище будет не из приятных. Вы готовы?
— Готова.
…Разве можно быть к такому готовой? Минут через сорок они доползают до места, где произошло ДТП. Да, грузовик с прицепом развернуло поперек обеих полос. Три машины «Скорой помощи», реанимация, три милицейские машины, на обочине лежит что-то, накрытое брезентом. На это что-то Люба старается не смотреть. Машина, с которой начисто срезало крышу… Синий «Пассат»? Странно, но перед у машины абсолютно цел.
— Что? Плохо?
Мало ли на свете синих «Пассатов»?
— Ничего, сейчас поедем быстрее. Только вот насчет развернуться…
— Стой! Стой!
— Что случилось?
Она замечает на обочине «Жигули» восьмой модели, а возле них… Да, это Олег Варягин. Неужели и его зацепило?
— Пожалуйста! Мне надо выйти!
— Да кто ж тебя…
Люба все-таки выскакивает из «Жигулей». К ней тут же кидается сотрудник милиции:
— Гражданка, куда? Мать вашу! Проезжайте!
— Здесь мой знакомый.
— Знакомый? Где?
— Вон… — она тычет пальцем в сторону синего «Пассата». Вернее того, что от него осталось.
— Проходите.
Но Люба кидается не к «Пассату», а к Олегу Варягину, который топчется на обочине.
